Остров 'Его величества'

Не услышав никакого ответа, стучавший сильно толкнул дверь и смело вошел в комнату.

– С днем рождения, дорогой герр доктор!

Крафке только тут вскинул наконец-то глаза, чтобы рассмотреть незваного гостя.

– Райхер?
– искренне удивился он.

– Бригаденфюрер Райхер, - жестко напомнил эсэсовец.
– Однако не будем считаться чинами. Тем более сегодня ваш праздник, не правда ли? Как быстро летит время!

Крафке ничего не ответил. Он бездумно смотрел в сторону.

– Вы и не рады, герр доктор? Ладно, сделаю вам свой подарок и тут же уйду. С сегодняшнего дня командование переводит вас "вниз" на неопределенный срок. Вы еще понадобитесь нам, но, когда точно, никто пока не знает. И не вешайте носа, герр доктор, - перешел Райхер чуть ли не на дружеский тон, увидев, что Крафке совершенно не реагирует на сообщение. Мы с вами еще встретимся в лучшие времена, вот увидите! Мы еще вместе поработаем. Я ведь тоже "ухожу". Так что до встречи!

Он было протянул Крафке на прощание руку, но, увидев, что тот продолжает безмолвно сидеть, выкинул руку в нацистском приветствии:

– Восемьдесят восемь! Зиг хайль!

Резко повернулся к двери и вышел из комнаты.

"Если это действительно произойдет, то когда они вытащат меня из нафталина, который я сам и изобрел?
– подумал Крафке.
– А вдруг я не понадоблюсь этим болванам? И они не воскресят меня?"

РЕЙМОНД САНДЕРС

(7.5.2005 г.)

Обычно сотрудников, а у нас нет подчиненных, только сотрудники, что вызвано, конечно же, данью времени, приглашают к "Его величеству" секретарши. До меня же он почти всегда снисходит сам. Лично нажимает кнопку "интеркома" и говорит: "Зайди, Рей, давай вместе подумаем". Еще бы иначе, ведь я же у него "мозговой трест", правая рука.

Ричард Хауз искренне считает меня верным своим слугой. Отчасти он прав.

На моем столе привычно загудел "интерком", я нажал кнопку ответа и услышал не менее привычное: "Привет, Рей, зайди! Давай вместе подумаем". Интересно, о чем он думал и чем занимался, пока я носился как угорелый между Европой, Штатами и Южной Америкой. Слишком многих своих людей проклятый немец успел расставить по самым ответственным местам на "Объекте 88" в "Зоне Икс".

Итак, я спасал положение, предотвратив в последний момент катастрофу, вызванную легкомыслием самого Ричарда, а он, болван, в это время даже не смог обвести вокруг пальца мальчишку из "Вестника", предпочел вообще его не принимать. Вот и оставь его одного больше чем на два-три дня.

Доклад о последствиях его послаблений немцу я уже представил. А сейчас сообщу ему еще одну пикантную детальку.

Когда я зашел в просторный кабинет, он заканчивал диктовать какое-то письмо хорошенькой секретарше - Конни Паркер. Она ответила на мое приветствие ледяным взглядом. Я довольно долго и весьма галантно пытался ухаживать за нею. Однажды просто вызвал ее к себе в кабинет... Она же надавала мне пощечин. Узнав об этом, Хауз наверняка похохотал надо мной, но мне и виду не показал. Его успехи у женщин и мои у них, мягко выражаясь, неудачи - это, пожалуй, единственная область, где Ричард Хауз чувствует истинное, настоящее природное превосходство надо мной. Я ему во всем подыгрываю. С меня ведь не убудет. Хотя временами довольно трудно держать себя в руках.

Что же до Конни?.. Мы занесем ее в маленькую черную книжечку, которая существует лишь в моем уме. И горе тому, кто туда попадет...

Хауз отпустил секретаршу, ласково и снисходительно потрепав ее по щеке. И та, окатив меня еще одним холодным взглядом, вышла за дверь.

