Осторожно! Влюбленная ведьма!

Но подлый и трусливый ящик просто сразу и однозначно капитулировал! Чем слегка раздосадовал молодого человека, искренне надеявшегося в этот раз доказать, что он вполне способен и сам одолеть сопротивление самого норовистого из выдвижных ящиков.

— Она, просто хотела как лучше, надеялась угодить, — наблюдая за озадаченно-разочарованной миной друга и с трудом сдерживая улыбку, покачал головой Вайлд.

«Но на тебя ж не угодишь, по крайней мере, сегодня», — мысленно продолжил он, в то время как вслух сказал совсем другое: — Что же касается, Ребекки и Стивена, то зря ты себя винишь: те, у кого нет других вариантов — не выбирают. А их должны были казнить уже сегодня на рассвете… А потому, отдели грех от грешника и, чтобы дальше не произошло, даже и не думай себя винить. К тому же тебе нужно было время, и ты его выиграл! Так что, опять же, чтобы не случилось дальше, ты поступил правильно! — искренне констатировал верный помощник, который в этот момент как раз простукивал стену, на предмет скрытых в ней ниш.

— Выиграл ли? — скептически переспросил Алекс. — Искренне в этом сомневаюсь! Единственное, что я знаю, это то, что и Ребекка, и Стивен, и Ричард живы, и что в ближайшее время их жизни ничего не угрожает! Но и свобода им тоже не угрожает! И теперь я потерял также и Ричи! И я понятия не имею, где и в каких условиях она их держит! — зло выкрикнул он, окинув комнату внимательным, цепким взглядом, вспоминая, не забыл ли он что-либо ещё продублировать.

— Но они живы! Всё ещё живы! И будут жить! Это ты знаешь, наверняка! — многозначительно напомнил Вайлд и постучал по полу.

— Они живы и будут жить, в этом ты прав, — мрачно усмехнулся Алекс. — Проблема только в том, что порой жизнь может оказаться гораздо большим наказанием, чем смерть… — тяжело вздохнув, проговорил он и на всякий случай заглянул под кровать: мало ли, вдруг окажется что-то достойное внимания.

— Босс, это ты сейчас о себе, что ли? Ещё даже не узнал, как это быть кровником королевы фейри, а уже себя хоронишь! Погодь! Кто знает, может тебе ещё понравится! — усмехнулся тролль. — Мне бы, я уверен, понравилось! — мечтательно протянул он. — И ещё как! Ах, какая женщина, какая женщина! Одно словом, НАСТОЯЩАЯ королева фейри! Но мне, вот досада, никто ничего подобного не предлагает и никогда не предложит! Ибо ни рожей, ни кожей, ни кровью не вышел!

— Ты забыл упомянуть, что при этом я также стану кровником взбалмошной и своенравной девчонки с опасным даром! — сварливо буркнул Александр, который, в отличие от друга, не видел ничего хорошего в том, чтобы быть кровником НАСТОЯЩЕЙ королевы фейри и тем более, её крестницы.

— Одна красавица, как настоявшееся благородное вино, вторая как молодое игристое шампанское! — прицокнул языком Вайлд и взгляд его снова приобрел мечтательное выражение. — Даже не знаю, как бы я это пережил! Хотя нет, знаю, с наслаждением! — насмешливо фыркнул он.

— Это потому что ты — редкостный добряк и неисправимый оптимист! — отмахнулся Александр. — А я…

— Редкостный зануда и неисправимый пессимист! — подсказал «добряк и оптимист», под рукой которого вдруг поддался паркет. — Ух, ты! Да тут тайник! — выдохнул Вайлд и осторожно разобрав пол, просунул руку в образовавшуюся в полу щель.

— Я — реалист, — с достоинством возразил Александр, наблюдая затем, как Вайлд извлекает из тайника на свет божий вначале тоненькую тетрадку, а затем один за другим и четыре маленьких мешочка с травами. — И это тоже кидай в пространственный карман, — распорядился он. — Отец, конечно, будет в бешенстве от того, что Я ОПЯТЬ И СНОВА, как он любит говорить, НАРУШАЮ ВСЕ МЫСЛИМЫЕ И НЕМЫСЛИМЫЕ ПРОЦЕДУРЫ! — имитируя интонации главы особого отдела ведомства межсторонних отношений Томаса Каролинга, со вздохом изрёк он. — Но я не хочу рисковать! Я, кстати, закончил, а ты?

