Отчаянный и непобедимый Ренегат Икс

— Может, я в плохой физической форме. Может, у меня астма. Ты об этом не думала? — спрашиваю я сквозь сжатые зубы, открывая ноутбук Тейлора.

Сара качает головой.

— Я наблюдала за тобой на уроке физкультуры. В это время у меня японский язык. Из окна кабинета видно, что происходит в спортзале. Там у тебя все нормально. Так зачем нам встречаться? Если ты станешь моим парнем, а я твоей девушкой, мы достанем друг друга уже через два месяца. Может, даже раньше.

Операционная система наконец загружается. Я отталкиваю в сторону кресло и открываю окно поиска, указав в качестве ключевого слова «доктор Кинк».

— Ты уже передумала спа… помогать отцу?

— Ты что, издеваешься? Да я себе места не нахожу! Не видишь, что ли?

Сара буравит меня взглядом сквозь толстые линзы очков, считая, видимо, что я насмехаюсь.

— Научные опыты успокаивают меня.

Охотно верю. Мне не нравится, когда меня кто-то использует для своих целей, а потом предает — я этого вдоволь нахлебался с Кэт; а Сара даже не сказала, что я ей нравлюсь. Значит, я для нее просто подопытный кролик. Сжимаю кулаки, чтобы успокоиться, следя за появлением на экране результатов поиска.

— Я тебе не лабораторная крыса, ясно?

Сара вздыхает и отталкивает меня в сторону, чтобы подойти к компьютеру.

— Ты говоришь ерунду.

Сделав вид, будто ничего не слышал, гляжу в экран через ее плечо. Среди результатов поиска преобладают ссылки на хранящиеся в компьютере копии статей доктора Кинка. Однако среди прочего есть и файл, озаглавленный «Размещение гостей университета».

— Попробуй вот это, — советую я, тыча пальцем в окно поиска. Сара наводит курсор на ссылку, открывает файл, и на экране появляется таблица. Запустив внутренний поиск с тем же ключевым словом, мы находим строчку, посвященную отцу Сары. Согласно таблице, он был «размещен» около двух недель назад, сразу после того, как, гм… некто сбросил гипноизлучатель с маминого лабораторного стола. В таблице написано, что доктор Кинк находится в подвале, в четвертом номере.

— В подвале, — шепотом говорит Сара. — Это так…

Страшно, зловеще и вовсе не так безобидно, как это выглядит в таблице размещения гостей.

— Нужно взять ключ в комнате администрации. Она находится на этом этаже, дальше по коридору. Нет…

— Только не произноси «нет проблем». И все-таки ты говорил ерунду. Повторяю, на случай, если ты не слышал.

Сара отходит от стола, поправляет очки и сердито смотрит на меня.

— Мы можем многому научиться друг у друга. Я понимаю, что у меня гораздо меньше опыта, но я абсолютно уверена в том, что результаты эксперимента могут оказаться весьма приятными для нас обоих.

Она совершенно не умеет вести себя с парнями, но логика в ее словах есть. Я потратил кучу времени, ухаживая за Кэт, и бросил ее, когда узнал, что она хочет меня. С некоторых пор все, что связано с ней, так запутано, что, как бы я ни пытался избежать столкновений с ней, ее поступки все равно причиняют мне боль. Кэт опасна, а Сара по сравнению с ней кажется человеком мирным. И она мне нравится. Она интересная, считает меня таким же, и нельзя сказать, чтобы идея «эксперимента» с ней меня не привлекает. Как назвать то, что между нами происходит? Может быть, легкий роман? Приятный флирт? Мы с Кэт больше не вместе, между нами все кончено — то, что случилось на вечеринке у Пита, убедительное тому доказательство, — и я имею моральное право чувствовать себя свободным.

И сейчас я полон сил и желания дать Саре столько «полезной информации», сколько может поместиться на страницах ее блокнота.

— Давай заключим сделку, — предлагаю я, взяв обе ее руки в свои. — Никто из нас не будет встречаться с кем-то еще на стороне.

Она кивает.

— Но большего ты от меня требовать не можешь. Ты не мой парень.

