От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство

Официально он занимал в ОВЦС должность переводчика. Фактически — являлся «правой рукой» и референтом митрополита Никодима (Ротова), агента «Святослава», ведавшего связями с зарубежными церквями.

Казем-­Бек имел открытый счет в престижном московском ресторане «Прага». Ему и его новой семье (он сочетался в СССР церковным браком с 18-летней Сильвой Борисовной Цветаевой) предоставили квартиру в элитном доме на Фрунзенской набережной, где проживали ответственные сотрудники Министерства обороны СССР. Оставленная им в США супруга, на иждивении которой находились двое детей, не зная о его втором браке, по просьбе мужа посылала ему в Москву все, о чем тот просил, не получая взамен никакого материального возмещения и поддержки. Когда обман со вторым браком раскрылся, бывшая жена отправила письмо патриарху Алексию Второму с вопросом, правда ли, что у мужа теперь вторая жена. 15 января 1967 года патриарх ответил:

Относительно Казем-­Бека ничего вам сказать не могу, так как не знаю интимных сторон его жизни. Я его очень люблю. Он прекрасный, воспитанный человек, и я его часто вижу. Он очень нам помогает при сношениях с разными иностранными делегациями [...] Алексий.

В КГБ усмотрели в письме американской жены Казем-­Бека происки спецслужб США. C целью противодействия им на встречу с брошенной женой был отправлен священник, сотрудник ОВЦС Борис Кудинкин, являвшийся сотрудником советской разведки. Вера Рещикова, работавшая вместе с ним в ОВЦС, вспоминала:

Это был отпетый мерзавец [...] Он был шпионом. Он заманивал [к себе] женщин, а агенты [КГБ], спрятавшиеся в соседней комнате, фотографировали их. Одна из его жертв, чешка, пожаловалась в консульство своей страны. Несмотря на скандал, он продолжал работать в ОВЦС434.

Надо отдать должное, работал «отпетый мерзавец» успешно: соблазнил секретаршу посольства Нидерландов в Москве. Эта женщина, уже немолодая, попала под его «славянское обаяние», после чего впала в депрессию и была отозвана своим правительством. Через год, когда она работала в одной из столиц на Ближнем Востоке, советская разведка с нею связалась...

Михаил Николаевич Чавчавадзе, шурин Александра Казем-­Бека, познакомивший его с Игнатьевым и тоже оказавшийся в эмиграции во Франции, в 1947 году также вернулся с семьей в СССР, был арестован, обвинен в шпионаже и в 1949 году осужден на 25 лет лагерей. Семью его в 1949 году сослали в Казахстан. В числе сосланных оказался и Зураб Чавчавадзе — сын Михаила Чавчавадзе и племянник Александра Казем-­Бека. Родился он в 1943-м в оккупированном немцами Париже, в 1947-м с родителями вернулся в СССР и в 6 лет был репрессирован как сын «врага народа». Зураб Чавчавадзе вспоминал:

Шел 1956 год. Мой отец, вернувшийся с семьей после вой­ны из эмигра­ции в СССР и поплатившийся за это осуждением на 25 лет ГУЛАГа, подпал под хрущевскую реабилитацию и приехал за нами из заполярной Инты в южно-казахстанскую ссылку, в коей мы пребывали в статусе семьи «врага народа». Отбив в себе всякую охоту трудиться на советскую власть, реа­билитированный «враг народа» перевез нас в Алма-­Ату, где устроился на работу в канцелярию архиепископа Алексия (тогдашнего управляю­щего казахстанской епархией)435.

В 1969 году Зураб Чавчавадзе окончил факультет западноевропейской филологии Тбилисского государственного университета и в 1969–1971 годах работал старшим научным сотрудником грузинского НИИ научной информации в Тбилиси. В 1971–1989 годах он был старшим преподавателем кафедры новых методов обучения в тбилисском университете. Но в 1990 году он стал одним из организаторов Российского дворянского собрания (Союз потомков российского дворянства), и не случайно.