– Садись, Рей.
– Хауз жестом показал мне на поднос с бутылками, сифонами и ведерком со льдом.
– Премиленькая девочка эта Конни. Разве нет? Не служи она у меня и не возьми я за правило не трогать своих сотрудниц, видит бог, сам бы за ней приударил...

"Издевается, мерзавец, - подумал я, садясь в кресло.

– Но я пропущу все мимо ушей".

– Ну хорошо, Рей, займемся делом.
– Хауз удобно откинулся на спинку кресла.
– Я ознакомился с твоим докладом. Ты был прав. Я недооценил немца и позволил ему слишком много свободы. Поэтому он и выскользнул из-под контроля...

Еще одна сильная черта босса, которой я объективно воздаю должное. Умеет признавать свои ошибки. Но только не в том, что касается его личного тщеславия или в его отношениях с женщинами.

– Ты успел принять своевременные меры. Хорошо, что не ликвидировал его, он нам пригодится. Да, он еще нужен, и не спорь. Ты сам это прекрасно знаешь, потому и оставил его в живых.

– Я не осмелился без твоей санкции, Ричард, - вставил я.

Он благосклонно кивнул:

– Я всегда ценил в тебе умение сочетать разумную инициативу с пониманием границ своих прерогатив. В таких неординарных случаях последнее слово, разумеется, за мной. Но ты достаточно умен, чтобы понимать, что он нам еще пригодится. Промоем ему как следует мозги и усилим над ним контроль. Я поговорю с ним в твоем присутствии, и мы покончим с этой проблемой. Раз и навсегда.

Теперь о главном. Его заговор заставил меня подумать о том, что надо еще раз рассмотреть и усилить методы прикрытия. Мы начинаем привлекать к себе внимание. Разумеется, такое шило, как подготовка к осуществлению нашей программы, утаить чрезвычайно трудно, но необходимо. Иначе...

– В таком случае, позволь тебя спросить, Ричард, почему ты отказался принять корреспондента "Вестника"?

– Ты что, Рей, в своем уме?
– искренне возмутился Хауз.
– Он же русский!

– Поэтому и нужно было его принять, чтобы не вызывать подозрений и не привлекать к себе излишнего внимания.

Хауз с раздражением бросил на стол шелковую закладку для книг, которую теребил в руках:

– Он начал бы выспрашивать по поводу отказа от проекта по разработке минеральных богатств океанов. Я посмотрел его вопросы. Будь это любой другой человек, я просто заткнул бы ему рот деньгами или нажал бы как следует на его хозяев. Наших журналистов я отучил, слава богу, задавать лишние вопросы. Он вздумает копать, где задействованы мои фирмы, работающие в этой области, и узнает, что они давно ведут добычу всего, что нам нужно, близ берегов Южной Америки. И делают это без всякого ведома международного сообщества. Представь, что произойдет тогда?
– Хауз усмехнулся и плеснул себе содовой из стоящего рядом сифона.
– Более того, - уже спокойно продолжил он, - узнай русские, куда идет все, что мы добываем, и особенно уран...

– Ну, ничего, не успеют, - вставил я, понимая, что пора ускорить ход рассуждений шефа.

– Не успеют?
– вскинул брови Ричард.
– Еще как успеют, если мы не ускорим темпы. Нет, Рей, с каждым днем я все больше и больше убеждаюсь, что подготовку к реализации наших планов требуется форсировать. Эти коммунисты, увы, все же правы: время работает на них.

– Но с юнцом из "Вестника" можно было потолковать...

– Обстановка обострилась гораздо больше, чем ты предполагаешь, Рей. Хауз опять откинулся на спинку кресла.
– Наши осведомители из Комитета ООН по строительству межконтинентального скоростного супершоссе Север - Юг сообщают, что комитет продолжает настаивать на прокладке этой дороги через два континента. Они войдут в пределы нашей зоны. Они не хотят идти ни на какие изменения в планах. Им, видишь ли, необходимо охватить районы, оставшиеся вне зоны шоссе "Трансамазонка", проложенного еще в восьмидесятых годах прошлого века.