Отбор невест для проклятого князя

А пока что, сердце мое разрывалось от боли за родного человека и волка. Но эта боль ни шла, ни в какое сравнение с той, что я почувствовал, услышав Милу. Какой же невыразимой болью, отчаяньем и страхом они были полны!

Я замер, на секунду силясь разобраться в случившемся. Как?! Что такое? Кто посмел?? Неужели Софья, воспользовавшись моим отсутствием, проявила такую прыть? Кроме нее то, собственно и не кому. Ая-яй! А я ведь проявил еще большую недальновидность, оставив при ней только Лушу и Ярогона! Но я и подумать не мог, что всегда тихая Софья, окажется такой скорой на расправу.

– В княжестве бунт и предательство! Возвращаемся немедленно!

– передал мысль братьям и племянникам.

Так быстро мы не бежали еще никогда. От скорости даже уши закладывало.

Следом пришли удрученные мысли Ярогона.

– Прости, мой князь! Не доглядел. Не ждал бунта от дружины Софьи. Меня и твою фаворитку сейчас тайно ведут на казнь.

– Тяни время! Мы уже идем.

Послал мысль Михею, сыну Доброслава, пробраться в комнату Луши. Взять вещь из комода возле тахты и по запаху, как можно скорее найти их обладательницу и выручить из беды, не стесняясь в средствах.

Михей с самого рождения был очень смышленым и вертлявым. А нюх у оборотней, тоже с рождения во много раз сильнее обычного. Я даже не сомневался в успехе племянника. Лишь бы только времени хватило парнишке и нам всем.

От сердца отлегло только тогда, когда я увидел, что они оба стоят за забором княжества. Живые. Целые. Здоровые. Мила, даже бесстрашно пошла к нам на встречу и даже пыталась меня успокоить.

– Все хорошо, все хорошо. Сейчас ты пугаешь меня куда больше, - робко шептала она, пытаясь справиться со своим животным страхом перед огромным чудовищем, что буквально тыкалось в нее, носом. Волкодлак просто хотел убедиться, что с его единственной все в порядке. И я тоже хотел.

Физически Мила была в порядке, напугана, конечно, но это уже мелочи.

– Они казнят Ярогона!
– дрожа напомнила она.

Мы все стремглав бросились к забору со стороны заднего двора, разбежались, подпрыгнули и без всякого труда, одолели семь метров высоты.

Эти скоты, вчетвером забивали моего ближайшего соратника ногами, видимо потому, что казни через повешенье, он даже со связанными руками, отчаянно сопротивлялся. Ничего. Пара секунд и эти мрази уже валялись с откушенными головами.

– Найти всех предателей!
– приказал я. а сам принялся облизывать израненного воина. Слюна волкодлака любую рану заживляет быстрее любого снадобья.

– Я тебя подвел, - хрипел мой доверенный, стараясь уклониться от огромного шершавого языка.

– Нет. Это я тебя подвел, не оставив воинов в поддержку. Не подумал. Не просчитал.

– Софья взбесилась от ревности!

– Она еще за это ответит! А Мила жива! Не переживай! Михей ее вытащил из подземелья. Да не вертись ты! Терпи! Утром как новенький будешь.

– А ты никогда не думал, что Раду именно по приказу Софьи отравили? Вспомни. Она ведь и не переживала о ней.

– Ну как же не переживала? Ты сам все видел.

— Вот именно. Видел. Стенания на показ, не есть слезы души, мой князь. Молодой ты еще. Многого не видишь. Она ж к тебе на ложе на десятый день уже пришла. Как только отец уехал. Уважала б память сестры и через положенный год, ты б к ней не сразу подошел еще.

– Ее позвал мой волк. Ему было нужно, не мне. А зову волка мало кто противится, может. Я был ее первым. Она на утро была в шоке и долго плакала. Мне так стыдно еще никогда в жизни не было. Поверь.

– Однако она довольно быстро и без всякого смущения вошла во вкус и хозяйкой себя здесь почувствовала. В тот же день с рук тебя кормить пыталась, тело растирала. Разве в печали и шоке бы делала так? А волкодлаки такого не требуют. У них один приказ - лежать под ними смирно.

В те дни, я был в огромной печали и не замечал даже, кто и что мне говорит, кто и что со мой делает. От Софьи, я отмахивался как от назойливой мухи. Ее просто имел мой волк, когда ему приспичивало. Как имел бы любую другую, чей запах бы хоть немного его привлек. Но девчонка упрямо не уходила. Все время была рядом со мной и дочкой. Твердила, что все понимает и даже не сердится на наши грубые ночи. Волкодлаку то было совсем не до нежностей.

– Я все понимаю, я все стерплю, я буду рядом пока нужна вам!
– говорила.

И я даже был благодарен ей, принимая все за искреннюю поддержку и заботу, но Речь Ярогона, словно сняла шоры с моих глаз.

 Из горла сам собой вырвался яростный вой, исполненный прозрения и ненависти.

Глава 23

На всех воротах, конечно же, усилили стражу, как только услышали волчий вой, но, если эти люди действительно верны мне, они не смогут поднять на меня руку. Инстинкт подчинения вожаку их обездвижит. Сложность была в том, что здесь теперь с любой стороны можно было ждать удара в спину. Вряд ли смертельного, конечно, но все же приятного мало будет.

Из принципа не стал бегать окольными путями. Просто прошел в ворота из заднего двора в передний.

Стражники так и остались стоять, схватившись за мечи. На крышах строений уже были лучники, но и они выстрелить не посмели. Только губами шевелили в беззвучных молитвах Всевышнему.

Но когда уже подходил к главному входу в терем, в шею с левой стороны, по самый наконечник, вонзилась стрела и, судя по тому, как нестерпимо зажгло кровь, она была отравлена.

Неужели кто-то здесь знает, как следует убивать оборотней?

Хотя чего ж им не знать? Легенды о лесных демонах самые древние в нашем мире. Иногда волкодлаки позволяют себе хорошо погулять и простой народ чего только не пробовал уже. Отравленные стрелы в шею, самый действенный метод. Если до рассвета из волкодлака ее не вынуть, перерожденный человек умрет тут же. Вряд ли они об этом знают, просто ждут, когда на волка подействует яд, или он издохнет от удушья. Настоящая проблема была в том, что стрелял в меня сейчас тот, кто не присягал мне на верность. Если выживу, обязательно найду!

Двери были заперты на огромные засовы как снаружи, так же я уверен и изнутри. Не стоило надеяться и на то, что хоть один из черных ходов открыт сейчас. Но проникнуть в терем мне было надо! Очень надо! 

 Эта подлая тварь должна ответить за все. Она должна умирать в таких муках и ужасе, которые никому еще не снились!

Перед глазами встала жуткая картина как моя любимая задыхалась, харкаясь кровью, с какой мольбой она смотрела на меня и растерянных лекарей.

Она была еще так молода! У нее было еще столько планов! Весь мир лежал у ног моей синеокой красавицы, и она еще и думать не думала о смерти.