От Икике до Ялу. Боевые корабли 1885-1895

Выход напрашивался проверенный: установить, как и на "Бенбоу", пару 16,25-дюймовых монстров. Но англичане уже могли убедиться, что эти грандиозные орудия – совсем не подарок! И имели основания полагать, что и главный потенциальный противник – французы – подозревают, что гиганты артиллерии в деле не так страшны, как то принято считать по баллистическим расчетам и прочим теоретическим выкладкам. И, чтобы произвести на потенциального противника должное впечатление, нужно нечто более экстравагантное, чем простая замена пары 13,5-дюймовых орудий в барбете на одну пушку калибром 16,25 дюймов.

Так родилась идея таранного суперброненосца: оба барбета "Кемпердауна" на "Виктории" и "Санс Парейле" заменила единственная башня, установленная в носовой части, из которой торчали стволы сразу двух 113-тонных гигантов.

Всю кормовую часть занимала надстройка, в которой располагались 12 шестидюймовых орудий, защищенных броней только с траверзов. Важным дополнением стала 10-дюймовая ретирадная пушка, установленная на корме за броневым щитом толщиной в 6 дюймов. Противоминная артиллерия была представлена 21 стволом (6- и 3-фунтовые пушки и картечницы разного калибра); дополняли вооружение 4 торпедных аппарата.

По размерам "Виктория" не отличалась от своих барбетных предшественников: водоизмещение 10470 тонн, длина – 110,64 м, ширина – 21,34 м, осадка – 8,15 м. Бронирование так же мало отличалась от такового на "Кемпердауне": 18-дюймовый пояс с 16-дюймовыми траверзами; 3-дюймовая палуба поверх пояса в центральной части и на уровне нижней кромки броневого пояса в незащищенных вертикальной броней оконечностях. По расчетам Барнаби выходило, что, если у "Виктории" артиллерийским огнем будут снесены оконечности по броневую палубу, осадка увеличится на считанные дюймы, и броненосец сможет продолжать бой.

Массивная башня защищалась броней в 17 дюймов (431 мм), подбашенное отделение, шахты подачи боеприпасов, механизмы вращения башни – редутом с толщиной броневых стенок 18-16 дюймов. Боевая рубка имела броневые стенки толщиной 14 дюймов, крышу из брони толщиной в 2 дюйма.

Вот так – лаконично и внушительно – был защищен корабль, которому предстояло обрести славу одного из самых несчастливых броненосцев Королевского флота.

"Виктория" была заложена в 23 апреля 1885 года, спущена на воду 9 апреля 1887 г. и введена в строй в марте 1890 г. На испытаниях машины судна показали мощность порядка 8000 л.с. (при естественной тяге) и броненосец развил ход в 15,3 узла. При форсированной тяге – 14255 л.с. и 17,3 узла.

"Санс Парейль" был заложен даже раньше “Виктории” – 21 апреля 1885 г., но строился дольше. Сошел на воду 9 мая 1887 г. и вступил в строй 8 июня 1891 г. Отличался незначительными улучшениями.

Противоминное вооружение пополнилось и насчитывало по 12 6- и 3-фунтовых пушек и 8 картечниц; к 4-м бортовым надводным торпедным аппаратам прибавились еще два надводных (носовой и кормовой неподвижные) и 2 подводных. Водоизмещение достигло 10740 тонн, а экипаж – 550-583 человек (в 1905 г. – 595 человек) .

"Санс Парейль" показал на испытаниях при форсированной тяге мощность 14482 л.с. ход в 17,75 узлов (при проектной мощности машин в 14000 л.с.).

Дальность хода для обоих броненосцев была рассчитана в 7000 миль 10-узловым ходом.

Со всей очевидностью, расчет при постройке этих двух грандиозных кораблей заключался в том, что любой противник устрашится мчащейся на него со скоростью в 30 км/час громады, готовой влепить в неприятеля пару 1800 фунтовых снарядов, а затем добить вражеский корабль мощным таранным ударом. Как то ни парадоксально, но первенцу и главному воплощению этой идеи самому было суждено погибнуть от таранного столкновения.

Вскоре после вступления в строй "Виктория" была направлена на Средиземное море, где стала флагманским кораблем адмирала Джорджа Трайона – командующего Средиземноморской эскадрой. Трайон в военно-морских кругах слыл отъявленным марсофлотцем – в том числе ввиду уникальной способности чуть ли не ежедневно изобретать для подчиненных самые разнообразные виды учений, в том числе весьма рискованные.

Не без пользы: в частности, на артиллерийских стрельбах, устроенных Трайоном, выяснилось, что казематные 6-дюймовки и 6-фунтовки “Адмиралов” не могут действовать одновременно: расчетам просто не хватает места.

22 июня, при маневрировании в виду Триполи, Трайон задумал особо сложное перестроение: сначала 8 кораблей эскадры должны были составить две параллельные кильватерные колонны, идущие всего в 6 кабельтовых друг от друга, а затем, поворачивая поочередно из правой и левой колонн внутрь этого построения, ложиться на обратный курс и вновь составить единую кильватерную колонну.

Сложность маневра усугублялась психологической обстановкой на эскадре: второй флагман адмирал Александр Маркхэм был противоположностью Трайону: отличный штабист, он не обладал даром кораблеводителя, у него не было нужного глазомера для оценки ситуации при маневрировании соединений судов, он терялся при сложных эволюциях большого количества кораблей. Трайон всячески его третировал, в том числе в присутствии подчиненных, и довел до состояния, при котором Маркхэм утратил всякую уверенность в себе.

"Виктория" уже начала выполнять предписанный командующим эскадрой маневр, но Маркхэм на головном корабле второй колонны – “Кемпердауне” решил, что маневр не выполним. Возмущению Трайона не было предела, тем более что все корабли эскадры, кроме “Кемпердауна”, отрепетовали сигнал и готовились выполнить эволюцию.

На “Виктории” подняли сигнал “Кемпердауну”: “Чего вы ждете?” В ответ Маркхэм распорядился отрепетовать команду о начале поворота, но поднять флаги только до половины, что означало, что сигнал не понят.

На мостик “Виктории” вызвали сигнальщика, который передал флажным семафором команду “Поворачивайте на правый борт”.

Маркхэму ничего не оставалось, как приступить к выполнению маневра. Но руль на “Кемпердауне” был положен не на полные 35 градусов, как то требовалось обстоятельствами, а только на 28 градусов. В результате "Кемпердаун" не смог вписаться в циркуляцию и въехал своим тараном прямиком в борт флагмана в 6 метрах впереди башни. Так как “Виктория” сохраняла ход порядка 5 узлов, то два броненосца начали складываться, как ножницы, сближаясь кормовыми оконечностями; при этом таран “Кемпердауна” продолжал крушить перебороки внутри корпуса протараненного судна.

Перекрывая скрежет сокрушаемого металла, раздался зычный голос Трайона, отпустившего очередную порцию нелестных комплиментов в адрес Маркхэма. Затем Трайон приказал “Кемпердауну” дать задний ход – чтобы вывести таран из поврежденного борта “Виктории”. Это была его последняя команда.

На "Виктории" успели начать герметизацию трюмных переборок и запустить водоотливные средства, но тщетно. Повреждения были слишком обширны. Едва "Кемпердаун" дал задний ход и вытащил таран из трюма "Виктории", несчастный корабль Джорджа Трайона, затопленный водопадом хлещущий в трюм воды, лег на борт, опрокинулся и пошел ко дну.