Остатки

– А ты что, мне в психологи записался? – беззлобно хмыкнула она.

– Понял. Больше не лезу.

– Пойдем, выпьем. Заодно поможешь мне выбрать наряд. Не против же побыть моей жилеткой на вечер, вместо психолога?

– Как будто есть выбор.

– Тогда сопровождающего я себе нашла, – звонко засмеялась она.

Вил сейчас возвращался в замок через черный вход. Он только что прибыл с задания. Сэм приказал ему разрушить еще одно скопище Крестоносцев. Задание выполнил успешно, но и сам получил.

Зайдя в замок, он наткнулся на Киру, когда тот проходил мимо, осматривая «внутренности» помещения, пока никто не видел и не контролировал.

– Вот это красавец расписной, – выкинул сарказм парень, гладя на подростка в черных пятнах от взрыва, ссадинах, хромавшего и держащегося за ребра. Вил не ожидал увидеть в таком месте хоть кого-то, поэтому волнение ударило давлением в голову, и он просто свалился в объятия наемника.

– Сомневаюсь, что ты грабить нас пришел, – поймав и взяв на руки бессознательного подростка, хмыкнул он – Пошли-ка, приведем тебя в чувства.

Он принес его к себе и, оказав первую помощь, помог очнуться.

Придя в себя, Вил подтянулся на руках и, щурясь от боли, принял полусидящее положение, так как полностью подняться у него не было сил.

– Как ты? – спросил парень, разглядывая лицо телохранителя и, заметив еще одну ссадину, предупредил: – Не двигайся.

Приложил ватку с антисептиком на порез, после нанес мазь. Все это время Вил забавно прикрывал один глаз, но сохранял молчание.

– Переломов у тебя нет, впрочем, как и повреждений. Но ты слишком устал. Что, много бегал?

Вил отвел глаза, пытаясь встать.

– Лежать! – командным тоном проговорил наемник, и подросток, вздрогнув, снова лег, не отводя от него взгляда.

– Где еще болит?

Вместо ответа телохранитель просто вперился в него тяжелым взглядом.

– Что, язык прикусил? Я тебе вопрос задал.

– Где Сэм?

– Все-таки говорить ты умеешь. Сэм сейчас занимается организацией бала. Тебе в таком состоянии нежелательно идти к нему.

– Это почему?

– Судя по тому, как ты крался через черный ход, ты не хотел, чтобы тебя видели. А идти в людное место в таком виде – глупо. Приди в себя. Никуда твой Сэм не денется. За ним присмотрят.

Вил встал и, продолжая обнимать себя за живот, чуть покачнулся, но в итоге выровнялся.

– И куда ты?

– Приходить в себя, – очевидно сказал он.

– Помочь?

– Обойдусь.

– Как хочешь, – не стал настаивать Кира, убирая все использованные препараты и упаковки.

Вил пришел к себе в комнату, где никогда не было света. Здесь постоянно нежилась непроглядная темнота. Но мальчик любил такую атмосферу.

Включив свет, специально горящий совсем тихо, он разделся и рассмотрел себя: все раны были заживлены, местами были бинты. Грудь так же перемотана.

Проведя кончиками пальцев по белоснежной перевязке, подросток еле заметно поднял уголок губ: не ожидал увидеть такую профессиональную заботу от кого-то, кроме Сэма. И ясно, что тот парень никому ничего не расскажет. Это понравилось Вилу. Телохранитель чувствовал в нем что-то схожее с собой. Знал бы он, что только общался с лучшим телохранителем, а до этого еще и Главой своей группы, который теперь работал наемником, пусть и не помня своего прошлого, но не забыв навыки, то точно поразился бы своей интуиции. У всех телохранителей была схожая черта: краткость. Они не вдавались в подробности, не давили, если в этом не было нужды. И подросток почувствовал эту черту в Кире.

Сняв все бинты, он умылся и, приведя себя в надлежащий вид, направился сообщить Сэму об успешном исполнении приказа.

====== Ответ ======

Вскоре приготовления к балу были завершены, и все стали собираться к празднику. Но некоторые не особо торопились. У кого-то были дела и поважнее…

– Нет, вот я не понимаю… Что в нем такого было? – спросил Дик. Шпион сидел в кресле и, сложив руки, следил за Алексом, расхаживающим по комнате и состыковывающим детали прошедшей операции. Парень неслышно перечитывал информацию с экранов и пытался уловить мелочь, которая мешала закрыть отчет.

Алекс с огромным усилием старался сосредоточиться, но пристальный взгляд любовника мешал, к тому же его настроение отвлекало.

– Если тебе так интересно, мне понравился Мишель, потому что у него замечательный характер.

Дик изумленно вскинул брови, подкрепив насмешливой ухмылкой.

– И что за характер?

Главный обреченно вздохнул, думая, специально выводит его возлюбленный или это выходит из подсознания.

– Ну, если ты так хочешь об этом услышать… Мишель ласковый, милый, тихий, компромиссный. С ним легко, он заботливый, нежный…

– И бла-бла-бла, – беспардонно перебил его Дик, продержавшись рекордно малое количество времени, а после скривился в наигранной томной гримасе – Я тоже тебя люблю, дорогой.

– А что ты хочешь услышать?

– Что ты меня любишь.

– Я тебя люблю.

– Нет.

– Что – нет?

– Не любишь.

– Сжалься над моими нервами! С чего тебе эта глупая мысль в голову взбрела?!

– Ты сказал об этом только тогда, когда я потребовал.

– Я тебе часто говорил об этом. Все, хватит меня отвлекать, – отвернулся от него парень. Лицо шпиона вытянулось: чтобы он хоть раз услышал такие слова! Алекс никогда не обрывал его требованием быть потише. Он вообще никогда не показывал характера.

– Ты серьезно? – после молчания спросил шпион.

– А похоже, что я шучу? Ты становишься невыносимым. Не думал, что когда-нибудь скажу это. Но, Дик… Ладно, не будем об этом. Либо помолчи и прекрати мне устраивать допрос с пристрастием, либо будем ругаться.

– О чем – об этом? Договаривай уж! – вспылил парень, подскочив с кресла.

– Значит, будем ругаться… – отложил в сторону сенсорный экран – Если ты и дальше продолжишь организовывать концерты в том же духе, я не буду уверен, что захочу быть с тобой.

– Даже та-а-а-ак, – понятливо протянул парень. Но прозвучало с сильным сомнением в правдивости.

– Я только сейчас понял, что очень устал от тебя. Представляешь, ни разу даже мысли не допускал, а тут само вышло.

– А это твое «само» не Мишелем зовут?

– Может и Мишелем, – спокойно признался Главный.

– Ты меня убиваешь, – моляще вскинул руки парень.

– Как и ты меня.

Похоже, назревал тупик.

– И что тебя во мне не устраивает?

– Ты только берешь и редко, когда получается, что отдаешь. И у меня такое ощущение, что я трачу время впустую. Я не чувствую, что ты ко мне вообще что-то чувствуешь.