Остатки

– Ты молодец. И когда только все успеваешь? – улыбнулся я. Понятия не имею, как выразить ему свою благодарность.

– Для любимого человека всегда найдешь время, что бы ни случилось. Думая о тебе, о том, что это все для тебя, я всегда находил время.

– Когда ты говоришь так откровенно, мне становится не по себе.

– Смущает?

– Именно.

– Прости. Пора готовиться к балу. Портные почти закончили твой новый гардероб.

– Мой новый гардероб?

– Да. Ты вырос с тех пор, как исчез из королевства. Не желаешь взглянуть на свою комнату?

– Умираю от любопытства.

– Пойдем.

Моя комната, не смотря на долгое отсутствие хозяина, сверкала от чистоты.

– Она огромная!

– Да. Помню, раньше здесь почти всегда было темно. Ты очень любил находиться здесь в кромешной тьме. Думаю, так ты отдыхал и абстрагировался от стресса.

– Я и сейчас так делаю, – надо же, привычки неизменны.

– Тебе стоит снова сюда перебраться.

– Она находится совершенно в другом крыле.

– Да. Эта часть обустроена и создана только для семьи. У вас же тоже должно быть личное пространство.

– Ты прав.

– Но это никогда не мешало тебе останавливаться в соседней комнате, – выглянул из-за моей спины мой... кхм, папа.

Подпрыгнув, я отскочил от него.

– Не пугай… те так меня.

– Не на «вы», а на «ты». Я же твой папочка.

– Вы тоже остались таким, как и прежде, – отпустил вежливую улыбку Сэм.

– Я так соскучился по своему вечно недовольному сыночку! – воскликнул он и стал трепать меня по голове. Сдержав шквал возмущений, я заскрипел зубами, попутно сжимая кулаки. Но… хоть я и злился, было приятно знать, что мои родители мало того, что живы, так еще в полном здравии и рядом со мной. К тому же и сестренка есть. Я сейчас самый счастливый человек, как ни посмотри. И моя мама – она идеал. У меня теперь даже может и не быть причины находиться рядом с ней. Она же моя мама. Когда угодно могу найти ее и посидеть, болтая о какой-нибудь чепухе.

– Прекрати мучить сына, – послышался нежный голос Аннэт. Вспомнишь солнце, вот и лучик.

Подойдя ко мне, она ласково погладила по голове, поправляя растрепавшиеся волосы.

– А где Мэри?

– Она спит. Мне же можно немножко отдохнуть? Я тоже скучала по тебе, – словно оправдалась она.

– Конечно, – не сдержал порыва любви в голосе.

– Сэм тоже член нашей семьи, поэтому не удивительно, что его покои в нашем крыле.

– Да. Ты же наш самый лучший инициатор по части семейного очага, – хмыкнул отец.

– Я не могла сделать ему комнату в том крыле!

– Безусловно, не могла, – закатил Эмануэль глаза.

– И я вам очень благодарен за ваше теплое отношение, – коснулся Сэм губами руки мамы.

– Ты рад, что теперь будешь жить здесь? – с беспокойством спросила она меня.

– Конечно.

– Как будто мог быть другой ответ, – вставил слово отец.

– Эмануэль, прекрати провоцировать Джея на новую ссору, – беззлобно попрекнула его девушка.

– Как скажешь. Ладно, мы оставим вас, еще столько всего нужно переделать! Сэм, оставляем его на тебя.

Сэм кивком головы предложил мне пройти в комнату, видимо заметив, что я не решаюсь зайти туда сам.

– Здесь очень… мило, – заметил я, находя все больше неформальских вещей. Такое ощущение, что здесь жил бандюга-металлист с переходным возрастом. Но все же здесь было хорошо. Вернуться в свое любимое место, пусть я о нем и не помню, но чувства-то остались – это здорово. Правда.

– Почти ничего не изменилось. Твои родители так и не смогли выкинуть твои вещи.

– И не нужно. Пусть все так и останется.

Мой прежний гардероб поразил меня не меньше. Шипы, цепи, кожаные вещи, тяжелые сапоги в стиле солдатских, кеды, шнуры, ремни, заклепки, узкачи. Боже, я в прошлом реально был бунтарем. Прямо и не верится, что это комната принца, а после и короля. Озвучил свои мысли Сэму.

– Да, поверить сложно. Зато она ни на что не похожа. Одна-единственная во всем мире.

– И как ты мог здесь находиться.

– Меня это не особо волновало. Больше нравилось наличие тебя.

Я смутился.

– Я буду сдержаннее, – оступился парень.

– Не стоит, – отрицательно помотал головой. Не хочу отнимать у него возможность хоть кому-то говорить о том, что так мучает и ранит. Вряд ли он ноет о боли на каждом шагу.

– Да он прямо оторваться от него не может! – негодовал Мизуки, скрипя зубами и наблюдая за Юки и Мэем. Имел н ввиду конечно же Мэя, хотя тот сидел спокойно, только невинно разговаривая с близнецом, при этом мило улыбаясь. Пара сидела недалеко от них. Юки перевязывал ему крошечные ссадины, потому как Мизуки запретил пока заниматься привычным лечением. Медиум истратил много силы, да и Мизуки было не до того, чтобы заживлять раны, которые он приобретет впоследствии.

– У тебя сейчас пар пойдет от злости, – хмыкнул Рик, разминая тому плечи.

– Я не могу. Взорвусь сейчас!

– Ревность? Как мило. Лучше бы меня так ревновал.

Мизуки недовольно отмахнулся от него выражением лица.

– Не говори глупостей.

– Что, неприятно видеть и знать, что твой братишка любит кого-то кроме тебя?

– Если скажу, что да, то это будет считаться слабостью?

– Нет.

– Болит? – обеспокоенно спросил Юки, перевязывая бинтом предплечье.

– Нет. У тебя очень нежные ручки, – улыбнулся Мэй.

– Может, все-таки обратимся к Джанет?

– Это лишнее. Меня только немного помяли. Вот лучше скажи, что ты там делал, Юки? А, Юки? – не заметив реакции, парень взял подростка за руку, чтобы тот остановился.

– У меня было видение, только ничего не спрашивай, – сразу предупредил медиум.

– И что же из этого? В твоем чудном видении не было сказано, что там для тебя может быть опасно?

– Я не думал об этом. Мэй, твоя жизнь была под большой угрозой.

– А теперь послушай. Ты – медиум, и твоя жизнь намного важнее, чем моя.

Юки мгновенно побледнел и, сжав губы в узкую полоску, резко встал.

– Это ужасно – так думать.

– Тогда чем ты лучше меня? – посмотрел на него снизу вверх парень.

– Зачем ты говоришь такие жестокие слова? – спросил Юки. При этом у него было такое страдающее выражение лица, будто то, что сказал Мэй, по-настоящему сильно ранило его.

Мэй выдержал паузу. Ему тоже было нелегко.

– Потому что ты мне дорог. Но ты совсем не ценишь свою жизнь.