Освобожденный Иерусалим

27

Своей красой и юностью гордясь,Армида принимает порученье.Едва лишь тени первые ложатся,Она тропою тайною уходит.Во всеоружье чар, она как будтоУ ног своих уж видит всех героев.Чтоб объяснить ее уход народу,Его пустыми россказнями тешат.

28

И вот уже Армида в тех местах,Где ставки христианские разбиты.Ее встречает ропот изумленья,Восторгом загораются глаза.Так яркий блеск неведомой кометыПриковывает к небу взоры смертных.Толпа вокруг прекрасной чужестранкиЖелает знать, что привело ее.

29

Такого чуда Греция донынеСреди своих красавиц не являла.То светятся едва под легкой тканью,То вырываются наружу, ярко блещутЕе волос изгибы золотые.Так солнце нам лишь бледные лучиСквозь тучку шлет; но тучка уплывает,И солнечным огням уж нет преграды.

30

Подхватывая волосы ее,Играет ими ветер, как волнами.Под веками опущенными взор,Скупясь, дары любви и неги прячет.Пылает нежно-розовый румянецНа чистой белизне ее лица;Но на губах, дыханьем сладким полных,Нет белизны: румянец яркий только.

31

Белеет алебастровая шея,Засада и убежище Амура.Подъем и склон двух полушарий видныЛишь частию; другую часть скрываетРевнивое, завистливое платье:Не для мечты, для взгляда лишь препона;Воображенье смело в тайникиЧарующих приманок проникает.

32

Как светлый луч проходит чрез волнуИль чрез кристалл, не рассекая их,Так темные и плотные покровыПронизывать воображенье может.Оно средь сокровеннейших чудес,Любуясь ими, бродит своенравноИ образно рисует их желанью,Его еще сильнее распаляя.

33

Армида приближается к толпе,Открыто восхищающейся ею.Она все примечает, но как будтоНе примечает вовсе ничего.Лишь в сердце улыбается, считаяЗаранее успехи и победы.Готфрида нужно видеть ей: на зовСпешит Готфридов младший брат Евстахий.

34

На блеск ее божественной красыБросается воитель безрассудныйКрылатому созданию подобно,Что обретает смерть в лучах желанных.Поближе увидать глаза он хочет,Прикрытые стыдливою рукою;Их пламенем охваченный внезапно,Со смелостью любви и юных лет

35

Он говорит: «О госпожа, коль смеюТак звать тебя, по виду неземную!Нет, небо никогда еще столь щедроНе наделяло слабого созданья.Зачем ты здесь? Откуда ты пришла?И с добрыми ль, с недобрыми ль вестями?Кто ты? Почтить ли мне тебя как гостью,Иль как перед богиней пасть во прах?» —

36

«Твоя хвала не по красе злосчастной:Во мне не только смертную ты видишь;Перед тобой умершая для счастьяИ для скорбей живущая еще.Из чудных стран пришелица, я здесьИщу для целомудрия приюта.О доброте Готфрида всюду слыша,Хочу ему свое доверить горе.

37

О, если ты великодушен вправду,Открой мне доступ к этому герою!» —«Кому же быть, – Евстахий отвечает, —Проводником к Готфриду и твоимЗащитником, как не его же брату?Не тщетно ты, прекрасная, просила:За брата я ручаюсь; как моейРукой, располагай его влияньем!»

38

Они идут к Готфриду, от толпыУкрывшемуся с близкими друзьями.Отдав ему почтительный поклонИ скромно покраснев, молчит Армида.Герой ее приветливо встречаетИ мнимый страх рассеивает лаской.Тогда, чаруя голосом своим,Предательскую речь она заводит:

39

«Непобедимый государь, чье имяСо славою звучит во всей вселеннойИ в чьих цепях неслыханное счастьеНаходят побежденные народы!Везде твоя известна добродетель,Врагами даже чтимая твоими;Внушая им доверие к тебе,Она их шлет искать твоей защиты.

40

Хоть родилась я в лоне веры той,Что, низложив, ты хочешь уничтожить,Я все же у тебя просить решаюсьНаследия моих державных предков.Другие против ярости враговЗовут на помощь дружескую руку,А я врагов зову на кровь родную,На кровь, что поклялась меня сгубить.

41

Тебя молю и на тебя надеюсь;Утраченный престол один ты в силахМне возвратить. Гроза врагов, пусть будетТвоя рука опорой для несчастных.Не меньше, чем твои победы, станутХвалить твои щедроты и к престолам,Поверженным тобой, еще один,Тобою ж восстановленный, прибавят.

42

Из-за моей, быть может, веры тыМои мольбы с презрением отвергнешь!Но, веру исповедуя иную,Я верю в добродетели твои.Свидетель Бог, что с праведнейшей просьбойК тебе еще никто не обращался.Но лучше повесть выслушай о том,Какие я гоненья претерпела.

43

Отец мой, Арбилан, царил в Дамаске.Не царское дитя, он на престолВзошел как муж прекрасной Хариклеи.Я матери своей, увы! не знала.Ее глаза закрылись в то мгновенье,Когда мои чуть увидали свет,И день, что озарил ее кончину,Был днем, мое рожденье озарившим.

44

Едва с тех пор минуло пятилетье,Как и отца постигла та же участь.Телесную бросая оболочку,Он и бразды правленья, и моиМладенческие годы вверил брату:Так нежно он любил его, так многоЕму благодеяний оказал,Что в верности его не сомневался.

45

Под бременем двойным, вначале дядя,Казалось, о моем лишь думал счастье:Дивил он весь Восток своей ко мнеПоистине родительской любовью.Быть может, под личиной благородстваОн уж тогда был полон черных мыслей;Меня ж в невестки проча, может быть,Далек еще он был от преступленья.

46

Росла я; рос двоюродный мой брат,Упрямое и грубое созданье.Под внешностью мерзейшею таитсяТакое же и сердце у него;В нем скупость уживается с гордыней;Развратный, необузданный, собоюЧудовищную смесь одних пороковБез тени добрых чувств являет он.

47

Такого-то супруга для меняМой опекун заботливый готовил!Не раз он возвещал мне, что должна яС ним разделить и ложе и престол.На всякие пускался он уловки,Но вырвать роковое обещаньеНе удалось ему: я неизменноОтказом иль молчаньем отвечала.

48

Но, наконец, однажды он уходитС таким зловещим видом от меня,Что я свою страдальческую повестьВ его лице, как в зеркале, читаю.И с той поры ужасные виденьяМой сон тревожить ночь за ночью стали,А роковой испуг запечатлелВ душе грядущих бедствий ожиданье.