Освобождение шпиона

Бруно мечтательно рассмеялся. За время этой идиот­ской «выводки» он и сам, как ни странно, успел соску­читься по простым человеческим радостям, которые ожидали наверху.

— Короче, ты офигеешь, Башмак. Увидишь такую красотку — и обкончаешься! Я тебе гарантирую!.. А объ­ект свой передашь представителю власти, товарищу Ле­шему. Чтоб все на месте, в ажуре, и все такое...

— Чего они не носят? — недоверчиво поинтересовал­ся Башмакин. — Трусы, что ли, не надевают?

— Да не до трусов сейчас! — сорвавшись со спокойно­го тона, заорал Бруно. — Беги, выключай свою муру, быстро!

— А документы у них есть? — нерешительно спросил Башмакин.

— У кого?
– ошалел от такого поворота Бруно.

У баб? Ты то про трусы, то про документы, совсем запу­тал!

— У представителей власти твоих?

— Да там такие ксивы, что ты в штаны наложишь! — рявкнул Бруно, подпрыгивая от нетерпения.
– А коли не наложишь, они свяжут тебя по рации со своим на­чальством на Лубянке. Да хоть с самим президентом. Он, кстати, мой кореш... Ну, что уставился? Беги, вы­ключай свою херотень!

— Какую «херотень»? Как «выключать»? Дезактиви­ровать систему самоликвидации, что ли?

— Точно. Дезактивировать ее к гребаной маме! Беги, а то я тебе прямо здесь трибунал устрою!

Караульный стоял не двигаясь, все так же вытянув руки по швам, будто в оцепенении. Бруно уже решил было плюнуть на все, бежать к Лешему и «рвать когти» наверх — с Лешим и то лучше, чем с этим психопатом... И вдруг правая рука Башмакина поднялась, ладонь чет­ко, по-уставному, приложилась к пилотке.

— Приказ понял! — сказал он. — Во время моего от­сутствия прошу оставаться на месте! Свет не включать, оружия не трогать!

Башмакин развернулся кругом и действительно по­бежал. Фонарь он выключил — судя по всему, свет ему был ни к чему. Бруно остался в полной темноте. Он слышал удаляющийся топот, потом - глухой металли­ческий звук, будто отпирали тяжелую дверь.

«Живей давай, мудила, - мысленно подгонял он Башмака. — А то мы тут все с тобой наебнёмся!..»

Потом наступила тишина, какой Бруно еще ни разу в своей жизни не слышал. Темнота и тишина. Он даже представить боялся, как этот несчастный мыкался тут целых пятьдесят четыре года. Да он бы свихнулся уже через пятнадцать минут!.. Кстати, пятнадцать минут, наверное, уже прошли. Где там Леший? Что он там ду­мает себе, дылда погонный? Знал бы, какой тут гранди­озный пиздец вырисовывается всей Москве, всей Лубян­ке его — небось вспотел бы сразу!..

Вспышка света полыхнула перед самым лицом, Бру­но вскрикнул и отшатнулся.

— Система самоликвидации отключена! — доложил Башмакин, как ни в чем не бывало. — Я готов к сдаче объекта представителям власти.

— Убери свой фонарь, мудак! В глаза не свети! — рык­нул Бруно.
– Ты, блядь, в следующий раз издалека мне лучше докладывай, чем подкрадываться вот так! За де­сять метров докладывай! А то я тоже засветить могу, ма­ло не покажется!.. Крадется, понимаешь, вампир дол­банный!..

— Прошу прощения, — сказал Башмакин сдержан­но. — Я отвык от людей. С карликами только и общал­ся... Извините, товарищ Бруно, с местными карликами, папуасами. Они дикие, голые ходят, срам один... Давай­те присядем, поговорим, пока время есть... Я вот с со­бой захватил!

Он выставил на ящик из-под гранат початую бутыл­ку коньяка, открытую икру, галеты и два стакана.

— Давай выпьем, — на этот раз Бруно не стал отказы­ваться и присел к импровизированному столу.

От пережитого напряжения у него дрожали руки и ноги. И даже первая порция ароматного коньяка не улучшила ему настроения.

— Ты мне расскажи, товарищ Бруно — как там навер­ху живется? — начал расспрашивать Башмакин.

— Хуёво там живется!
– недовольно проворчал Бру­но, набив рот икрой.

И тут же, перехватив взгляд часового на приготов­ленные для боя автоматы и гранаты, спохватился.

— Не, хуёво, но не очень... В принципе, ништяк. Клёво живется наверху, Башмак! Очень клёво! Един­ственное, рекламы по телеку много стало — заколеба­ли!

— Что значит «реклама»? — поинтересовался вечный часовой.

— Фуфло такое, — объяснил человек-звезда. — По­рожняки. Брехня, короче. Вот, говорят; мажьтесь кре­мом, и сиськи больше станут. Это у баб, понятно. А у мужиков, вроде, одна штука вырастет, как кукурузина... Или придумали: пейте «Ростомер» и каждый день при­бавляйте сантиметр роста!

Бруно разволновался и вскочил с патронных цинков.

— Мне-то это, сам понимаешь, пох..., у меня с ростом все в порядке, но я приколоться решил! Думаю, вырасту, приду на толковище — и набью Трактору морду! А потом назад — в нормальный роет! Три месяца пилюли глотал, потратил на них тысяч десять, а может, и все сто!

Карлик орал так, что Башмакин испуганно втянул голову в плечи.

— Я уже должен был стать двухметровым дылдой! И что?!

— Что?
– робко переспросил Башмакин.

— Ни хуя, вот что!

Бруно перевел дух, выпил еще коньяку, расслабился и сел на место.

— Так что — не верь рекламе! — уже спокойно произ­нес он. — А в остальном, Башмак, все наверху нормаль­но! Сейчас вот Леший подвалит, он подтвердит...

Бруно взял у караульного фонарь, посветил в темно­ту, ничего не увидел. Выругался.

— Так вот... А потом мы вместе поднимемся и все те­бе покажем. Экскурсию по городу устроим! Не, сперва тебе орден вручат. Самый главный орден. Потому что ты герой, Башмак. Пятьдесят лет стоишь тут как столб - это ж, мать твою, стальные яйца нужны!.. Даже у Железного Амира таких не было. Да ни у кого - ни у Филина, ни у Поляка, ни у Вахи! И ни один, самый ду­ховитый арестант, столько ни на одной зоне не оттянет!

Выпивка и закуска Бруно понравились, он сам налил по третьей, черпанул галетой икры. Снова выпил, заку­сил. В голове приятно зашумело.

— Думаю, тебе одного ордена мало. Я поговорю с президентом, Башмак, будет тебе два ордена. И кварти­ру не на Кутузовском, а прямо в Кремле. У них там ос­вободилась одна - четыре комнаты, два сортира. Тебе хватит два сортира? В одном будешь кокс хранить, очень удобно. Только не перепутай, а то смоешь все ка­кому-нибудь там... Ну, кто ниже живет. Вице-президен­ту, например.

— А почему Президенты? Как в Америке?
– насторо­жился Башмакин.

— Ну, это только так называется, по-модному! На са­мом деле он как был, так и есть Генеральный секретарь. А в Америке — да! Там совсем по-другому! Там - негр черный всем рулит, он тоже Президент! Но на самом де­ле он такой — улю-лю-лю! — ну, вождь! Настоящий! Только без этих... Бусы там, перья — это ему нельзя!