Освободитель

– От шеста, достойный, остаются такие же мозоли, как и от меча!

– А ты не похож на простого моряка-воина!
– парировал Иром.

– Я был десятником!
– сказал светлорожденный.

– Прости, достойный, но и на десятника ты не похож.

– А на кого я похож?
– спросил молодой воин. Конгай ему нравился.

– Ты похож, достойный, на светлорожденного Империи. Кстати, следы перстней на твоих пальцах еще заметны.

– Ты с кем-нибудь поделился своими... наблюдениями?

– У меня, светлейший, такой короткий язык, что я сам иногда удивляюсь. Если тебя устраивает обращение "достойный", я сохраню его.

– Буду признателен!
– кивнул Нор.
– У тебя есть друзья среди ссыльных?

– Двое. Если ты готов положиться на меня, можешь на них рассчитывать! Они - комедианты. Такие же, как и я!
– Конгай подмигнул.

– Я рад, что ты с нами, Иром!
– честно сказал светлорожденный.
– А теперь слушай. Я собираюсь выйти из лагеря!

– Валяй!
– ответил конгай, не скрывая своего огорчения.
– Ты мог бы стать для нас хорошим вождем.

– Пожалуй, - светлорожденный не обратил внимания на его тон.
– И я пойду один. Любой из вас только помешает мне.

– Зря!
– Конгай ухмыльнулся.
– Даже у хорахша должен быть выбор!

– Помолчи! Я пойду один, и я вернусь. Но прежде ты расскажешь мне все, что видел в джунглях.

– Не желаю тратить слов зря!
– нахмурился Иром.
– Первый твой шаг в зарослях станет последним.

– Первый? Ты уверен?

– Не первый, так второй или третий! Если ты не сойдешь с дороги, то, может быть, и вернешься. Но в джунглях ядовит каждый шип, а под каждой травинкой тебя ждет чье-нибудь жало. Я пошутил насчет хорахша, хорахшу ты не достанешься. Твои ноги босы, и потому ты умрешь от первой же колючки.

– Вот то, что я хотел от тебя услышать, - удовлетворенно сказал светлорожденный.
– Если бы ты еще раз должен был пойти в Лес, что бы ты взял с собой?

– Здесь этого нет.

– А ты пофантазируй.

– Как скажешь, - Иром несколько успокоился, поняв, что северянином движет не одна лишь храбрость.

– Я одел бы высокие сапоги из акульей кожи. Куртку из многослойной паутинной ткани, вроде той, что надевают под кирасу. На голову - шлем, закрытый, хотя... нет, это уменьшит обзор...

– Нор!
– подал голос Набон.
– Кажется, я знаю, что тебе нужно! Хотя вряд ли здесь такое найдешь. Впрочем, как и шлем...

Светлорожденный быстро обернулся к маленькому конгаю:

– А ты все же расскажи!

– Костюм для охоты на летающих змеек! Маленьких зеленых змеек, что водятся в наших горах. Их яд убивает за пару мгновений, а с десяти шагов они запросто попадают в глаза!

– Никогда не видел этих уродцев!
– заявил Иром.

– Если ты не станешь их ловить - никогда и не увидишь. Кстати, они не уродцы, а почти так же красивы, как медовницы. Но намного осторожней. И не трогают человека первыми.

– Зачем же тогда их ловить?

– Их яд помогает от всех, верней, почти всех желудочных болезней!

– Так я и думал, что ты лекарь!
– удовлетворенно сказал Иром.

– Костюм!
– напомнил Нор.

– Да, костюм. Он из трехслойной паутинной ткани. С шелковой поддевкой. Куртка и брюки. Сапоги из акульей кожи, о которых говорил тебе Иром. Хорошей выделки - чтобы нога чувствовала грунт и камень. Капюшон с клапаном, закрывающим рот и нос. А глаза защищены пленкой из крыльев медовницы.

– А дышать?
– спросил светлорожденный.

– Капюшон сшит так, чтобы на шее и плечах остались складки-карманы. Паутинная ткань пропускает воздух, ты знаешь. А когда двигаешься - костюм тоже дышит! Будь у меня необходимое, я сшил бы такой!

– Я видел в бараке старую собачью шкуру!
– сказал светлорожденный.

Иром засмеялся.

– Сшей мне из нее сапоги!
– северянин не обратил внимания на смех конгая.

– Без иглы и паутинных нитей?
– Набон задумался, потом предложил: - Я могу сделать их на шнуровке! Правда, в дождь...

– На одном из парней я видел крепкую куртку!
– сказал светлорожденный.

– Это мой парень!
– заявил Иром.
– И куртку эту он очень любит!

– Еще бы!
– усмехнулся Набон.
– Раз ходит в ней в такую жару.

– Не больше жизни?
– предположил северянин.

– Он отдаст ее тебе!
– заверил Иром.
– А штаны?

– Обмотаю ноги шелком. И голову тоже. Жаль, что у нас нет приличного оружия!

– Жаль, что у нас ничего нет!
– заметил высокий конгай.
– Тот парень, у которого ты хочешь отобрать ("Взять!" - поправил светлорожденный) куртку, он - кузнец. Дай ему то, что нужно, - и он даже из ржавого лома выкует пристойные мечи!

– Будет видно!
– Светлорожденный взглянул на сгрудившихся в стороне ссыльных.
– Займись сапогами, Набон! Пойдем, Иром, поговорим с людьми!

Ворота затворились за спиной Нора. Перед ним лежала расчищенная полоса, а дальше пестрой стеной поднимался Гибельный лес. Дорога к побережью - узкая щель, сдавленная пышными кронами деревьев. Светлорожденный покачал в руке меч. Оружие оказалось столь же неудобным, как и те сапоги, что смастерил Набон.

Три зеленых ящера - каждый по плечо человеку, выпрыгнули из чащи. Их маленькие головы на тонких шеях повернулись в сторону светлорожденного. Тот сделал шаг, и ящеры мгновенно нырнули в стену растительности.

Нор поправил повязку на голове и двинулся по дороге.

Она была шириной шагов в десять, и широкие черные полосы с обеих сторон защищали ее от атаки растений. Лишь в одном месте ее пересекала толстая лиана. Ствол арками выгибался над обочинами, избегая соприкосновения с черным составом.

Зато животные то и дело выпрыгивали на открытое пространство. Но ни одно из них не было крупнее гурамского следопыта [Гурамский следопыт порода собак с очень хорошим чутьем. Размером следопыт чуть меньше лисы.].

Светлорожденный вспомнил о ящерах и ощутил за спиной тяжесть лука. Последнего лука в лагере: остальные пропали вместе с группой Торса.

"Можно набрать слизней, - подумал Нор.
– Но тогда надо сойти с дороги!"

Он удалился от лагеря шагов на сто, когда увидел между зарослями просвет. Звериная тропа.

Светлорожденный решился. Перепрыгнув через черную полосу, он вошел в джунгли.

Слова Ирома оказались истиной. Он сделал только один шаг - и хищная лиана обвилась вокруг ноги, пытаясь вонзить в заскорузлую кожу сапога ядовитые шипы.