Осторожно, дамы отрываются
Шрифт:
В раздевалке уже стоял сплошной гогот.
– Ты, Слав, с ней поосторожней! Она ведь запросто из тебя инвалида сделает, а потом – ничего, жить будет. У них в деревне Сидориха ведь живет! – хохотал Гришка, который в прошлую смену скакал голышом, а теперь зачем-то переметнулся в их смену. – И ничего ты с ней не сделаешь! Она самого Федора Петровича взашей вытолкала, как только он ей надоел. А тот – вышел и извинился! Га-га-га!
Любочка вдруг сообразила, что в глубоком несчастье наговорила много лишнего. Она сдвинула брови и строго прикрикнула:
– Ну
– Ах, так это шу-у-у-утка была? – разочарованно протянули мужики. – А мы уж ду-у-у-мали…
– Ни фига себе шуточки! – кипятился Сивцов. – Меня на позорище выставила и теперь – хватит!
– Неудобно? – скривилась Любочка. – На позорище-то, спрашиваю, неудобно? Паршиво, когда над вами смеются – издеваются, да? А сыну вашему как? Над ним каждый день так. Вот и побудьте в его шкуре! А я в следующий раз еще не то отмочу!
Сивцов подскочил к Любочке, придвинулся к самому лицу и прошипел:
– Вот только попробуй еще раз что-нибудь отмочить, задушу.
– Только тронь, – уж совсем к носу Сивцова придвинулась Люба. – Раздеру себе все руки, скажу, что силой взять хотел. Тогда точно придется жениться, понял?!
Сивцов чуть не сполз по стене. Такой напористой атаки на него никто не совершал.
Ирина все утро в автобусе просидела неспокойно – то и дело вытягивала шею и высматривала среди пассажиров щупленькую Мишкину фигурку. Обидела человека, наговорила лишнего, что мол и сама закрутит все это дело с кафе. А вдруг он поверил? Где она, спрашивается, будет искать тот офис с душкой-начальником, которому для нее, для Ирины никаких денег не жалко?
А если Мишка всерьез обиделся, то все ее планы передвинутся ох как далеко.
Но Мишка и не думал обижаться. Около двенадцати на знакомой остановке раздался его звонкий голос :
– Граждане, пропустите женщину с ребенком! Пропустите, я много места не займу, а вам будет совестно, если не пустите!
Протолкавшись к кондуктору, он сразу же накинулся на Ирину:
– Ну и где тебя носило два дня?! Я весь похудел от злости! Надо уже продукты закупать, а ты, как сквозь землю провалилась!
– Между прочим, у меня был выходной, – с облегчением вздохнула Ирина.
– Только и знаешь, что отдыхать! У нас такое дело!.. Я знаешь, что придумал? Мы с тобой завтра с утра забираем твои деньги и едем покупать киоск! Прикинь, будем торговать там всякой мелочью – ножницами, нитками, плоскогубцами. Таких киосков очень мало, всего два, я считал. И выручка у них! – Мишка мечтательно закатил глаза и чуть так с ними и не остался – удар по спине пришелся как-то неожиданно.
Ирочка метала молнии и была в гневе.
– То есть как это киоск? – шипела она на весь автобус. – А банкет? Ты ж мне говорил – открываем кафе?!
– Ну, я передумал! – взвизгнул Мишка. – Этих кафе сейчас – плюнуть некуда! А мы откроем…
– Нет уж, голубь мой, мы с тобой завтра едем на банкет и потом чинно и степенно просим денег на кафе, ты меня понял?
Парень замялся. По идее, ему и в самом деле
завтра проводить этот чертов банкет, но чего-то уверенность его покинула. Да и надоело думать об одном и том же. Сейчас его манил киоск.– А как ты завтра на банкет? – вдруг нашелся он. – Ты ж работаешь? Или у тебя опять выходной? Вот уж послал бог напарницу! Только отдых подавай!
Ирина успокоила:
– С этим я сама разберусь. А ты, голубь мой, расскажи, как твой офис называется?
Мишка прищурил глаза:
– Еще раз назовешь голубем – улечу! И фиг ты меня где отыщешь! Не посмотрю, что у тебя бабушка померла и денег не меряно!
– А что – Марианна Венедиктовна скончалась? – вдруг «проснулся» за рулем Пабло. – Ее еще не похоронили? А то моей бабусе надо сказать, она так переживать будет, что на поминки не попала…
– Да какие поминки, что вы несете?! – вскипела Ирина. – Марианна Венедиктовна нам вовсе не бабушка. Она так… добрая старушка. А бабушки наши все как есть померли еще заранее! Ты ему еще поверь, что у нас денег куча! Езжай лучше быстрее, у нас серьезный разговор на конечной предвидится.
На конечной Ирочка торжественно сообщила:
– Паблик, так случилось, что я не могу больше с тобой работать, меня ждет самостоятельное плаванье. Давай подумаем, кого можно устроить на мое место?
Пабло задумался.
– А может твою сестру? – подал голос Мишка. – Вы с ней чем-то похожи, пассажиры и не заметят, что вас подменили.
– А вот нашим пассажирам не все равно! – фыркнул Пабло.
– И не может она, – пояснила Ирина. – Люба себе мужа охмуряет, ей сейчас нельзя мешать.
Мужчины понимающе закивали, а Пабло внутренне даже перекрестился.
– Я думаю, может твою Нону пригласить? – предложила Ирина. – Пабло, чего скажешь?
– Мою?! – встрепенулся Пабло. – У меня нет Ноны, только Ника.
– Я про нее и говорю. А чего? Посидит в кондукторшах, вместе вам, знаешь, как славно будет трудиться! И потом, перед свадьбой свои чувства проверите, – наседала Ирина.
Пабло только ухмылялся:
– Да ты думаешь, что говоришь? Чтобы Ника и в автобус! Да она скорее под поезд кинется, как Анна Каренина! Знаешь, сколько у нее гордости!
– Откуда нам знать! – кинулся на поддержку подруги Мишка. – А ты вот зря не болтай, возьми свой сотик, да позвони!
– Точно! – обрадовалась Ирина. – Звони прямо сейчас, а мы послушаем.
Пабло крутился и так и эдак, но деваться было некуда – уж очень яростно на него наседали, и он набрал номер:
– Кыска моя, – медово запел он. – Ты уже продрала глазки? А я к тебе за помощью!
Пока он передавал всю просьбу, Мишка и Ирина сидели молчком, но когда по разговору стало ясно, что девушка ни в какую на место кондуктора не соглашается, Ирина решительно выхватила маленький аппарат:
– Девушка-а-а, – кокетливо загнусавила она в трубку. – Я вот тоже ньха-ачу, чтоб Паблик вас звал, патаму что он мне самой наравится-я-я! А он уперся ослом – Ника, да Ника. Уж вы ни соглашайтесь, а? Глядишь, я его потом и замуж за себя утяну…