От дракона не убежишь
Шрифт:
– Все готово? – Вэнь Чэн устремил суровый взгляд на распластавшегося у его ног раба.
– Да, мой господин, - прошептал тот.
– Тогда не будем тянуть, - довольно улыбнулся повелитель Пустоши. – Приведите мою королеву.
Внезапно стены содрогнулись, а часть свечей, освещавших зал, опрокинулась и погасла.
– Это еще что такое? – вскипел Вэнь Чэн. – Кто осмелился потревожить меня в такой день?!!
Он ринулся к выходу. На узком каменном мосту, перекинутом через глубокое ущелье и ведущем к единственному входу в мрачные чертоги короля демонов, стоял мужчина. Лиловый шелк
«Как занесло небожителя в Пустошь?
– думал Вэнь Чэн, презрительно рассматривая незваного гостя. – Ну, хоть одет прилично, а то рядятся, словно расфуфыренные куклы. Удивительно, что им удалось завладеть столь обширными землями. Ничего. Недолго им осталось властвовать. Скоро Пустошь заявит свои права».
Вэнь Чэн неспешно приблизился.
– Кто ты и как посмел ступить в мои земли без моего дозволения? Только то, что сегодня день моей свадьбы и я в хорошем настроении, спасло тебе жизнь, но если ты немедленно не уберешься, я изменю свое решение!
– День твоей свадьбы? – переспросил Дун Хуа, и лишь огненные язычки, танцующие по коже, выдавали его ярость. – Уж не королеву ли клана Девятихвостой Лисицы ты собрался взять в жены, ничтожный?
– Да как ты смеешь?!! – прошипел взбешенный Вэнь Чэн. – Кто станет повелительницей Пустоши – не твое дело, небесный! Лучше озаботься собственной жизнью - у тебя есть все шансы расстаться с ней здесь и сейчас!
– Я – Дун Хуа Дицзунь, владыка Шаоян из клана Дун Хуа Цзи, Первый Дракон миров, принимаю твой вызов, повелитель Пустоши!
Пламя хлынуло и взметнулось в небо, явив призрачную фигуру огромного золотого дракона. Дракон оскалился и хлестнул хвостом, отчего застонала земля, а камни рассыпались в пыль.
– Пустошь хочет войны с Небесами и кланом Девятихвостой Лисицы? – усмехнулся владыка.
С каждым его словом лицо Вэнь Чэна становилось все бледнее и бледнее.
– Нет, - наконец, прошептал он. – Пустошь не желает войны.
– Отдай мне королеву Бай Фэн Цзю, и я не заберу сегодня твою жизнь.
Вэнь Чэн опустился на колени и склонил голову.
Она спала. Его маленькая лиса не проснулась, даже когда он поднял ее на руки. Он не увидел ран или крови, но следовало побыстрее доставить ее к Чже Яню, дабы убедиться, что все действительно в порядке. Феникс встретил его у входа в Логово. Здесь же толпилось многочисленное семейство Бай. Уложив Фэн Цзю на ложе, Дун Хуа отошел в сторону. Бай Цань неслышно скользнула к нему и шепнула одними губами:
– Нам снова солгать, что вас здесь не было?
Владыка собрался достойно ответить, но его опередил целитель.
– Боюсь, не понадобится, - тихо сказал Чже Янь.
– Почему?!! – одновременно воскликнули Дун Хуа и Бай Цань.
И тут Фэн Цзю открыла глаза. Минуту она смотрела прямо перед собой, затем ее взгляд скользнул по сторонам, а на губах расцвела улыбка, от которой сердце владыки предательски пропустило удар.
– Почему вы все здесь? Что-то случилось?
– С тобой все хорошо, дорогая? – Бай И ласково обнял плечи дочери, помогая ей встать. – Как ты себя чувствуешь? Где-нибудь болит?
Фэн Цзю закрыла глаза, прислушиваясь к себе.