19 августа 1991 года, во время ГКЧП, в Москве проходил Первый конгресс соотечественников, подлинным инициатором которого был КГБ. Одним из видных участников Конгресса был глава РПЦ патриарх Алексий Второй, год назад продвинутый на эту должность 4-м отделом 5-го Управления.

Международные мероприятия вообще и конгрессы соотечественников в частности, с завидной регулярностью проводимые в Москве с августа 1991 года, с точки зрения КГБ представляли удобную возможность для использования участников форумов в интересах госбезопасности. Изучение тех, кто впоследствии приглашался как участник конгресса, начиналось задолго до проведения мероприятия. Сам же конгресс становился кульминационным моментом при обработке и вербовке спецслужбами представлявших для них интерес участников. Подобная деятельность рано или поздно приносила свои плоды.

Так, в августе 1991 года патриарх Алексий Второй во время Конгресса соотечественников в Москве принял Глеба Рара, известного русского эмигранта, многолетнего сотрудника радио «Свобода», одного из деятелей РПЦЗ, и через него передал Архиерейскому синоду РПЦЗ предложение о воссоединении РПЦ с РПЦЗ с сохранением за РПЦЗ полной автономии436.

В ноябре 1991 года состоялся официальный визит патриарха Алексия Второго в США. По его приглашению отец Александр принял участие в совместном молебне в Свято-­Николаевском соборе в Нью-Йорке — главном соборе патриарших приходов в Штатах. Глава РПЦЗ митрополит Виталий категорически возражал против совместного молебна представителей двух Церквей, имевших противоположные воззрения на существовавший в СССР строй, и неоднократно укорял о. Александра: «Вы с нами, но вы не наш». И действительно, в 1991 году Александр вернулся в Россию и поселился в Донском монастыре в Москве (в стенах которого завершил свой жизненный путь 3 октября 2001 года).

В январе 1992 года Архиерейский синод РПЦЗ направил в Россию викария Западно-­Европейской епархии РПЦЗ епископа Каннского Варнаву с поручением организовать постоянно действующее Синодальное подворье РПЦЗ в Москве. Скоро оно и появилось в одном из корпусов Марфо-­Мариинской обители, принадлежавшем городской поликлинике. П­очему-то там же разместился штаб Национально-­патриотического фронта «Память», возглавляемого агентом 5-го Управления Васильевым и Баркашовым.

19 марта 1992 года в обители состоялась пресс-­конференция, в ходе которой протоиерей Алексей Аверьянов от имени епископа Варнавы и со ссылкой на митрополита РПЦЗ Виталия заявил о союзе с «Памятью», которая, по его словам, «создает отряды быстрого реагирования для защиты храмов РПЦЗ от их захвата». А так как захватывать никто никого не планировал, все происходившее было хорошо организованной гос­безопасностью в отношении РПЦЗ провокацией.

Д. Васильев на этой же пресс-­конференции заявил, что готов летом «взять Москву в тройное кольцо» блокады с целью свержения правительства. Через два месяца, 19 мая, епископ Варнава принял участие в демонстрации «Памяти» на Садовом кольце в Москве, а во время поездок Д. Васильева часто сопровождал его вместе с протоиереем Алексеем Аверьяновым.

Разумеется, «соседство» и содружество РПЦЗ и радикальной, фашистской, националистической и антисемитской организации нанесло непоправимый ущерб репутации РПЦЗ в России437. РПЦЗ раскололась на сторонников и противников митрополита Виталия, и последний очень скоро утратил свой пост.

11–12 октября 2001 года в Москве в Колонном зале Дома Союзов открылся Всемирный конгресс соотечественников, в котором приняли участие делегаты из 47 стран и видные политические деятели России. Во вступительной речи Путин использовал термин «русский мир» и обозначил направления, по которым в дальнейшем должны были выстраиваться отношения Российской Федерации и зарубежных соотечественников, призвав к поиску путей консолидации российской диаспоры и укрепления ее связей с Россией.

17 мая 2007 года на торжественном приеме в Кремле по случаю подписания Акта о каноническом общении РПЦЗ с РПЦ Путин подвел первые итоги многолетней операции госбезопасности по уничтожению РПЗЦ: