Остров Красного Солнца и холодных теней

Испуганный юноша вбежал в хижину и схватил палку.

– Что случилось? – спросил Том и тоже вскочил.

– Там дикари, – зашептал Зуро. – Я их видел в нескольких метрах от хижины.

София задрожала и прижилась к Дэвиду.

– Сядьте на место, вояки, – приказал Дэвид. – Вы что, так и не поняли, что они давно знают о нашем существовании на их острове? Сидите и не высовывайтесь. Вы им отпор не дадите, а только разозлите и поляжете здесь же в хижине. А ты не плачь. Навязалась на мою голову, – обратился он к Софии. – Генри твоего они давно съели и пришли за нами.

– Чего болтаешь? Не верь ему, София, – сказал Том. – Мы с ним еще обязательно встретимся. Я пойду к берегу и буду следить за океаном, а вы смотрите за огнем.

– Я завтра наловлю много рыбы, и мы устроим пир, – сказал Зуро, чтобы успокоить девушку.

– Вы хорошие ребята, – заметила София, поглядывая на Дэвида. – А ты – хороший кок.

– Был коком… Теперь сам, как ягненок, ожидающий своей очереди на костре.

– Зуро, присмотри за Софией, и ложитесь спать, – сказал Том.

– Позже я тебя сменю, – вызвался Зуро.

София переместилась к Зуро, а Дэвид вытянулся у огня и сразу задремал.

– Они не трогают нас, потому что Генри там, у них, – сказал Зуро. – Я верю его смекалке. Он храбрый человек.

София задрожала, прижимаясь к Зуро.

– Ты такой горячий, – прошептала она. – Что тебя так греет? Я от холода умираю.

– Это не холод, а страх. Успокойся и немного поспи, – Зуро прижал ее к себе, и она положила голову ему на колени, закрыла глаза.

Зуро еще некоторое время прислушивался к различным шумам, потом успокоился, взглянул на спящую девушку, которая своим дыханием согревала его колени. Он положил ей руку на голову и тихо погладил ее по волосам, чувствуя приятное ощущение от легкого возбуждения.

Том исчез за кустарником и пробрался к берегу.

Яркая луна освещала океан, который казался просто бесконечным.

Том сидел на берегу, и ему стало грустно, что в расцвете своих сил он находится так далеко от дома, где тоже ждет его подружка, которой он обещал вернуться после плавания и обвенчаться.

Он сидел, поглядывая по сторонам, сжимая недавно сделанное им копье. Том понимал, что это оружие вряд ли поможет ему в сражении, но с ним было ему намного спокойнее. У него не пропадала мысль о Генри, который еще не вернулся. Скоро утро, и неизвестно, что с этим юношей, который сам вызвался идти к этим дикарям и сдержал свое обещание – вернуться к ним с огнем. Где он теперь?

Том завидовал Генри, который взял на себя самую ответственную миссию в этой компании.

За огнем следили все, чтобы он не потух, особенно София. Ей казалось, что этот огонь напоминает ей о Генри. Другого такого случая уже не будет, и они не смогут зажечь костер, чтобы дать сигнал случайно проходящему мимо кораблю.

Том напрягал зрение и всматривался в горизонт, чтобы хоть что-то там разглядеть.

Незаметно начинало светать, и где-то далеко, за горизонтом, занималась заря.

Зуро, прислонив голову к холодной стене, обнял Софию, которая запустила свои милые ручки ему под рваные штаны и мирно спала.

Том окончательно продрог.

За хижиной громко залаяла собака, которую Зуро привязал ночью, и Том насторожился. Он окинул взглядом кустарники, но ничего не заподозрил.

Теперь у него не выходила мысль о Генри, который до сих пор не вернулся. Скоро утро, и неизвестно, что там с ним… Том успокаивал себя, что все обойдется – он ведь сам вызвался идти к этим дикарям. Но кто мог это сделать кроме него? Ему же надо было показаться перед Софией героем, вот это он и сделал ради нее.

Том еще некоторое время рассуждал о его поступке и пришел к выводу, что сам вряд ли смог бы на это решиться.

Он уже в который раз напрягал зрение, вглядываясь в горизонт.

Снова залаяла Бэби, и Том направился к ней.

Он присел около собаки, поглаживая ее по голове, взамен получая множество лобзаний.

– Ну, что ты лаешь? – спросил он. – Успокойся, нам шуметь нельзя. Кругом столько непонятного и опасного, что просто голова кругом идет.

Том разговаривал с Бэби, а сам чувствовал чей-то пронзительный взгляд в спину. Он сжал свою палку и медленно стал поворачиваться назад. Никого не было видно, но он был уверен, что кто-то за ним все же наблюдает. Он чувствовал этот жадный и пронзительный взгляд, который не давал покоя никому из его друзей. Первая почувствовала его своим женским чутьем София и сказала об этом Генри. Потом стали это чувствовать и все остальные. Эти синие ночные тени, которые так близко появлялись у их хижины, стали беспокоить всех…

Том поднялся и медленно направился в хижину.

Дэвид сидел в углу и пытался найти в куче рыбных костей хоть что-нибудь съедобное. Зуро и София спали, прижавшись друг к другу.

– Пора вставать, – громко объявил Том. – Кто-то хотел меня подменить ночью?

Зуро потянулся и открыл глаза.

– Почему ты меня не разбудил? – спросил он Тома.

– Ты так пригрелся рядом с Софией, что я не стал тебя тревожить, – сказал Том. – Вставай, надо подумать о пище. За тобой рыба, а Дэвид ее приготовит.

Том присел у огня и стал греть руки.

– Дэвид, иди пока к берегу и просматривай горизонт, – сказал Том.

– Мне всю ночь слышался какой-то шорох за нашей хижиной, – сказал Дэвид. – Ты ничего подозрительного не замечал?

– Все нормально. Иди на берег, пока Зуро не наловит рыбы, а я немного полежу.

София открыла глаза.

– Надо утром пойти искать Генри, – заявила она.

– Его не надо искать, – ответил Том. – Он не пропал. Он у этих дикарей, и если они ему дали огонь и отпустили к нам, значит у него все в порядке. Он умный парень и обязательно найдет способ дать о себе знать или даже появиться здесь.

София снова заплакала.

– Началось утро, – нахмурился Том. – Ты можешь когда-нибудь не проливать свои слезы?

Глава 18

Эту ночь Генри провел в хижине вождя.

После ужасной трапезы захмелевший Генри уже мало что помнил. Он сидел на травяном настиле и покачивался. Его глаза просто закрывались, и сон борол его изо всех сил. Привыкший к хмельным напиткам, Хаки Яма был бодр и весел. Били Зау громко с ним болтала, пока Генри не уронил свою голову ей на плечо.

Вождь встал, приложил руки к груди и поклонился. Его дети тоже встали и проделали то же самое.

Били Зау постелила Генри рядом с собой. Он долго ворочался – мутило в животе. Мяса он съел совсем немного, только чтобы вождь был доволен своим угощением, а вот самовнушение сыграло в его организме большую роль…

Генри почувствовал горячее тело девушки и пришел в себя. Она придвинулась к нему поближе и положила голову ему на грудь.

– Это не грех, если мы с тобой что-нибудь совершим, – прошептал возбужденный Генри, погружая ее в свои объятия.