Особняк у реки забвения

– Говорю же, вам…

Сухова неожиданно открыла глаза и скосила их на Ирину. Эффект был настолько неожиданный и жуткий, что все попятились, с ужасом глядя на ожившую Викторию Петровну.

– Ты, – хрипло проговорила Сухова, – это сделала ты.

Затем обвела взглядом лица склонившихся над ней людей и вдруг глухо каркнула:

– Вы все тут сдохнете!

В следующее мгновение глаза Суховой закатились под веки, и взгляд остекленел. Хант присел рядом, прижал пальцы к шее женщины, выждал немного, затем убрал руку и поднялся на ноги.

– Умерла? – спросил его профессор Мезенцев.

Охранник кивнул.

17

Серая дорога однообразно бежала под колеса, а за окнами тянулся безрадостный пейзаж: мокрые деревья, буреломы, участки пожухлой, влажной после дождя травы.

Глядя на дорогу и правя машиной, лощеный что-то тихо, почти беззвучно напевал.

Коренастый напряг слух и услышал:

Я знаю, что будет война,Потускнеют умы, разобьются сердца.И девочка с пулей во лбуБудет долго смеяться над трупом отца.

– Что за песня? – поинтересовался коренастый.

Лощеный пожал плечами:

– Не знаю. В голове вертится.

– Я такую раньше не слышал.

– Да, – без всякого выражения сказал лощеный.

Минуты две они ехали в тишине. Разговаривать было не о чем, включать музыку ни у одного из мужчин не было желания. В кармане у лощеного зазвонил телефон.

Он достал трубку и приложил ее к уху:

– Слушаю… Да, мы идем по следу… Нет… Нет… Хорошо.

Лощеный сложил телефон и убрал его в карман.

– Ну что? – поинтересовался коренастый.

– У нас есть два дня, чтобы найти ее.

– Два дня – большой срок, – сказал коренастый.

– Я тоже так думаю. – Лощеный помолчал, глядя на дорогу, и добавил: – Но все же мы найдем ее раньше.

– Да, – согласился коренастый.

Еще несколько минут прошло в молчании.

– Впереди пост ДПС, – напомнил коренастый. – Нужно поговорить с гаишниками.

Лощеный ничего не ответил, но, когда гаишник поднял полосатый жезл и остановил их, показал ему удостоверение в коричневом переплете с двуглавым гербом на обложке.

– Сержант, мы кое-кого ищем. Будем рады, если вы нам поможете, – сказал он и потянулся в карман за фотографией.

Гаишник, полный, неповоротливый, взирал на мужчин в автомобиле с любопытством.

– Мы ищем вот эту женщину, – продолжал лощеный. – Вы не встречали ее здесь?

Гаишник взглянул на протянутый снимок и поинтересовался:

– А кто она?

– Неважно. Так вы видели ее здесь или нет?

Гаишник покачал головой:

– Нет.

– Покажите фотографию вашим коллегам.

Гаишник взял снимок и отошел.

– Вряд ли они ее вспомнят, – с сомнением сказал коренастый. – Даже если видели.

– Среди этих ребят попадаются очень наблюдательные парни, – возразил лощеный.

Вскоре гаишник вернулся и протянул фотографию лощеному:

– Никто ее не видел.

– Жаль. – Лощеный убрал снимок в карман. – Сержант, неподалеку мы видели грунтовую дорогу. Куда она ведет?

– В лес.

– Это понятно. А дальше?

– В город.

– По ней намного короче, чем по шоссе?

– Километров на тридцать, – кивнул гаишник. – Но не думаю, что дорога в хорошем состоянии. По ней редко кто ездит. Рытвины, канавы… Сами понимаете.

– И все же мы попробуем, – уперся лощеный. – Спасибо за помощь, сержант.

Машина мягко тронулась с места и развернулась вопреки всем правилам дорожного движения. Сержант нахмурился.

– Езжайте осторожней! – громко сказал он вслед машине. – Уже вечер, а в лесу быстро темнеет.

– Спасибо, сержант, – отозвался лощеный. – Удачи на дорогах!

– И вам того же!

Проводив автомобиль взглядом, сержант повернулся к своему коллеге, рыжему, тощему гаишнику.

– Видал? – усмехнулся он. – На «бумере» разъезжают. Не нам чета.

– А кто они? – поинтересовался рыжий.

Сержант пожал плечами:

– Из какого-то федерального департамента расследований.

– Ты о таком раньше слышал?

Сержант покачал головой:

– Нет. А ты?

– И я нет. Нынче столько разных служб и департаментов… Сам черт ногу сломит.

– И не говори. Но в «корочке» стояло звание.

– Да? И в каком же парень звании?

– Майор.

– Хорошо, что не генерал.

Гаишники переглянулись и засмеялись.

Грунтовая дорога оказалась вполне сносной. Минут десять двое мужчин ехали молча, затем коренастый, поглядывая на стену черных деревьев, сказал:

– Неприятный лес.

– Да, – равнодушно отозвался лощеный.

Коренастый еще немного помолчал, поглядывая на деревья недоверчивым взглядом, после чего изрек:

– По мне уж лучше «каменные джунгли». В городе я чувствую себя как рыба в воде, а в лесу будто бы чужой.

– Мы все здесь чужие, – невозмутимо заявил лощеный.

– Тоже верно, – согласился коренастый.

Начал накрапывать дождь. Коренастый достал из кармана мобильный телефон и взглянул на дисплей.

– Связи нет, – недовольно проговорил он. – Настоящий дремучий лес.

– Да.

Еще несколько минут они ехали молча. Дождь усилился.

– «И девочка с пулей во лбу будет долго смеяться над трупом отца…» – напел коренастый. – Интересно, что это все-таки за песня?

– Понравилась?

– Мелодия нет, но слова хорошие. Душевные.

Лощеный пожал плечами и ничего не сказал.

– Осторожней! – вскрикнул вдруг коренастый.

Лощеный едва успел нажать на тормоз. Машина замерла в полуметре от края обрыва.

– Черт! – с досадой проговорил лощеный.

– Это что, овраг? – спросил коренастый, привставая на сиденье, чтобы лучше разглядеть яму, в которую они едва не свалились.

– Похоже на то, – хмуро ответил лощеный.

– Надо же, прямо на дороге! – удивился коренастый. – Не зря я не люблю лес.