Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 6

Сириус не удивился. Как будто это с ним случалось уже не в первый раз.

Подперев голову рукой, я упер локоть в колено и чуть наклонился в его сторону.

— И что тебя гложет?

Дух, ныне облачённый уязвимое человеческое тело, сначала напрягся. Мышцы на его лице дернулись, как будто не могли решить, какую эмоцию выбрать первой. Я наблюдал, как по нему прокатываются волны — раздражение, нежелание, глухое упрямство…

Он долго молчал, ну, а я просто смотрел на него и ждал.

— Мы рисковали своими жизнями, чтобы достать этот дурацкий водный артефакт, — наконец выдохнул он.

— Артефакт вечной пресной воды? — переспросил я, и в тот же миг в голове щёлкнуло.

Я медленно повернулся и посмотрел туда, где в полутёмной расщелине исчезала его магия — бесконечной струёй, уходящей в никуда. И тогда до меня дошло.

Сириус сам был своеобразным артефактом. Ходячим сосудом стихии воды. В своем мире ему было подвластно многое, но что же теперь?

— Ты же понимаешь, — начал я осторожно, — мы добывали его не для себя. А для тех, кто живет в лагере. Мы не знаем насколько задержимся тут и как скоро пойдем дальше, а они не могут уйти. Для них пресная вода незаменима.

Сириус кивнул, но почти незаметно.

— Знаю я. Проблема не в этом, — его голос стал тише.

— А в чём?

Он провёл ладонью по своему лицу, будто хотел стереть остатки чего-то. Не то пота, не то напряжения.

— Я не чувствую прежних сил, — сказал он. — Стихия та же, но как будто другая…

Я нахмурился. Сириус всегда говорил половинами фраз. Полуистинами. Остальное приходилось угадывать, собирая из обрывков.

— У тебя появилось ограничение в виде маны, да? — Я прищурился, и не удержался от слабой улыбки.

И тут меня окончательно осенило. В своём мире он был — водой. Практически в прямом смысле. Бесконечной, дикой, не знающей границ. Он мог размыть берега, топить города, если захочет. А теперь он существовал в рамках. В системе. Здесь магия имела цену. Имела лимит и свои правила.

— Вот поэтому ты и хочешь это исправить? — с интересом расспрашивал я. — Думаешь, если долго тренироваться, то уровень поднимется?

Сириус откинул голову назад и устало фыркнул.

— Он повышается во время боя, а не во время спускания воды в канализацию, — сухо заметил я.

— Что?

— Тебе нужно сражаться, если хочешь стать сильнее.

Сириус всё ещё смотрел в темнеющую расщелину, куда еще недавно тонкой, но не прекращающейся струёй уходила вода, будто сам он медленно стекал в пустоту. Затем, слегка повернув голову, произнёс:

— Значит, снова в рейд?

— Если хочешь — без проблем.

Он замолчал. Задумался. Как будто внутри него что-то боролось. Я видел, как он слегка сжал пальцы, как потянулся, будто собирался встать, но передумал.

И я знал почему он колебался. В его воспоминаниях все еще свежа была с ситуация со скрытым рейдом и моими регрессиями.

— Я постараюсь больше не попадать в подобные неприятности, — прошептал я, разрушая молчание. — То, что случилось, было… непредвиденно.

— И то, что случится, тоже будет непредвиденно.

Его слова были правдивы. Понять какую игру задумают боги дальше даже я не мог — автор этого мира. Что уж было говорить об обычных людях.

Внезапно с надеждой посмотрев на меня, Сириус спросил:

— Ты не можешь просто остаться в лагере, пока мы будем на рейде?

— Ни за что.

Внезапно Сириус поднял ладонь и направил ее на меня. Я не успел ничего понять, но сразу ощутил холод. Резкая струя воды внезапно ударила в лицо, и я дёрнулся, чуть не свалившись назад. От неожиданности сердце пропустило удар. Волосы налипли на лоб, одежда моментально прилипла к плечам.

Зловеще посмотрев на Сириуса, я замер. Кажется, он даже не испытывал вину за нападение на товарища.

— Хулиган, — пробормотал я, вырывая полотенце у него из рук.

Сириус чуть улыбнулся — едва заметно, но эта улыбка была настоящей. Первой за долгое время.

— Почему этот мир такой странный? — спросил он глухо. — Даже в предыдущем не было таких проблем.

— Я бы ответил, если бы нас не подслушивали боги, — пожал я плечами, спешно пытаясь вытереть с себя воду.

Сириус недовольно цокнул. Как ребёнок, которого поймали за шалостью и не объяснили правил.

А ведь в этом мире он и впрямь был почти ребенком. В своей реальности он мог менять форму — стать рекой, паром, дождём. Течь сквозь решётки, ускользать. А теперь — ни капли той свободы. Его насильно запихнули в тело героя истории — иронично, если подумать.

18 Смерть: опасная тренировка

С наступлением ночи в душе зарождалось спокойствие. Воздух становился плотным и вязким. Дым от костров больше не поднимался, а ползал у земли. Лагерь постепенно выдыхался. Кто-то уже затащил себя под навес, кто-то укрылся в шатре, по привычке натянув одеяло до самого подбородка. Всё замирало.

Шаги почти не было слышно. Только редкие щелчки сучьев под чьей-то ногой, да поскрипывание кожи, когда кто-то, полусонный, разворачивался на походной подстилке.

Я стоял у стены хранилища, где воздух казался прохладнее. Камень был влажный, отдавал сыростью в спину. Я прислушивался. Ни к чему конкретному — просто к пространству.

Из-под темного навеса лекарского домика мелькнула тень. Женская фигура. Я признал её, ещё до того, как она сделала два первых шага. Шла быстро, в сторону, где тропа начинала уходить в сторону равнин. Без оружия, без сумки, как есть. Она надеялась, что ночь укроет, что ей удастся проскочить незамеченной.

В тишине округи моя магическая команда прозвучала довольно звонко:

— Искра.

Воздух чуть дрогнул, и в следующую секунду старый факел у южной границы лагеря рванул жаром. Сухой треск, запах смолы и обугленного дерева. Свет был резкий, теплый, почти слепящий на фоне мрака ночи. Я увидел, как она остановилась.

Руки прижаты к телу, лицо в пол-оборота. Не бежит, не бросается обратно — просто замерла. И только потом медленно, с напряжением, она повернула голову. Я вышел из тени, не торопясь, чувствуя, как после камня на спине осталось прохладное пятно.

— Не бойся, — сказал я ровно. — Мне просто нужно поговорить с тобой. Потом можешь идти куда хочешь.

Лурия смотрела на меня, не отвечая. Губы плотно сжаты, взгляд цепкий, но в нём нет уверенности. Только ожидание. Плохое или хорошее — пока неясно.

— О чём? — уточнила она тихо. Ее голос казался хрипловатым, уставшим.

— Как тебе у нас?

— … Нормально.

— Как-то малоинформативно, — с полуулыбкой ответил я. — Я про то, как устроено всё в нашем лагере. Как всё держится в сравнении с вашим.