Отдай туфлю, Золушка!
Шрифт:
Повернулась и пошла к колоннам. В конце концов, я не могу брать ответственность за всех.
— Дрэз! — крикнул он.
Но я не ответила. Это его выбор. Он сам зачем-то приехал. Я не звала и не просила. И вдруг мою ноздрю что-то обожгло. А остановилась и от всех сил чихнула, буквально сложившись пополам.
— Обернись! — крикнул Гильом.
Я невольно послушалась, хлопая заслезившимися глазами. И не сразу поняла, что он… стоит! Шатаясь, размахивая руками, но стоит на собственных ногах. Ахнула. Бросилась к нему, схватила за руку.
— Гильом!
Парень
— Видишь, — прошептал друг, вцепившись в мою руку, — я не сдался. Я больше не сдался. Теперь твоя очередь.
Я обняла его и разрыдалась. И он тоже обнял меня. Погладил по голове, словно маленькую девочку. А я и не знала, что он, оказывается, такой высокий!
— И вовсе ты не дура. Я с тобой в шахматы играл, так что знаю, о чём говорю. Ты продержалась добрую четверть часа! Послушай, хочешь я пошлю Фаэрта в гномьи шахты с его идеей брака и моим обещанием? Я был дурак, что согласился…
— Спасибо, — всхлипнула я. — Дело не в этом. Совсем не в этом.
— А в чём?
Ну не рассказывать же ему про… его брата?
— Я соскучилась по родителям. По моему миру. Я устала от сказок с их сюжетами. От магии. От вот этого всего.
Над ухом снова запищала противным комаром Рапунцель.
— Мари предлагает запустить тебя в Первомир, — неожиданно перевёл Гильом.
— Ей же нельзя, — всхлипнула я.
— Она говорит, что ей наплевать. И говорит, что с тобой или без тебя, но снова откроет переход. И если ты не пойдёшь, то запустит в Первомир жабу. А вдруг это окажется заколдованная жаба? С Фаэрта станется держать таких в своём парке. Представляешь, каково бедняжке будет в вашем не магическом мире?
Я всхлипнула и рассмеялась сквозь слёзы. Гильом шутил, и я зарылась носом в его уже намокшую рубашку.
— Спасибо.
— А если не получится, ну мало ли, возвращайся, — шепнул он. — Я женюсь на тебе и увезу из Вечного замка. А дальше будешь жить, как сама захочешь.
— Ты что, влюбился в меня что ли?
— Нет, — рассмеялся старший принц. — Но короли ведь редко женятся по любви, разве нет? Иметь женой друга это уже большая удача для монарха.
— А как же… брачная ночь?
— Пофиг, — беспечно отозвался Гильом. — Обойдёмся как-нибудь без неё. Мой отец усыновил бастарда, и ничего. Никто не осмелился возразить.
Это был вариант. Но вернуться домой — намного лучше. Я отстранилась и посмотрела в его улыбающееся лицо.
— Спасибо. Докачу тебя до твоей комнаты и…
— Не надо, — он поморщился. — Сам докачусь. Я тут понял, что ни разу в жизни не был ночью в саду. Представляешь, мне третий десяток уже, а я ни разу не любовался звёздами, встречая рассвет. И не видел, как раскрываются цветы навстречу солнцу.
— Ты замёрзнешь, романтик.
Гильом решительно помотал головой.
— Иди, — велел он. — Пользуйся минутами, пока Фаэрта нет в замке.
Я не стала уточнять, откуда друг знает это, снова подхватила юбки и бросилась к башне смерти. Рапунцель вцепилась в мои волосы, словно блоха.
Бель уставилась на дочь:
— Что?
Какой принц Марион?— Мам, он один такой в королевстве.
— Но он же Золушку забрал…
— Да. Но ты же знаешь Золушку. Видать, принц тоже разобрался, кто она такая. А Дрэз ничего. Ну, нормальная. Не скажу, что вот прям люблю её, но она всяко получше Синдереллы будет.
— Не тарахти, — Бель вытерла лоб и нахмурилась. — Он так и сказал, что Дрэз не могла выскочить в окно? А потом куда пошёл?
— Побежал. В город. Да ещё и лицо у него было такое, как будто… Ну кошелёк у него украли. Глаза вытаращенные и бешенные. И…
— Ноэми, — Бель нежно провела по щеке дочери, — спасибо, доченька. Ложись спать и не жди меня. Только запрись на щеколду. А лучше бы тебе пойти ночевать к Элизе. Гастон снова гуляет…
— А ты?
— А я пойду в королевский дворец.
Ноэми растерялась. Глаза её округлились и рот приоткрылся. Но, спохватившись, девушка удержала мать, выходящую из дверей дома:
— Да кто ж тебя пустит во дворец, мам?! Ночью!
— Есть кое-какие связи. Я боюсь, что с Дрэз беда, солнышко. Не хотела этого делать, но, видимо, придётся.
И Бель всё же вышла, направилась к калитке.
— Мама! Ты хотя бы экипаж найми! — закричала Ноэми в отчаянии.
— Хорошо, — Бель обернулась и успокаивающе кивнула дочери.
И тут калитка распахнулась, и в ней, загораживая проход, возник хмельной и страшный Гастон:
— Это куда это ты собралась, жёнушка? Гулять? Ночью? К любовнику?
Бель отступила.
— Ты пьян, Гастон. Иди и ложись. Мы оставили тебе ужин.
— Ты. Не. Ответила!
Он пошёл на неё, и Бель невольно попятилась. Спохватилась, остановилась, упёрла руки в бока:
— Ляг и проспись! — рявкнула на мужа. — Совсем сдурел!
Гастон размахнулся и ударил её. Бель тяжело рухнула. Ноэми завизжала. Собаки соседей залаяли.
— Тварь! — завопил пьяница и ударил жену сапогом в живот.
И очень удивился, повиснув в воздухе вниз головой. А затем вылетел на дорогу. Поднялся, клокоча и пылая бешенством.
— Ваше высочество? — пролепетала Ноэми в полном шоке.
Принц Фаэрт молча протянул руку Бель. Помог подняться.
— Колдун! Мерзкий колдун! — завопил Гастон и ринулся на незваного гостя.
Чертополох вскинул руку, и нападавший словно впечатался в незримую стену. Завопил, начал биться о неё кулаками, ногами, даже головой, но безрезультатно.
— И как? — холодно уточнил принц Фаэрт, пристально глядя в лицо Бель. — Тебе нравится?
Челюсть Ноэми упала со стуком.
— Он был нормальным, — хмуро процедила Бель. — Пока не спился.
Чертополох поднял бровь. На вопли и проклятья Гастона начали стекаться зеваки. Псы заходились лаем.
— Зачем ты пришёл?
— Соскучился. Захотел увидеть.
— Увидел?
— Вполне достаточно.
Фаэрт щёлкнул пальцами, и на секунду потрясённая Ноэми увидела над их домом и огородом сверкающий купол. Зажмурилась. Открыла глаза. Всё было по-прежнему. Всё так же бился о воздух отчим, словно гигантская муха об стекло. Таращились соседи.