Особый пассажир

На берег мы выбрались довольно быстро. Ну как мы, скорее, нас вытащил Марк. А если ещё точнее, мы подплыли к бетонному бордюру реки, где нас уже подняли спасатели.

Пока меня укутывали в согревающее одеяло, замеряли давление, светили фонариком в глаза, Архаров не отходил от меня ни на минуту.

– Сеня, не засыпай, у тебя сотрясение, - сам он выглядел не лучше: мокрый насквозь, нос и бровь разбиты, под глазами наливаются синяки.

От стресса мой организм настойчиво пытался уйти в режим энергосбережения и отключиться, но каждый раз, когда я закрывала глаза хотя бы на минуту, Марк звал меня, не позволяя уснуть.

– Костик?

– Его слегка потрепало, но ничего серьёзного. Через пару дней будет как новенький.

Эта мысль позволила расслабиться окончательно, и даже босс не смог до меня достучаться.

Пробуждение было приятным. Меня укрывало сухое одеяло, я была облачена в сухую одежду, вокруг не было шума приходящей воды и сквозь веки чувствовался свет.

Мои волосы кто-то перебирал. На секунду пришла абсурдная мысль, что это Архаров пытается заплести мне косички, но, открыв глаза, поняла, насколько я промахнулась:

– Ты кто? – Спросила я девочку лет восьми, которая показалась смутно знакомой.

Она бесцеремонно взяла себе одну прядь моих длинных волос, которую заплетала в косичку. На груди уже лежали семь-восемь криво заплетенных её творений.

Курносая девочка убрала волосы за ухо и весьма по-хозяйски поправила мне одеяло.

– Я – Даша, папа сказал присмотреть за тобой, пока он сходит за кофе. И не давать тебе встать, когда ты проснёшься. А ещё позвать врача, когда ты проснёшься, но там такой мерзкий дядька. Не хочу его видеть.

– Это почему ещё?

– Он не дал мне халат и ту штуку, что на шее, сказал, это не для детей, - она фыркнула, вновь очень сильно напомнив мне кого-то, только я не могла сообразить – кого.

– Стетоскоп, ты права, мог бы и поделиться.

Палату наполнял аромат цветов, на тумбочке виднелись коробки конфет. Даша продолжала ковыряться в моих волосах, а мне вновь хотелось спать.

– О, с возвращением, наша русалочка, - в палату вошёл Илья, держа кофейный стаканчик.

– Пап, ты что, забыл?

– Пап? – Уставилась на Илью во все глаза. Вот кого мне напомнила Даша – они одно и то же светловолосое, слегка нагловатое лицо.

– Держи, разбойница, - он протянул девочке сникерс и опять посмотрел на меня со своей неизменной улыбочкой, - заставила ты нас поволноваться. Даже босс всю ночь практически не отходил от тебя.

– У тебя есть ребёнок?

– Ты так удивляешься, будто это нечто сверхъестественное.

Даша нас не слышала, уже сидела в кресле, уставившись в телефон, который ей дал Илья.

– У тебя есть ребёнок, который вполне даже хорошенький?

– Вижу, она тебе обновила причёску, - парень уселся на стул, на котором пару минут назад сидела (до сих пор не могу в это поверить) его дочь, - мать нас оставила семь лет назад, посчитав, что она слишком хороша для семейной жизни, а дети – груз, тянущий её на дно.

– О, как, - посмотрела опять на девочку, казавшуюся вполне довольной жизнью, - неприятно это слышать. Мне жаль.

– Ничего, вначале были шок и растерянность, но мы вполне привыкли справляться сами. Ну и с Валентиной Петровной.

– Валентиной Петровной?

– Её няней. Дашка давно хотела с тобой познакомиться, я часто ей рассказывал о своём новом друге, которая настолько крута, что даже бандитов не испугалась.

Я привыкла, что он постоянно надо мной издевается, пусть мы и становились потихоньку приятелями, что его откровение и уязвимость возымели некий шоковый эффект. Илья улыбался своей фирменной улыбочкой, которая теперь выглядела не чертой его характера, а, скорее, маской:

– Ты что, плачешь? – Встрепенулся парень.

– Ты не должен быть таким милым и хорошим, - я всхлипнула, - как я смогу продолжать тебя подкалывать в таком случае?

Илья рассмеялся. Он потрепал меня по голове и весьма по-хозяйски потянулся к стопке коробок конфет.

Костик, как выяснилось, не впервые попадает в подобные ситуации, успел сгруппироваться или что-то там ещё и сейчас вполне хорошо себя чувствует. Они с Михалычем в поисках автомеханика, установившего бомбу на заднюю ось Вилли. Как выяснилось, машину в подземный гараж офиса я лично пригнала уже с бомбой. А до этого, утром, лично забрала взрывчатку для бомбы и отвезла её на базу, где она уже перекочевала в багажник Вилли.

– Это всё Алина! – Прошипела со злостью, - она попросила меня забрать пакет из гаражей.

– Да-а-а, - Илья скривившись почесал затылок, - понимаешь, тут такое дело…

– Есения! – Алина ворвалась в палату без стука.

Мне настолько было неприятно её видеть, что даже не удалось скрыть отвращение на лице.

– Есения, это правда? – Только сейчас заметила, насколько отвратно она выглядела: распухшие, заплаканные глаза, бледное лицо. По щекам текли слёзы не переставая, по-моему, обычно холёная девушка сейчас даже не позаботилась вытереть сопли из-под носа, - это я заставила тебя достать бомбу?

– Как будто ты об этом не знала.

Девушка застыла у кровати, побледнела ещё сильнее, хоть, казалось, куда ещё. Она смотрела на меня с такой надеждой, будто я скажу, мол, нет, это неправда, в том пакете не было никакой бомбы и всё такое, что могло показаться, будто её и вовсе подменили. Обычно она смотрела на меня как на клопа на её одеяле из египетского хлопка.

– Я не знала, - она обхватила себя руками, будто резко похолодало, и начала раскачиваться из стороны в сторону, - я клянусь, не знала. Не знала…

– Дашк, сходи купи Сене сока. Апельсинового, - девчушка, смотревшая на серую Алину во все глаза, кивнула отцу и вылетела из палаты, - об этом я и хотел сказать. Брат Алины сообщение ей не отправлял. Мы вообще не нашли ни одного сообщения на её телефоне.

– Но откуда тогда взялся адрес?

– Гараж тот оказался пустым. Выглядит всё так, будто не только тебя подставили, но и госпожу Бедину.

И я должна в это поверить? Серьёзно? Дочь того, кто хотел заграбастать всю империю Архарова, да ещё и сама лично отправила меня за смертельным пакетом, - и невиновна?