— Я ещё нет. Но остался только одежный шкаф, так что я быстро! — пообещал он. Однако тут он раскрыл дверцы шкафа и кисло добавил. — Или не очень… Твою Гиннунгагап! Когда она только успевала всё это носить! — ошалело выдохнул он.

— Поверь мне, успевала, и при этом ещё и была уверена, что носить ей совершенно нечего! — тоном эксперта изрёк Александр. — Ладно, — махнул он рукой. — Давай шкаф оставим сыскарям спецотдела. Исходя из вероятностей будущего, которые я просмотрел, там особо интересного для нас ничего нет. А потому нам хватит и того, что мы уже нашли, — «великодушно» решил и постановил он, доставая из кармана мобильный и нажимая кнопку «вызова».

Ректор «УМИ», Хильдерик Блэкэбисс ответил столь мгновенно, будто бы только тем и занимался, что сидел и ждал звонка. И, если бы Александр не знал, что ректор является сильным интуитивом, то именно в этом он бы его обязательно и заподозрил бы.

— Нет, нет и нет! И ещё раз нет! — «приветствовал» Блэкэбисс своего декана.

— Рик, расслабься, я звоню не по поводу моего саббатикала[1], хотя к нему мы ещё вернемся… — успокоил шефа Александр.

— Нет, нет и нет! И ещё раз нет! — снова категорично возвестил Блэкэбисс. — Даже и не надейся! Ни к чему мы не вернёмся!

— Вёрнемся Рик, — столь же категорично парировал Алекс. — Но потом, а сейчас у нас ритуальное убийство в третьем общежитии…

— Ууу-бийсво?! У-ууу нас? — практически взвизгнул ректор, но потом вспомнил с кем разговаривает, и недовольно рявкнул. — Ну у тебя и шуточки, Алекс! Да я тебя за такие шуточки! Ты вообще, ещё помнишь, что я твой босс! А с боссами так не шутят! — встревожено-напряженно зачастил Хильдерик, которому очень хотелось, чтобы это была шутка, но, к сожалению, очень мало верилось.

— Рик, покойница — некая Анна Облэйшн… — ровным тоном сообщил Алекс, пропустив мимо ушей гневную тираду не желавшего верить в реальность плохих новостей Хильдерика.

— Совсем, совсем покойница? — уточнил всё ещё не желавший признавать жестокую реальность ректор. — Ты уверен? Ты пульс проверял?

— Как по мне, так она мертва окончательно и бесповоротно, но если ты мне не доверяешь, то можешь прийти и сам лично проверить есть ли у неё пульс, — насмешливо парировал Александр. — Ну так что? Тебя ждать? Или я всё же могу сообщить своему отцу о том, что у нас здесь случилось убийство?

— Да верю я тебе, верю, — недовольно буркнул ректор. — Твою Гиннунгагап! Убийство! Убийство на территории моего университета! — запричитал он, смирившись, наконец, с тем, что это не шутка, а самая что ни на есть неприятная и безрадостная реальность. — Что ты там ещё сказал? — переспросил он. Но он тут же сам вспомнил. — Ах да! Да, разумеется, вызывай особый отдел! Алекс, ты сказал, что убийство ритуальное, — вдруг осенила его ещё более ужасающая мысль, — но ты же не имел в виду, что…

— Имел, — мрачно подтвердил Алекс. — Убийство вне всяких сомнений совершенно пришельцем из Потусторонья, — спокойно сообщил он, уже заранее готовый к очередному шокированному возгласу шефа.

— Что-ооо?! Но ка-ааак?! Твою… Ладно, не по телефону! И ладно, дождись сначала людей из особого отдела, но затем… Затем, Алекс, немедленно дуй ко мне! И я жду от тебя подробного отчёта, как, демон подери, это вообще оказалось возможным, чтобы неизвестная потусторонняя тварь прикончила нашу студентку на территории нашего же университета! За безопасность которого, между прочим, отвечаешь ты!

[1] Саббатикал — творческий отпуск, обычно длящийся от трех месяцев и до одного года, в который уходят научные сотрудники, например, с целью заняться научным исследованиями.