Остров Лемпо

– Обязательно так орать? – скривилась Атя.

– Дуйа! – парировал Банка.

Но Атя не стала ссориться, погладила Банку по голове и заправила брату салфетку за ворот пижамы, потому что Атя была не только провокатор и Золушка, но умная и взрослая девочка, и если брат с сестрой поддавались на ее провокации поминутно, то сама Атя не поддавалась на провокации почти никогда.

К тому времени, как завтрак кончился, папа еще не вернулся, и Банка решил сам пойти на озеро посмотреть, не осталась ли Радость на мостках. До озера было метров пятьдесят, но мама сказала, что идти на озеро одному и в пижаме нельзя, а можно только с сестрами, то есть на мостки нельзя и с сестрами, а можно дойти до берега и с берега посмотреть, не лежит ли на мостках Радость. И если лежит, то пусть Пундель сходит, а Банка пусть ждет с Атей на берегу – Банка не очень слушал. Он позволил себя одеть, позволил сестрам взять его за руки и вести.

Когда дети дошли до забора, куст жасмина, который рос возле самой калитки, вдруг подпрыгнул и сказал:

– Бу!

– А-а-а-а! – заорал Банка.

Девочки тоже немножко заорали, но быстро перестали. Куст жасмина оказался мальчиком примерно Атиного возраста. Мальчик был одет в зелено-бурый пятнами военный комбинезон, и ко всем частям тела у него были привязаны жасминовые ветки. Очень много веток.

– С приездом, – сказал мальчик.

– Привет, – холодно отвечала Атя. – Ты типа ниндзя?

– Я Гоша, меня никто не может найти.

Атя снова взяла Банку за руку. И бросила через плечо:

– Очень хорошо. Сейчас мы заняты, а потом с удовольствием поиграем с тобой в прятки. – Атя умела так говорить – обидно, как взрослая.

Банка шел с сестрами вперед, а смотрел назад. Он видел, что мальчик-жасмин как-то завял и стоит, опустив ветки.

– Идешь вперед, смотри вперед, – сказала Атя.

Вскоре они дошли до озера. Плюшевой собачки на мостках не было. Дети хотели развернуться и пойти домой, но тут из-за мыса послышался скрип уключин и показалась серая от старости лодка, в которой сидел серый от старости рыбак.

– Девочки, – воскликнул Банка, – это тот дедушка в шапочке, который завтйа научил нас ловить йибу!

Лодка быстро приближалась.

5. Лодка

– Терве! – воскликнул старик, ловко разворачивая лодку и причаливая кормой к мосткам.

– Здравствуйте. – Дети смущались и оттого были притихшие.

Старик дождался волны побольше и, когда лодка соскользнула с нее в водяную ямку, слегка шевельнул веслами. Корма зашла под мостки, и лодка образовала с мостками одно целое.

– Где паппа?

– Папа в магазин поехал, скоро вернется, – отвечала Пундель, хотя родители и не разрешали детям говорить с незнакомцами.

Но этот рыбак был ведь не незнакомец. Они же познакомились с ним вчера. И улыбался он им как знакомый.

– Воддяных светтляков видели? – Старик сложил весла так, чтобы одним концом они касались мостков, а другим лодки.

– Светлаки?! – Банка вытаращил глаза, будто там инопланетяне за мысом, а не светляки.

– Хотел вам светтляков показатть, – старик махнул рукой, как будто неуверенно приглашая детей сесть в лодку.

И Атя почувствовала подвох. Она всегда чувствовала, а Пундель нет. Пундель сказала:

– Папа скоро приедет.

Но старик покачал головой:

– Светляки быстро погаснутт. Ладдно.

Он взялся за весла, но Атя снова почувствовала подвох. Она видела, что старик не очень честно пожимает плечами, не очень честно говорит «ладно» и не очень честно собирается отчаливать. Атя хотела сказать об этом Пундели, но…

– Светлаки! Лови меня! – заорал Банка.

Сестры не успели остановить его. Он пробежал по мосткам и с ходу запрыгнул в лодку.

– Банка, нам нельзя! – крикнула Атя. – Пу, нам даже на мостки нельзя без взрослых. Пундель! Мы даже без телефонов!

Атя кричала, но было поздно. Не только Банка сидел в лодке на коленях у старого рыбака, но и Пундель залезала уже в лодку, потому что была старшей сестрой и – не говоря уж о том, что действительно интересно было посмотреть светляков, – не могла оставить брата.

На берегу осталась одна Атя. Но положение ее было незавидным. Если Банка и Пундель поплывут смотреть светляков, то Ате придется вернуться и первой рассказать маме об этой шалости. Одной – плохо. А если остаться на берегу и ждать, пока Пундель и Банка вернутся, то все равно – одной. Одной – плохо. Можно, конечно, пойти поиграть с этим невидимкой Гошей, пока все вернутся. Но тогда все увидят светляков, а она нет. Все покатаются на лодке, а она нет. Размышляя таким образом, Атя прошагала по мосткам и залезла в лодку.

– Карошша, – улыбнулся старик. – Мы нне долго. Только зайти наддо за ниeми.

Атя не поняла, что именно старик называл ниеми, кажется, поросший ольхой мыс. Но вот что она поняла, что почувствовала, так это подвох в обещании старика вернуться скоро. А еще Атя вспомнила, что они клятвенно обещали маме никогда никуда не ходить ни с каким чужим человеком, даже если он будет говорить, что его послали мама и папа. Никогда, пока этот человек не произнесет пароль. А пароль был «Банка».

Впрочем, беспокойство вскоре рассеялось.

Старик греб, казалось, без всяких усилий, размеренно раскачиваясь всем телом, погружая весла в воду ровно настолько, чтобы скрылись под водой лопасти, но ни на сантиметр глубже. Греб даже лениво, но неуклюжая круглобокая лодка шла по воде стремительно. Через пару минут мостки и дедушкина дача скрылись за мысом. Ате опять стало страшновато, но тут старик вытащил из воды весла и кивнул, предлагая детям смотреть за левый борт:

– Смотритте, горятт!

– Ух ты! – Банка чуть было не кувырнулся в воду, но рыбак вовремя поймал его за шиворот.

И это было действительно ух ты. Атя не знала, какая под их лодкой была глубина, но глубоко, очень глубоко. Оттуда из черной глубины широкой воронкой к поверхности поднимались зеленые огоньки величиной с булавочную головку. Они кружились, вспыхивали, тускнели, вспыхивали снова. Их многотысячный хоровод неспешно пересекали большие и маленькие рыбы, огоньки цеплялись за жабры и плавники, рыбы плыли некоторое время, украшенные, как новогодние елки, а потом светлячки отцеплялись от рыб и возвращались в хоровод.

– Красиво, да, – прошептала Пундель.

– Кьюто, вау! – согласился Банка.

Но у Ати, которая тоже любовалась светлячками и тоже восхищалась, в глубине души таилось беспокойство: мерещилась ей в светлячковом подводном танце какая-то опасность.

Из самой глубины, из темноты медленно к лодке поднималась большая рыба. Она была не круглая, как вчерашние лещи, а длинная, с острым носом. Атя подумала, что если бы были на свете круизные подводные лодки, то выглядели бы именно так – все в огнях, но длинные и хищные.