— Договорились, — соглашаюсь я. Хорошо, что я не хочу быть ее парнем, а то сейчас, наверное, почувствовал бы себя обиженным. Отпустив Сару, протягиваю руку для пожатия. Сара плюет на ладонь, хотя я этого не делал, и подает руку. Скрепив сделку, Сара вытаскивает из-под стола рюкзак и блокнот, а я, воспользовавшись тем, что она отвлеклась, вытираю ладонь об штаны. Она перебрасывает лямку рюкзака через плечо, и мы направляемся к двери.

— Да, Сара, еще кое-что, — говорю я, когда мы уже почти вышли в коридор. — Еще одно условие.

— Да, Ренегат?

— Я сам выбираю эксперименты.

12

По дороге мы заходим в комнату администрации, где, на счастье, ночью никого нет, и берем ключ от номера, в котором предположительно находится доктор Кинк. Пока мы спускаемся в подвал, Сара успевает составить целый список правил, согласно которым должны проводиться наши с ней «эксперименты». Вскоре предписания, по которым должны развиваться эти псевдоотношения, начинают напоминать компьютерный квест. Это здорово. Чем больше правил она придумывает, тем больше я воодушевляюсь, хотя ей, конечно, рассказывать об этом не хочу. У меня такое чувство, что ей нравится думать, будто обилие правил меня удручает — что я не привык играть по правилам, или что-то в этом роде.

— Если мы встречаемся у меня дома, — говорит она, — скажем, что ты мой партнер по лабораторным работам.

— А если ты приходишь ко мне, я говорю всем, что ты шлюха, которую я снял на Сейнт-стрит. Ты стажируешься, поэтому готова отдаться за полцены. Знаешь, как в студенческой парикмахерской.

— Я не буду это записывать, — говорит Сара, хмурясь. — Если мы идем на дискотеку…

Поворачивая за угол, я предостерегающе помахиваю в воздухе пальцем.

— Нет, нельзя. Поход на дискотеку слишком похож на свидание.

— Я тебя умоляю. Да все заходят на эти дискотеки только на пять минут, чтобы познакомиться с кем-нибудь и отправиться обжиматься. Кроме того, танцы — это разновидность физического контакта. Это часть нашего эксперимента.

— А как ты собираешься объяснять всем, что ходишь на дискотеку с партнером по лабораторным?

— А я скажу, что тебе не с кем больше пойти, — говорит Сара, хитро улыбаясь. — Кстати, я хожу на танцы в розовом платье, так что постарайся не приходить в одежде, которая не будет с ним сочетаться.

О боже, да если мы когда-нибудь пойдем на одну из этих идиотских вечеринок, я надену клоунский костюм с горошинами величиной с блюдце и приду без штанов. А ей принесу корсаж, конечно.

— Поясни, что в твоем понимании значит «не сочетается»?

Но Сара не отвечает, потому что мы пришли. Захлопнув блокнот, она подходит к двери четвертого номера и кричит: «Папа?» Ей даже не приходит в голову попросить ключ, который я взял в комнате администрации — она просто лезет без разрешения в карман и, достав его, засовывает в замочную скважину. Интересно, это тоже одно из придуманных ею правил?

Раздается щелчок, и ручка поворачивается. На душе появляется приятное предвкушение окончания долгого трудного дня. Уже за полночь, я прогулял школу, взорвал поезд и украл машину. Проблем, когда я доберусь домой, будет предостаточно. Впрочем, Гордон может кричать на меня сколько угодно, потому что я тут же завалюсь спать.

К сожалению, наш поход еще не окончен. За дверью оказывается маленькая, обшарпанная темная комната. На полу керамическая плитка; в углу кровать с одной-единственной простыней и подушкой в дешевой грубой наволочке. В комнате пахнет химическим средством для мытья полов, и к его резкому химическому запаху примешивается какой-то приторный мерзкий аромат, как будто под кроватью лежит тухлый кусок мяса. Это помещение я бы определенно не назвал гостиничным номером, но на гнусную тюремную камеру, которую я себе представлял, оно тоже не похоже. Просто отвратительная комнатенка. Я бы не хотел находить в таких местах людей, лично мне знакомых. Кстати, доктора Кинка мы в ней и не находим. Не знаю уж, хорошо это или плохо. Может, его уже выпустили. Хотя, если честно… вряд ли.