Отчаянная решимость

Кара кивнула.

— Конечно. Но опять же, не сейчас. Мне, наверное, придется в ближайшее время вернуться к таблеткам или еще к чему-нибудь другому, чтобы не забеременеть. Раньше я принимала таблетки, но поправлялась от них, поэтому перестала их принимать пару лет назад.

— Мы что-нибудь придумаем, — согласился он. — И было бы здорово хоть раз в жизни не пользоваться презервативами. Это было чертовски здорово объезжать тебя, ощущать полностью.

Она нежно прикусила один из его сосков.

— А я-то думала, что это я тебя объезжаю.

Данте усмехнулся.

— Фигурально выражаясь, Кара mia. Но это было потрясающе, если ты позаботишься о сохранении, я с радостью выброшу свой запас презервативов в мусорное ведро.

— Согласна.

Тогда она сонно зевнула, и, хотя он готов был с радостью скользнуть обратно в ее плотную маленькую киску, чтобы задержаться там еще на некоторое время, он пытался успокоить себя, говоря, что она все еще окончательно не восстановилась после травм. Он заправил ей за ухо длинную прядь и поцеловал в лоб.

— Спи, милая, — сказал он.

— Уверен? — с беспокойством спросила она, прижимая руку к его груди. — Ты, гм, не чувствуешь, что тебе… э-э… мало. — Она слегка подтолкнула коленом его полустоячий член.

Данте подавил стон, но твердо решил поступить по-джентльменски.

— Мне всегда мало, когда дело касается тебя, — мягко ответил он. — Но я могу подождать до утра. В конце концов, учитывая, каким придурком я был, ни разу не оставшись у тебя на ночь, у нас не было секса после пробуждения.

— Ты уверен, что нас никто не услышит? — заволновалась она. — Например, твоя мама... ну, твоя мама не услышит нас утром.

Он рассмеялся в ответ.

— Нет, она нас не услышит. Во-первых, ее комната находится на противоположном конце этого этажа. И, во-вторых, когда я перестраивал этот дом несколько лет назад, первое, что я сделал — заменил всю звукоизоляцию. Теперь эта комната практически звуконепроницаема.

— Хорошо. — Кара снова широко зевнула, удовлетворенная его ответом. — Тогда спокойной ночи. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Кара mia. Отдохни, ладно? У нас завтра напряженный день.

Она кивнула, закрыв глаза, и несколько долгих секунд молчала. И когда он решил, что она заснула, вдруг пробормотала:

— Если ты когда-нибудь снова бросишь меня, я требую опеки твоей семьи надо мной.

Смех загрохотал в его груди.

— Понятно. Но тебе не о чем беспокоиться, потому что я не собираюсь отпускать тебя. Я не хочу тебя потерять.

Она заснула сразу же, с улыбкой на лице, он не смог удержаться, чтобы не обнять ее крепко, как будто боялся, что она может ускользнуть ночью. Уже не в первый раз Данте содрогнулся от мысли, что он действительно мог ее потерять, все могло обернуться намного хуже, если бы ее бдительный сосед не позвонил 911, отчего грабители так быстро скрылись.

Но сейчас она находилась с ним, с облегчением признался он, в безопасности и тепле в его объятиях, где будет теперь засыпать каждую ночь, если захочет.

— Ты уверен, что я выгляжу нормально? — заволновалась Кара, когда он въехал на стоянку у ресторана. — Это платье подходит для такого события?

— Да. — Он припарковал машину, затем протянул руку и быстро поцеловал ее. — На оба вопроса. И моя мать и брат сказали тебе то же самое, так что поверь им, хорошо? Ты прекрасно выглядишь, Кара. И мне не терпится показать тебя остальным членам моей семьи. Давай войдем в ресторан?

