Особое условие

Озвученная сумма заставила Зейда округлить глаза, но почти сразу они вспыхнули гневом.

— Все это очень интересно, но мне доподлинно известно, что все прошения о торговле… все, — с нажимом процедил он, — попадают на стол к акифу безо всяких ограничений по полу и расе.

— Я озвучил вам лишь то, что мне сказали во дворце. Не верить не было причины, ведь за последний год практически никому из эльфов не удалось получить новых разрешений на торговлю, а тем, у кого они имеются, всячески ставят палки в колеса. Проводят излишне придирчивые досмотры, завышают цены за хранение товара в складских помещениях. Если торговцы отказываются хранить товар на складах, то целостность печатей на них оказывается поразительным образом нарушена, что влечет большие штрафы. И чаще всего такие неприятности случаются именно у эльфов, что наводит на мысль, что все это происходит с попустительства акифа.

— Это очень серьезное обвинение. Почему я должен вам верить? Вы могли просто присвоить себе немалые деньги, обвинив уважаемых людей.

— Не смейте! — взвилась я. — Не смейте обвинять честного человека, который посмел сказать правду о том, что творится здесь. Я сама свидетель, что служба досмотра переходит все допустимые нормы. Такого я не встречала ни в одном городе, а путешествовала я немало. В Игенборге перетряхнули не только весь мой товар, но и все мои личные вещи, а я сама подверглась постыдному обыску. Служащие акифа усомнились даже в том, что я эльфийка, и потребовали снять корфу. Пусть перед женщиной, но такое требование было оскорбительно, они попрали мои честь и достоинство!

Я говорила на повышенных тонах, но терпение мое лопнуло. У Зейда расширились от удивления глаза, наверное, не привык, чтобы женщина повышала на него голос, только мне было на это плевать.

— И у меня самой есть глаза, я вижу, что творится вокруг. Нигде, даже в портовых городах, я не встречала столько беспризорников, нагло требующих подаяние с приезжих. Да у меня кошелек едва не украли в самом центре города, в благополучном квартале, при свете дня! Я не удивлюсь, если все предупреждения насчет похищения женщин — правда, и не надо рассказывать, что они сами этого хотели. Ни один торговец не возьмет с собой ни жену, ни дочь в Игенборг, так как для женщин здесь опасно. Что это, как не полное беззаконие, которое допускает акиф? Если такое творится в его городе, то ничего удивительного, что такое происходит и в его государственных службах!

Я вскочила с места, только сейчас заметив, что в зале повисла тишина и все на меня смотрят. Взгляд выхватил Беталию с испуганным лицом. В ее руках подрагивал поднос с ужином. Вспомнив, с каким благоговением здесь отнеслись к прошлому визиту Зейда, поняла, что при всех накричала на стражника акифа.

— Прошу прощения… за мой тон, — за слова я извиняться не намеревалась. — Не буду мешать вам наслаждаться ужином. Он здесь выше всяких похвал.

Сказав это, я, не прощаясь, ушла к себе наверх. Скрывшись в комнате, рванула с лица ткань корфы. Кто бы знал, как меня раздражала эта тряпка, ни вдохнуть полной грудью, ни поесть нормально. Ни голос приглушить, когда надо. Что поделать, у меня он звучный, особенно когда говорю на эмоциях. Но сожалеть о сказанном было поздно, да я и не жалела. Моих соотечественников и меня здесь безосновательно ущемляли в правах, и я не собиралась замалчивать это.

Если с торговлей в Игенборге не сложится, я их акифу устрою такое, что мало не покажется. У меня много знакомых газетчиков, и я с удовольствием поделюсь впечатлениями о посещении Игенборга с каждым из них. А мое имя что-то да значит, не говоря уже о безупречной деловой репутации.

Глава 13

Инасар Зейд эль Рошан

Лишь усилием воли мне удалось сохранить внешнюю бесстрастность, напоминая себе, что я здесь инкогнито. Но и с воином акифа говорить в подобном тоне было немыслимо. Личная гвардия набиралась из самых достойных, принадлежащих к высшему сословию, и считалось честью служить во дворце. Все мои воины пользовались огромным уважением среди населения.

