Отчаяние
Шрифт:
«Вернусь — обязательно расскажу об этом Холли и Аманде. Надо будет вместе полистать что-нибудь о магии секса».
Что бы ни происходило, именно секс был всему причиной. Мама, которую соблазнил Майкл. Эпопея с Жаном и Изабо. А еще эти пары в ковенах: верховная жрица и помощник с «длинной рукой». «С чем, извините? С "длинной рукой"?»
За два дня магические узы немного ослабли; Николь решила прочитать какое-нибудь заклинание — очень слабое, такое, чтобы колдуны его не обнаружили, совсем незаметное среди той магии, которую они поддерживали вокруг себя, самое что ни на есть крохотное.
Чары
Пришло время ужинать, и Джеймс развязал девушку. Его присутствие возбуждало Николь, в этом уже не было сомнений: от горячих взглядов юноши по ее спине пробегали мурашки.
На следующее утро она почти забыла, что сама наколдовала те искры, что стали проскакивать между ними.
Когда все трое сидели за бутылкой вина, она спросила:
— Что твой отец собирается со мной делать?
— Не знаю. — Джеймс равнодушно пожал плечами. — Убьет, надо полагать. Как-никак, ты из рода Каор.
— А ты из рода Мур, создатель знаменитых бутербродов с воздухом «Верховный ковен».
Между ними это стало чем-то вроде шутки.
Он ухмыльнулся, оценив иронию, и пригубил вино.
— Совсем необязательно, чтобы все произошло именно так, — негромко добавила Николь.
Джеймс тихонько рассмеялся и протянул ей бутылку.
— Ха! Как верно заметил Шекспир, что значит имя? Не так ли, розочка моя?
— Да ты начитанный.
Она сделала глоток и пролила немного вина — руки дрожали от страха.
«Но ведь жива пока».
— Начитанный, — согласился Джеймс, бросив на девушку недобрый взгляд.
«И все же я в опасности. В страшной опасности».
«Какая цыпочка».
Джеймс не доверял ей, но при этом не стал бы отрицать, что увлекся. Только глухой не слышал разговоров о мощной магии, которая могла возникнуть между Каорами и Деверо. С Илаем и Николь, впрочем, это не сработало. Вдруг дело было совсем не в том, из какого рода колдун и ведьма, а в некоем их совпадении друг с другом? Род Мур считался сильнее рода Деверо. Вероятно, важно то, кто главнее.
Он облизал губы, представив, что может стать еще сильнее. Его колдовство плюс магия Каоров — этого хватит, чтобы свергнуть отца.
«Недурно».
Джеймс посмотрел на Николь, и в который раз не поверил блеску в ее глазах.
«Она хочет меня… Либо очень хорошо притворяется».
Как знать, вдруг эта стервочка вела свою игру. С другой стороны, все могло быть по-настоящему. В конце концов, он отличался весьма неплохой внешностью, а уж если говорить о внешности, то и у нее формы что надо.
Джеймс увидел, как Илай поедает девушку глазами, и затрясся от гнева.
«Ты свой шанс уже упустил. Теперь отвали».
Кто-то словно нашептывал ему: «Все дело в силе. Ведьма любит силу. У тебя она есть, а у Илая нет. Она хочет ощутить твою силу, Джеймс. Хочет твою силу. Тебя. Не стоит убивать. Совсем не стоит. Ты можешь заполучить ее. Тебя она хочет. У тебя, Джеймс, именно у тебя будет ведьма из рода Каор».
Он медленно улыбнулся и приобнял Николь за талию. Девушка положила свою руку сверху и посмотрела так, что он с трудом сдержал порыв взять ее прямо здесь и сейчас.
К сожалению, этот придурок Деверо ошивался
где-то поблизости. Не стоило провоцировать возможного союзника, тем более посреди пути.«Скоро мы будем в Лондоне. И кажется, отца ждет небольшой сюрприз».
ДЖЕЙМС I
Дорога из Дании в Англию, 1589 год
Король Шотландии стоял на нижней палубе у входа в монаршие каюты и любовался своей невестой, которую вез к себе на родину. Эта красавица, несмотря на то, что была гораздо моложе его, обладала глубоким умом, а ее манеры говорили, что она не по годам умудрена опытом. Превосходные, богато расшитые белые юбки будущей королевы прекрасно сочетались с ее элегантным черным корсетом.
Король, разглядывая декоративные розы, скрывавшие шнуровку на его туфлях, погрузился в размышления о красоте своей невесты. Мало кому выпадала честь взять в жены столь прекрасную женщину, и он готов был сделать все возможное ради ее счастья.
Наконец Джеймс перестал грезить и, сияя улыбкой, шагнул навстречу Анне.
— Думаю, мне стоит написать небольшую поэму о ваших глазах.
Она мгновенно зарделась.
— Вы уже сочинили для меня целую дюжину стихотворений!
— Верно. Однако ни одно из них не воспевает исключительно глаза — эти великолепнейшие озера света, которые отражают красоту и чистоту вашей души.
Анна смущенно засмеялась; румянец на щеках выдал тщательно скрываемое удовольствие.
— До нашего прибытия остаются считаные часы. Вероятно, король Шотландии — а в один прекрасный день и Англии — захочет найти для себя занятие более подходящее, чем сложение любовных стихов.
Взяв невесту за руку и заглянув ей в глаза, он сказал:
— Для короля нет ничего важнее его королевы. Разве не учит Бог, что любовь есть высшая обязанность человека? Я — ваш муж и обязан заботиться о жене своей подобно Христу, опекающему паству. Разве можно доверить страну тому, кто не умеет соблюсти простейшей заповеди? Как стану я милосердным монархом для тысяч подданных, если при виде ваших изысканных черт во мне не пробудится желание слагать рифмы?
Анна снова улыбнулась.
— Джеймс, я обожаю ваши стихи. Ах, если бы все, что выходит из-под этого пера, было столь же приятным.
— Вы намекаете на мой трактат о демонах?
Она зябко повела плечами.
— До чего страшные, жуткие вещи в нем описаны.
— Дражайшая Анна, не все на этом свете так же прекрасно, как вы. В мире есть много ужасных созданий — демонов и тех несчастных, что им прислуживают. Развеять туман мифов и слухов, укрывающий эти создания, — наша обязанность. Мы должны пролить свет истины на тех, чья жизнь проходит под покровом тьмы.
Анна покачала головой.
— Некоторые существа представляются мне настолько невероятными…
— Кто же? Демоны? Или ведьмы?
Она не успела ответить.
Корабль сильно качнуло. Джеймса с Анной ударило о переборку. С лестницы, ведущей на палубу, хлынула вода и мгновенно заполнила каюту по щиколотки.
Со всех сторон донеслись тревожные крики.
— Не бойтесь, моя дорогая! — крикнул Джеймс и стал пробираться к лестнице, решив, что наверху, над водой, им будет безопаснее.