Останемся врагами

Как бы Славка не божился, а рожки-то у Кузнецовой пробивались. И, возможно, не прижми я его пару раз к стенке, Алинка бы уже цепляла ими потолок.

Да, пожалуй, тогда мной двигало не желание оградить ее от неприятностей, а просто втемяшить этому ходоку, что вести себя надо скромнее, пока папочка не лишил карманных денег и вообще не сослал за тридевять земель, приставив охрану.

Вот уж Анатолий Михайлович не поскупился бы даже на это, лишь бы сынок научился хоть немного уму-разуму, только, увы.

– Я, может, и кажусь немного того, - фыркнула Танька, втягивая голову в плечи, - но глаз наметан на таких.

– Каких?

– Козлов, - нараспев произнесла она, взглянув на меня укоризненно.

– Вот уж спасибо, - нахмурился в ответ, закатив глаза.

– Да на здоровье. Ты слушать-то будешь?

– Конечно, думаешь, я от скуки решил остаться с тобой один на одни?!

– Не знаю. Тебя сложно понять, потому я уже и не пытаюсь заниматься этим неблагодарным делом.

– Ты слишком категорична, Таня. Второй шанс мне не нужен, но прощения, думаю, заслужил.

– Заслужишь, когда разберешься со своими девицами, - скользнув взглядом по моему лицу, усмехнулась она.

Вот зараза-то провоцировала откровенно, но я казался себе стойким солдатиком и пытался не реагировать. Хотя и было желание заскрипеть зубами, сплюнув в сторону от ее такой наглости. Как ни крути, а сел я в калошу знатно, вот до чего доводит любвеобильность. Какая прелесть, что ближе к тридцати в моей голове что-то встало на место и теперь я приблизительно знал, хотя нет, я точно знал, чего и кого хочу.

– Всенепременно, а теперь вернемся к нашим баранам, точнее к Славке, - потянул я Таньку вглубь аллеи, желая спрятаться от порыва ветра за кустами акации.

– Я его раз в клубе застала, - начала она, - в очень странном виде.

– Ты ходишь по клубам?
– присвистнул я от неожиданности.

– Лавров, - прошипела Кузнецова-старшая, выдыхая, - ты сейчас заработаешь штрафное очко. Может, хватит?! Я что, по-твоему, старая дева или пенсионерка?! Мне, вообще-то, еще и тридцати нет.

– Я за тебя рад, - ляпнул зачем-то, проклиная сам себя в душе.

Господи, какой бред я несу?! Но рядом с Танькой мне казалось, что температура накалялась сама собой, и жить спокойно мы вряд ли сможем, как только отношения строили или просто секс у нас был?!

– Не думаю, что Славка был под наркотой, честно, - продолжила она, беззаботно ловя ладошками снежинки.
– Скорее перебрал алкоголя, но я выяснять не стала, сделала вид, что мы незнакомы. Он, конечно, идиот, но… Слушай, вспомни себя в его возрасте?!

– Я не таскался по сомнительным местам, - развел руками, кивнув.

– Ах, да, у тебя были другие увлечения: ты – коллекционер.

– Татьяна, - повысил я голос, заводясь от того, что попала-то она в точку. Пожалуй, даже в больную.

– Единственное, девицы рядом с ним меня разозлили. Слишком настырны, да и выглядели так, что краше только в гроб кладут, понимаешь, надеюсь. В тот вечер ребятки дебош учинили еще к тому же, я потом грешным делом даже подумала, а не поговорить ли с ним, но, - замолчала Таня, пожав плечами.

– А если он не принимает, а распространяет?!
– задал я актуальный вопрос, который волновал меня, но обсудить его мне до этого момента было не с кем. Ну, правда, не с Алинкой же, да и она, скорее всего, просто рассмеялась бы, обвинив меня в предвзятости.

Нет, я, конечно, ревновал ее к Славке, но не настолько, чтобы наговаривать на человека. К тому же обвинять в подобном, это все-таки статья, а мальчик я взрослый и понимаю к чему может привести неосторожное слово.

– Не знаю, - промямлила Таня, - не спросишь же у него в открытую. Хотя с его смазливой рожей подход можно найти к кому угодно.

– Да, не завидую я Оползневу. Встречаясь с твоей сестрой, он был вынужден, наверное, выслушивать и о себе такие прелести.

– Ему полезно, - хмыкнула она, - тебе, кстати, тоже. Правда еще никому не вредила.

Я губу прикусил, но смолчал. Спорить с этой женщиной бесполезно, она, скорее, в землю закапает на два метра оппонента, чем позволит ему оказаться правым.

– Прошлую ночь Алина провела со мной на одном задании и, знаешь, - задумался я, коснувшись пальцами своего подбородка, - появилась у меня одна мысль, но… наверное, подожду с выводами, надо бы кое-что проверить и ты, - улыбнулся я ей, - мне в этом будешь помогать.

– А если я не хочу?
– уперла она руки в бока.

– Ну, извини, придется, - ехидно произнес я, зная уже по ее хитрому взгляду, что Таня заинтересовалась.

 Женщины слишком уж любопытные создания, чтобы стоя на пороге какого-то открытия просто махнуть рукой, нет уж. Главное задать правильный вектор, а потом уже лучше союзника и не найти, тем более, когда все упирается в счастье сестры. И пусть отношения у девчонок не всегда были простыми, но здесь Танька просто горела желанием докопаться до истины, что ж… У меня, кажется, было для нее задание. Но зарубку себе сделал, конечно, что в ближайшее время меня будет ждать еще один серьезный разговор - на этот раз с Дашей. Пока она сама все не прознала и не учинила разборки с Алинкой.

Глава 19. Алина

Я измеряла шагами комнату, нервно накручивая прядь на палец. И успокоится мне казалось невозможным. Ну как это сделать, когда Лавров где-то проводит время с Танькой… с моей сестрой, которая еще вчера лила слезы в подушку, страдая и ненавидя этого подонка. И вот в это мгновение они непонятно чем занимаются, а если… Даже думать не хотелось о плохом, все-таки я в глубине души верила, что Таня не совершит подлость, нет, она - не я. Усмехнуться оставалось и губу прикусить, чтоб не завыть от тоски и самобичевания. Не стоило отдаваться Глебу там, в том доме заброшенном, но поздно уже было. Дело сделано, а сейчас противно и гадко от этого, будто в грязи вымазалась. Нет, конечно, с одной стороны, это было прекрасно, и быть с мужчиной, который жил в сердце – бесценно, но по отношению к Даше и Славке мой поступок был омерзительным. Все же мне казалось, что она любит Глеба. И естественно ей будет больно, узнав правду.

Кошки черные острыми когтями раздирали душу на клочки, я старалась дышать глубже и ровнее, но не выходило. Сложно все. Запутано. Наши жизни переплелись, будто рыболовные сети. И я не представляла, как должно повернуться, чтобы все разложилось по полочкам. Хотелось отдать все на откуп судьбе, только это было бы проявлением трусости, вряд ли Лавров согласится на подобное. Упертый он. Вредный. Но, черт подери, так дорог сердцу.

Побродив еще немного, я уселась на кровать, обняв подушку и, кажется, вскоре меня сморил сон, потому что так и не услышала, как явилась Танька, заботливо укрыв меня одеялом.