Отповедь эльфийки повергла в шок. Не мог припомнить, чтобы на меня вообще смели повысить голос. Наши женщины на это не способны, не то воспитание. Но даже Арджана при всей своей раскованности и свободе в общении всегда взвешивала слова и сдерживала эмоции. Женщина не имеет права кричать на мужчину и разговаривать так дерзко, будь она хоть сто раз приезжей!

Но брошенные в лицо обвинения были очень серьезны, и я не собирался это так оставлять. В зале все притихли, ожидая моей реакции. Я поднялся, бросив на столешницу монеты за заказ.

— Следуйте за мной, — приказал помощнику дерзкой фурии.

— На каком основании?

Не привыкший, что мои приказы оспариваются, я медленно обернулся и смерил мужчину взглядом. Непрост, очень даже непрост.

— Я могу вас арестовать за подкуп должностного лица, или вы идете за мной добровольно и помогаете при дознании. Выбор за вами.

Не дожидаясь его решения, развернулся и пошел на выход.

— Агаси, а как же ваш ужин? — подала дрожащий голос служанка, мимо которой я проходил.

— В другой раз, айна.

Хотелось поскорее выйти на воздух. Дернув дверь на себя, вдохнул полной грудью, остужая внутренний пожар. От услышанных обвинений пекло в груди, и я с трудом контролировал ярость. Всю свою жизнь я гордился Игенборгом, его величием, красотой, порядком. А теперь получается, что я не знаю, что творится в моем городе и моем дворце. Какая-то эльфийка тычет меня носом в творящиеся беззакония! Если все так, как она сказала, — полетят головы.

— Гадир, я сегодня вернусь? Мне нужно отдать указания людям, — нагнал меня Сирил, кажется. Я отметил, что он перешел с «агаси» на «гадир», как принято обращаться к высшему сословию. Не дурак, быстро делает выводы.

— Сегодня нет, — кратко бросил я, а он не стал переспрашивать. Я же говорю — умен.

Не тратя времени, Сирил подошел к своим людям, и я невольно прислушался к его отрывистым приказам. Одобрил распоряжение глаз не спускать с хозяйки и настоятельно рекомендовать ей никуда больше не выезжать.

Я тоже все эти дни приглядывал за Риналлией. Мне докладывали о ее перемещениях по городу, но, как понял, не совсем полную информацию. По словам наблюдателей, эльфийка в первый день наняла мальчишек, чтобы они не подпускали к ней прохожих, но это я списал на боязнь похищения. А вот вчера ее ахана атаковал прохожего. И хотя обвинений предъявлять тот не стал, мне нестерпимо захотелось ее увидеть и напомнить о правилах поведения.

Известие о выступлении музыканта на постоялом дворе стало лишь поводом посетить Риналлию. Но я даже подумать не мог, что отчитывать будут меня!

Поняв, что за эльфийкой всегда присматривают ее люди, решил узнать, что произошло с тем прохожим, из других уст. Когда мы отъехали, спросил ее помощника:

— Зачем твоя хозяйка наняла мальчишек, когда гуляла по городу?

— Беспризорники донимали. Она наняла одну банду, чтобы не подпускали к ней других.

Я хмыкнул, оценив оригинальность решения проблемы, но тут же нахмурился, поняв, что в поданном мне отчете не было ни слова о беспризорниках.

— Почему ее птица напала на прохожего?

— Прохожего? — усмехнулся Сирил. — Воришку. Срезал у нее кошелек, но ахана не дал убежать. Деньги вернули, и госпожа его пожалела, не стала вызывать стражу.

Мне оставалось лишь стиснуть зубы. О воришке в отчете тоже умолчали. Это заставляло задуматься о том, сколько еще я не знаю.

Прибыв во дворец, я поднял охрану, приказав арестовать и доставить для разговора любителя взяток. Еще вызвал к себе Сардара — к нему накопилось слишком много вопросов. Пока же решил потрясти на предмет лишней информации помощника эльфийки. Не стоило отметать возможность того, что она шпионка.