– Нет, нигде не болит. Мне хорошо, папа. Очень хорошо. А что случилось? И почему здесь уважаемый Чже Янь? Тетушка, вы снова заболели?
Шумный вздох облегчения разлетелся
по зале.– Нет, я не больна, - улыбнулась Бай Цань.
Взгляд Фэн Цзю рассеянно скользнул дальше и остановился на Дун Хуа Дицзуне. Она долго всматривалась в его лицо, словно одновременно любуясь и силясь что-то вспомнить. Наконец, девушка опомнилась и поспешила поклониться.
– Простите меня, господин. Вы – наш гость, а я не удосужилась поприветствовать вас.
– Фэн Цзю, что с тобой? – изумленно пробормотал Бай И.
Бай Цань прищурилась, вглядываясь в лицо племянницы. Дун Хуа растерянно взглянул на Чже Яня, но тот отвел взгляд.
– Что со мной? – удивилась Фэн Цзю. – Отец, о чем вы говорите? В Лисьем логове гость, а мы не проявляем к нему должного уважения! Что подумают о клане Девятихвостой Лисицы?
– Но Фэн…
Однако Фэн Цзю уже вновь повернулась к владыке. Еще раз поклонившись, она приблизилась к нему.
– Я – королева клана Девятихвостой Лисицы Бай Фэн Цзю. Я и мой клан приветствуем вас в Лисьем логове, господин. Скажите, как я могу обращаться к вам?
– Дун Хуа Дицзунь.
Имя камнем упало в тишину. Черные глаза изумленно распахнулись.
– Вы - Дун Хуа Дицзунь? В самом деле? Я видела потрет в одном из свитков уважаемого целителя Чже Яня. Вы не похожи на него.
Владыка вглядывался в глаза маленькой лисицы, отчаянно ища в них притворство или насмешку, но ее взгляд был чист и искренен, как в день их первой встречи. Совсем недавно из этих бездонных озер на него смотрела любовь…
И Первый Дракон пожалел, что сохранил жизнь повелителю Пустоши.
Пять лет спустя,
Палаты Тайчень
– Она не помнит тебя, Дракон.
– Это можно вылечить, Феникс?
– Вылечить – нет, но с беспамятством можно справиться. Бай Цань тому пример.
– Так помоги ей!
– Не могу. Справиться может только сама Фэн Цзю.
– Что ж… Я благодарен тебе, старый друг.
– А я удивлен твоей реакцией, ведь все получилось как нельзя лучше. Фэн Цзю забыла свою безумную любовь, и вы можете вернуться к прежней жизни. По-моему, ты должен быть благодарен этому демону из Пустоши.
В тот день верховный бог-целитель Чже Янь едва не поплатился бессмертием. Благо дыхание дракона не может убить феникса, но ожоги пришлось лечить долго. И извиняться тоже.
Владыка Дун Хуа шагнул за порог. Стены давили, но еще сильней душили ярость и отчаяние. А причиной снова была Бай Фэн Цзю, королева клана Девятихвостой Лисицы, забывшая Дракона и свою любовь к нему.
Бай Фэн Цзю…
Маленькая лисичка, при одной только мысли о которой ледяной сумрак глаз владыки оттаивал, превращаясь в звездное небо. Девушка, следовавшая за ним по пятам, словно преданная собачонка, забыв о гордости, протягивающая в дрожащих ладонях всю любовь этого мира. Женщина, пробудившая его сердце, заставившая желать невозможного. Сколько глупостей он натворил ради нее. Одна только афера с испытанием чего стоила! В памяти мелькнуло прекрасное лицо Цзюэр в алых брачных одеждах, тяжелый от желания взгляд черных глаз. Ладони до сих пор помнили совершенство линий изящного тела, тепло и нежность бархатной кожи, шелковый водопад волос. Как же сладко с ней было. Ничто в его бессмертной жизни не могло даже отдаленно сравниться со счастьем разделенной с нею любви.