Остатки
Шрифт:
Иди ты в пень, Кира! Эгоист долбанный. И что тогда я все время себе накручивал – друзья, не друзья? Тут же и так все понятно. А я, как собачонка плешивая, носился с ним, доверял. Он наверно еще и расстроился, что я видеть начал. Как хочется сказать – глаза б мои тебя не видели. А ведь это же можно устроить. Пока еще не все потеряно.
– Нет, стой! – резко одернул меня возле двери – Не иди…
Что опять не так?
– Что? – зло смотря на него, спросил я. Не все сказал что ли?
Резко вмяв меня в стену, он посмотрел глубоко в глаза, как будто вообще сквозь меня смотрел.
– Ты правда так хочешь к Сэму?
– Уж точно больше, чем к тебе, – не знаю, соврал или хочу позлить его. Запутался. Я знаю, что он обаятельный, но такое расстояние и отчаянный тон его голоса, от которого хочется приласкать парня и сделать все, что он хочет, только потому, что такой пронзительно-чувствительный взгляд ему несвойственен – тронул мня. Но я не говорил, что прекратил ненавидеть.
Кира не злился. Он спросил, действительно хотел знать. И его глаза спрашивали не меня, а то, что внутри. Но я до сих до сумасшествия зол на него за эту его неопределенность и непредсказуемость. Так меня еще никто не выводил.
Кира смотрел на меня. Смотрел. Смотрел. Пока не поцеловал.
Боже… Я вообще без внутренностей остался. Они все рухнули вниз. И гравитация поменялась. Если когда меня целует Сэм – я чувствую прилив нежности, то с этим крыша как-то пододвинулась слегка. Может, от неожиданности? Но я как будто все время ждал этого.
Мне так захотелось его. До боли в груди. Захотелось всего. Как будто что-то порвалось и раз – вышло наружу, больно обжигает. Что-то знакомое, старое. До слез. Правда, хочется плакать. Так больно. Но боль и приятная. Как будто я очень скучал по нему. И так знакомы эти губы. Кто-то что-то говорил о злости?
Я сам обнял его, притянул ближе к себе. И почувствовал, как глаза защипало. Сердце, как бешеное, колотится.
– Кира… – с болью прошептал я. Так нужно произнести его имя, привязать это имя к этому лицу. Что это такое? Не может же так неожиданно… Точно не может…
Я сам, первый, забрался к нему под рубашку, жадно сдирая ее, разрывая пуговицы, и они отскакивали. Так же резко и жестоко рванул ее вниз. Быстро расстегнул его джинсы. Я никого так не хотел, как хочу его. Так знакомо ощущение. И даже эта вязкая боль. Он мне очень нужен. Край и рядом не стоял, хотя его я тоже хотел.
Кира поддержал инициативу и тоже стал меня раздевать.
Быстро перебравшись на кровать, повалил меня на нее, лег сверху… К этому времени мы уже были почти без одежды. Он попытался спуститься вниз, но я не дал. Не хочу отрываться.
Выбросив в сторону остатки одежды, он провел руками, сжимая ребра, почти до хруста, проводя по каждому сантиметру тела. Они у него такие теплые.
Движением бедер я потребовал, чтобы он прямо сейчас вошел в меня. Он понял… Я даже не видел его глаз. Он их прятал.
Почувствовав его в себе, я вскрикнул. Больно, наверное, от долгого отсутствия секса, да еще без подготовки. Но Кира молчал. Он не среагировал. Только сделал еще один толчок. Он ведет себя так же, как и со всеми своими бывшими любовниками? Так неприятно звучит – так же. Я, скорее всего, отношусь именно ко всем. Его холодность и спокойствие
поражает. Но так же заставляет подчиниться. Его молчаливость заставляет поддаться ему.– Не так сильно, – рвано дыша, просил я. Но он не хотел слышать. Прижав мои руки к кровати, властно поцеловал.
Любой фанат всегда безмерно рад, когда встречает кумира, который оказывает ему больше внимания, чем другим. То же почему-то сейчас почувствовал и я от его губ. Как будто ощущение, что он видит меня, осознает мое присутствие при помощи поцелуя. И из-за этого подчиняешься. Прям краткий курс по приручению животных…
Уже скоро мне стало хорошо… Кира хорош в сексе. Настолько, что я почти терял реальность и видел сплошные фейерверки перед глазами. Да уж, горе его пассий с утра от разлуки окупается таким удовольствием по ночам.
Я чувствовал его, мне нравились его руки, я с удовольствием отвечал на любые его действия. И все-таки веяло от него отчужденностью. Я до последнего чувствовал это.
Я боялся к нему прикоснуться. Как будто ждал приговора. А Кира молчал. Мы просто лежали рядом друг с другом и смотрели в потолок. Молчание было тяжелым.
«Ловить нечего. Он ничего не скажет. А это просто спишем на общий порыв», – решил я, начиная вставать. Вот завтра весело-то будет.
Кира мягко положил свою руку на мою, и я посмотрел на него. Он ждет. И я, нагнувшись, поцеловал.
– Так как, оставить что-нибудь? – хмыкнул я, надевая джинсы.
– Ты о чем? – спросил он. Так темно – я почти ничего не вижу.
– Ну, там, трофеи тебе твои куколки оставляют или что? В коллекцию, на память, – пояснил я.
Он молчал. Что-то в последнее время серьезным совсем стал. И куда делся мой напарник?
– Себя оставь, что ли, – наконец сказал он. Этого было достаточно, чтобы я остался с ним на весь конец ночи. И что мы точно не делали – это не спали.
====== Мистер Достоинство ======
– Нико, – позвал Кира, зная, что я тоже не сплю.
– М? – спросил я, отвернувшись от него и, устроившись на животе, смотрел на встающее солнце. Оно приятно грело и размаривало на сон.
– Я рад, что ты снова видишь, – сказал он к чему-то.
– Ты о чем? – все так же сонно спросил я, не особо соображая.
– Ты говорил, что мне все равно. Я, правда, рад.
«Идиот. Нашел время»,- смущенно промелькнуло в голове.
– Понятно, – вздохнул, тем не менее, довольно улыбнувшись. К счастью, он не видит.
Я так вымотался за всю ночь. Теперь хочу спать, но нужно вставать. Время ждать не будет, впрочем, как и планы.
Это произошло только из-за обоюдного недотраха. И все. Мне еще с Сэмом увидеться надо. Он говорил, что утром хочет поехать со мной в город, чтобы показать его. Я не дурак, чтобы отказываться от возможности посмотреть город с личным гидом. Естественно, согласился.
А что по поводу лядом лежащего тела… Нужно думать о реальных отношениях, к которым я почему-то стал стремиться. Одно дело страсть, совсем другое – любовь. И второе мне как-то важнее. И что-то я сильно сомневаюсь, что Кира из любви со мной переспал. Чтобы он, и из любви? Да и к кому? Ко мне? Глупость какая.