Основной конкурс (5 конкурс)

– Зачем вы делаете это, – выкрикнула она и добавила, – вы такой же, как он.

– Неправда, я – настоящий и всегда готов идти до конца. Может я не пара вам, и у нас никогда ничего не получиться, но вы мне нравитесь и мне жалко смотреть, как вы тратите свою жизнь на пустые обхаживания!

Татьяна скривилась.

– Ах, простите, – щеки у Тима пылали, - это все не так романтично. Знаете, настоящая любовь не такая уж красивая штука, – притирка, комплексы, непонимание, недостатки. Для вас – это слишком банально. То ли дело придумать красивую сказку о враче и пациенте, который однажды поймет…

– Я не врач.

– Вы никто: лазурит, миф, легенда – красивая, заполненная пустыми ожиданиями…

Татьяна сжала ладонями виски:

– Замолчите …

Тим бросился к ней:

– Прошу, поверьте мне – он поймал ее взгляд - я уверен, внутри вас осталось еще что-то настоящее…

Несколько секунд они стояли молча.

В кабинет заглянул Бергер и строго окинул взглядом разбитую чашку, Тима и расстроенную Татьяну.

– Я же предупреждал тебя не сближаться! – серьезно сказал он и указал на осколки. – Пил?

Тим молча покачал головой.

– Молодец. Наверняка там был «лазурин». Мы десять раз обыскивали кабинет, но она его достает все время, не понятно откуда. Думает, мы мешаем ей помогать людям.

– Да уж, она возвышенная девушка, – подтвердил Тим.

Татьяна наблюдала за ними со смешанными эмоциями, в ее глазах растерянность сменялась насмешкой, потом гневом…

– Бергер идите в палату! – приказала она

Тот хмыкнул и подозвал парня:

– Все думает, что она часть персонала, – сказал он и серьезно добавил, – про твои выходки придется начальнику рассказать, ему это не понравиться …

– Я хотел помочь…

– Правила непреложны, – громко сказал Бергер и вскользь посмотрел на Татьяну.
– Не нравиться мне все это…

– Что?

– Взгляд у нее странный. Ты ей психику, надеюсь, окончательно не разрушил?

Тим посмотрел на девушку. Она стала бледней, чем обычно, губы дрожали.

– Можно я еще с ней поговорю? – спросил он.

– Ты уже наделал делов!

– Ну, хоть пару минут, – в голосе парня мелькнула мольба, – ее нельзя оставлять так. Я попробую все исправить

– Пробуй пока, – помедлив, сдался Бергер, – я - за психологом.

Татьяна вдруг обняла себя и заплакала, потом прислонилась к стене, закрыла лицо руками и зарыдала.

Тим подбежал к ней, взял за плечи:

– Послушайте, Таня, прошу вас.

– Уйдите, – девушка сползла по стене, взгляд у нее стал отсутствующий.

– Что с вами?

– Голова болит ужасно.

Он замер, потом осторожно сказал:

– Вы просто ошибались, такое бывает…

– Я,– всхлипывала она, – неужели я? Нет!

– Только сильные люди могут признавать свои ошибки.

– Но я все делала правильно!!!

Парень посмотрел на нее грустно и ласково:

– Простите меня, – он вздохнул, не касаясь, поднес руку к ее блестящим волосам и отстранился, – не знаю, что на меня нашло. Я не имел права вмешиваться. Мне показалось, что я смогу…

– Я знаю, что права. Все может быть только так, – нажимая на каждое слово, сказала себе Татьяна, потом наморщила лоб, словно пытаясь сосредоточиться, посмотрела на Тима, голос ее дрогнул, - или…я что-то ничего уже не понимаю, я устала, - пару минут она сидела молча, потом обвела заплаканными глазами комнату, – и эти белые стены…

– --

Учебная тревога

Дядя Альберт задерживался. С кухни доносились приглушённый шёпот и лёгкий перезвон посуды. Арчи понимал, что говорит и ест в основном невесёлый гость. Не потому невесёлый, что с ним приключилось что-то нехорошее, а из-за того, что отец и мать хотели бы принимать его в убогой однокомнатной квартирке как можно реже. И виной этому он, Арчи.

Мальчик залез рукой под матрац и нащупал фонарик. Если бы знать, что трое старших пока не заглянут в единственную комнату, перегороженную надвое платяным шкафом, то можно почитать. Укроешься толстым одеялом на раскладном кресле-кровати, втиснутом в отведённую половину, подкатаешь непослушные края, – и вот тебе постельный читальный зал. Глаза побаливают после таких сеансов, однако мать уверена, что сын крепко спал положенные десять часов.

Но не сегодня. И больше не мать с отцом жалко, если застукают, а перед дядей Альбертом стыдно.

Когда объявили директиву о непригодности слабовидящих, зрение Арчи уже начало путешествие в минус. Родители как будто чувствовали намерения властей, беспокоились, кормили морковными салатами и дорогущей черникой. Отец умудрился утащить из библиотеки допотопную брошюру с кратким описанием лечебной гимнастики. Но ничего не помогало. И директива, которую многие ждали и боялись, почти подкосила семью. Если бы не дядя Альберт.

Брат отца занимал в министерстве мелкую медицинскую должность, открывавшую определённые возможности. Мать как-то проговорилась Арчи, что дядя ходит не только к ним. Иначе откуда редкие продукты и коньяк? Но никто его ни в чём не винил. Главное, что раз в месяц, накануне общешкольной медицинской комиссии, он приносил копию нового плаката для проверки зрения. И ничего с семьи бедных родственников за услугу не брал. А Арчи зубрил таблицу с буковками, спокойно сдавал тест и понимал – если обман откроется, самые ужасные последствия будут для дяди, вплоть до смертной казни.

За что же его так со зрением. За что?

Под монотонный кухонный шепот Арчи всё-таки заснул.

Запихнув в себя расплывшиеся в кефирной жиже мюсли, Арчи наспех оделся, поцеловал тревожащуюся мать, подмигнул ей и побежал в школу. До завтрака он три раза без запинок отчеканил таблицу, но мать все равно мелко крестилась и тоскливо поджимала губы.

У парка, начинавшегося сразу за домом, он нагнал Берту. Одноклассница жила в соседнем подъезде, выходила рано и, когда Арчи успевал, с удовольствием болтала с ним до школьных ворот, за которыми он уступал место подружкам.

– Привет, сонька.

Он всегда дивился, какая Берта с самого утра жизнерадостная. Как будто заряжается всю ночь от розетки, и свежести хватает на целый день. Видно, таким и должен быть человек будущего.

– Привет. Понести портфель?

– Держи, – Берта протянула разбухшую сумку, из которой выглядывали потрёпанные корешки учебников. – Слушал вчера новости?

– Н-нет. Опять поймали беглых?

– Лучше. Доктора на пороге прорыва, – Берта выдержала паузу, надеясь произвести впечатление на незнайку Арчи. – Еще немного, и будет выявлен новый порок развития, который тормозит нашу нацию!