Осуждённые грешники

Забавляясь, я захлопываю зонтик и придерживаю для нее дверь в казино.

— Что-нибудь еще?

Она оглядывает казино, наблюдая за официантами, вытирающими столы и пополняющими бар.

— Э-э, да. Там... коричневое пятно на ковре в скай лаундж. Уборщики не могут вывести его домашними средствами. Может мне вызвать специалиста?

Мое внимание отвлекается на Пенелопу за ее плечом, которая вытирает бокалы для шампанского за стойкой бара. Она смотрит на тряпку так, будто от этого зависит ее жизнь, но я упускаю из виду, как краснеют ее уши.

Чертов Габ. Очевидно, он не профессионал в работе с щеткой. Я одариваю Лори вежливой улыбкой и говорю ей: — Я разберусь с этим.

Она кивает, проходит к двойным дверям и тычет в меня пальцем.

— Белая кожаная отделка и подогрев сидений. Понял?

Я подмигиваю ей и смотрю, как она уходит. Вот почему Лори получает шопинг в Tiffany и автомобили премиум-класса. Она не задает вопросов.

— Босс? — я перевожу взгляд на Анну. Она бросает коробку с рождественскими украшениями и неторопливо подходит. — Привезли новую униформу. Что скажете? — она акцентирует свой вопрос поворотом головы.

Мой взгляд рассеянно скользит по ее телу, а затем переходит на Пенелопу. Теперь она стоит ко мне спиной, наклонившись, чтобы пополнить запасы в мини-холодильнике. Моя челюсть сжимается при виде очертаний ее стринг в этих обтягивающих брюках. Господи. Как этой девушке удается заставить брюки и рубашку выглядеть сексуально? Может быть, я попрошу Лори заказать фирменные мешки для мусорных баков и заставлю персонал носить их вместо них.

Вчера в четыре утра она позвонила на линию Анонимных грешников. Дважды. Оба раза ее молчание, сопровождаемое придыханием потрескивало в трубке, через динамики моего MacBook, и напрягало мой член. Я выпил слишком много спиртного, чтобы ехать к ней и светить фарами в окно, поэтому я довольствовался тем, что сидел за своим столом в ожидании, сжав кулаки по обе стороны стакана с виски. Я был уверен, что она позвонит и будет ныть о том, что я почти довел ее до оргазма, а потом в последнюю минуту прервал его, но не тут-то было. С другой стороны, на самом деле она никогда не звонила на горячую линию, чтобы пожаловаться на что-то важное. Только по мелочам, например, что у нее закончился кондиционер или что ее сосед пукнул у нее в гостиной, и было слишком холодно, чтобы проветривать.

Я обмениваюсь вялыми любезностями с Анной, затем прохожу мимо бара как раз в тот момент, когда Пенелопа разворачивается с пустым ящиком. Она ставит его на стойку, встречается со мной взглядом и ухмыляется.

Что ж, это была не та реакция, которую я ожидал. Не после того, как я поймал ее с поличным, когда она помогала Рори считать карты, а затем вытер соки ее киски о ее рот. Она облизывает нижнюю губу, как будто от взгляда на меня у нее всплывают воспоминания.

Блять. Мне придется на два оборота запереть дверь, когда я войду в кабинет.

Чувствуя на себе взгляды Анны и Клаудии, я провожу пальцем по булавке на воротничке и одариваю ее приветливой улыбкой.

— Привет, Пенелопа.

— Здравствуйте, босс, — отвечает она, подражая моему неискреннему тону.

Мое внимание переключается на ее руку, которая теперь скользит по барной стойке. Когда она добирается до солонки, она сильно толкает ее. Она падает, и крупинки соли рассыпаются по поверхности.

— Упс.

Инстинкт заставляет меня напрячь плечи. Я провожу ладонью по подбородку, чтобы скрыть свое первоначальное раздражение, а затем натягиваю маску безразличия.

Как я мог так легко забыть? Прошлой ночью я раскрыл ей свой самый большой секрет — я суеверен. Полагаю, эта девушка могла вытянуть из меня все, что угодно, когда я был по уши в ее киске, и теперь я собираюсь заставить ее заплатить за это.

Наши взгляды встречаются. Кипящее раздражение перерастает во что-то более наэлектризованное. Я не чувствовал себя таким живым весь день.

— Я немедленно распоряжусь, чтобы к вам в кабинет принесли Клуб Контрабандистов, босс, — говорит Дэн, выходя из кладовой и перекидывая тряпку через плечо.

Я не отрываю глаз от Пенелопы.

— Пусть это будет водка.

Глава тридцать первая

— Ты же сказала мне, что стала на путь праведный, Малышка Пенн.

Голос Нико доносится до моей спины с другого конца бара, и я вздыхаю в шейкер для коктейлей. Прошлым вечером, когда я сновала по бару-пещере, пытаясь максимально использовать фальшивую десятисекундную фору Рафаэля, я поймала взгляд Нико, сидящего за покерным столом. Он посмотрел на меня, потом на своего кузена и обратно, и по искре раздражения в его взгляде я поняла, что этот разговор неизбежен.

— В последнее время, я могу посоревноваться своей праведностью с монахиней.

— Нет ничего честного в том, чтобы учить Рори считать карты.

Я храбро смотрю на его отражение в зеркале за барной стойкой, надеясь, что моя ангельская улыбка смягчит его резкость.

Ничего подобного.

— И тебе лучше бы не упоминать мое имя.

Вот это обещание я не нарушу.

— Да ладно, Нико. Это само собой разумеющееся.

Не обращая внимания на его пылающий взгляд, я наливаю ром, сахарный сироп и мяту поверх льда, поглядывая на рецепт, который я написала на внутренней стороне запястья, чтобы убедиться, что ничего не напутала. Поворачиваясь с шейкером в руке, я снова пытаюсь улыбнуться Нико своей ангельской улыбкой. На случай, если он не заметил ее в первый раз.

— Хочешь стать подопытным кроликом для моего первого в жизни мохито? За счет заведения.

Он пристально смотрит на меня.

— Я Висконти. Для меня все за счет заведения.

— Господи, как эта яхта зарабатывает деньги, я никогда не...

— Послушай, — Нико перебивает меня, опираясь предплечьями о стойку, чтобы сократить расстояние между нами. — Раф дал тебе эту работу в качестве одолжения мне, и после вчерашнего трюка тебе повезло, что ты все еще работаешь. Я знаю, что все вы, девочки, думаете, что Раф — это...

Он постукивает татуированными пальцами по стойке, подбирая слово.

Если он скажет — джентльмен, клянусь, я...

— Джентльмен.

Вздох.

— Но не обманывайся только потому, что он милый и много улыбается. Он все еще... Рафаэль Висконти.

Я не была полностью лжива. По большей части, я была честной. Если не считать бумажника Блейка, единственным мужчиной, с которым я играла после возвращения на Побережье, был Рафаэль. Черт, каждое наше взаимодействие — это игра. Каждый раз, когда он рядом со мной, я чувствую себя так, словно стою у колеса рулетки с закрытыми глазами и собираюсь поставить всю свою душу на черное.

Мой взгляд устремляется к двери казино, как это происходило каждые две минуты на протяжении последнего часа. Я проснулась сегодня днем в состоянии бреда, под кайфом от того, что руки Рафаэля были в моих трусиках, а его убийственное признание шепталось мне на ухо.

К черту Мартина О’Хара и его отвратительного брата, Рафаэль, который признался в своей суеверности вот все, о чем я могу думать. И он не только суеверен, он также думает, что я — невезучая. Я. Девушка с кулоном и историей о спасении от верной смерти.