Данте подозревал, что у Кары будут какие-то сомнения и неуверенность по поводу встречи со всей его семьей, поэтому он купил ей несколько новых нарядов на этот уик-энд, в том числе простое, но потрясающее темно-синее платье с запахом спереди, которое сейчас было на ней. Она, конечно, начала протестовать, обнаружив полдюжины пакетов, которые он принес домой, в них были не только платья, но и юбки, джинсы, брюки, блузки, свитера, туфли, нижнее белье и черное кашемировое пальто, которое в данный момент тоже было на ней, с завязанным поясом вокруг талии. Но после ничего не значащего спора Кара наконец смягчилась, горячо поблагодарив за такие прекрасные вещи. Данте так и не осмелился сообщить ей, что сегодняшние несколько пакетов, лишь верхушка айсберга тех вещей, которые он собирался ей купить.

В ресторане он помог ей снять пальто, еще раз окинув ее взглядом, удовлетворенно улыбнувшись. Кара же продолжала нервничать, что это платье слишком с открытым декольте, она боялась, что выглядит в нем слишком взрослой, или еще хуже, ее задница в нем выглядит слишком большой. Он уверил ее пару раз, что платье идеально подходит для такого случая — не слишком нарядное и не слишком повседневное, но в нем чувствуется класс. Но он утаил одну вещь, причем совершенно намеренно, что шелковая ткань очень хорошо облегала ее пышные груди и подчеркивала тонкую талию. А насыщенный глубокий синий цвет делал ее неотразимой, придавая ее молодому лицу здоровый румянец и оттеняя цвет ее блестящих темных волос. Невозможно было скрыть ее молодость, слишком молода для него, слышал он шепот большинства членов семьи, но Кара была женщиной и выглядела, как женщина. Женщину, которую он с гордостью ввел в большой, шумный банкетный зал, где уже собралось более пятидесяти человек.

Данте взял у официанта, с которым был знаком двадцать лет, два бокала красного вина, один передав Каре и поднеся свой бокал к ее чокаясь.

— С этим ничего нельзя поделать, — произнес он, подмигнув. — Слишком поздно отступать, дорогая. Орда сейчас ринется на нас.

И в течение двадцати минут он представлял Кару всем своим тетям, дядям, двоюродным братьям и сестрам, родственникам, друзьям семьи и соседям, которые направлялись к ним, а он старался сделать все, чтобы Кара не выглядела подавленной от такой толпы, не разрыдалась. Но в какой-то момент Данте понял, что ему не стоит волноваться, потому что Кара купалась в их внимании, как рыба в воде. По натуре она была дружелюбной и общительной, неудивительно, что она смогла очаровать их всех.

Но существовал еще один человек, один очень, очень важный человек, которой Данте еще не представил Кару, хотя он чувствовал, что его бабушка, наверняка, очень внимательно следила за новой подружкой своего внука. Он взял Кару за руку, потащив за собой, от его тетушки, которая готова была проболтать с ней еще час, если бы он ее не увел.

— Пошли. Скоро придет время садиться за стол, мне кажется, что нонне ужасно не терпится познакомиться с тобой. А вот и нонна на своем обычном месте. Выглядит как королева. Кем и является большую часть времени. Не совсем королева, конечно, но в этом ресторане нет ни единого человека, который бы не знал, что именно она управляет этой семьей.

Кара сглотнула, беспомощно взглянув на свой пустой бокал.

— У меня есть время еще выпить? — прошептала она. — Одного мало, чтобы я была готова предстать перед ней.

Данте отрицательно покачал головой, усмехнувшись, положив руку ей на поясницу.

— Не волнуйся, все будет хорошо, — прошептал он. — Я обещаю.

Он подвел нерешительную Кару к месту, где Валентина Сабаттини сидела в кресле с высокой спинкой во главе стола, откуда легко могла видеть все происходящее в банкетном зале. Несмотря на преклонный возраст, выглядела она безупречно — белоснежные волосы уложены, макияж и маникюр, в ушах, на шее и запястьях сверкали золотые украшения. Она была одета в пурпурные цвет королевской семьи, хотя Данте казалось, что шерстяное платье бабушки было скорее сливового оттенка.