Отдаю себя революции...

Оригинальность оперативно-тактических замыслов, их дальновидность, как правило, очевидны уже при знакомстве с практической деятельностью любого выдающегося полководца. И это понятно, ибо все блестящие идеи — плод огромной, неутомимой, кропотливой и целеустремленной работы, в которой нет мелочей, когда дело касается разработки боевой операции. Если в замыслах виден гений полководца, то в подготовке их успешной реализации проявляются его характер, воля, организаторский талант, без чего нет выдающегося военачальника. Именно этими качествами обладал новый командующий.

Прибыв в Самару, Фрунзе первым делом установил связь с руководителем самарских большевиков Валерианом Куйбышевым, привлек его к военной работе. Вскоре Куйбышев стал членом Реввоенсовета и приступил к широкой мобилизации местных средств на нужды армии. В своих воспоминаниях о Фрунзе тогдашний командующий Восточным фронтом, один из крупнейших военных специалистов эпохи гражданской войны, С. С. Каменев, отмечал, что «если Восточный фронт создался как регулярный фронт, то это произошло за счет местных сил и средств. Так что использование местных средств, казалось, уже в то время было доведено до большой степени напряжения. Однако, когда появляется здесь Михаил Васильевич, закипает новая работа. Он откапывает новые силы и средства, и эти силы и средства оказываются такой величины, что позволяют образовать новые части и нанести тот удар, который приводит к победе».

Меры, предпринятые Фрунзе, позволили в короткие сроки укрепить 4-ю армию. Колчаковские полчища в это время рвались к Волге. Белым удалось потеснить 2-ю и 3-ю армии, начала отходить 5-я армия. Подступы к Самаре прикрывала также 4-я армия, реорганизованная Фрунзе и теперь готовая не только сдержать натиск врага, но и дать ему отпор. В очень сложной обстановке, несмотря на возражения вышестоящего командования, Фрунзе отдал приказ о наступлении, поставив об этом в известность В. И. Ленина. В своем ответе Владимир Ильич поддержал Фрунзе и решительно потребовал не пускать Колчака за Волгу.

Наступление, начатое Фрунзе, развивалось весьма успешно. Части 4-й армии заняли в марте Сломихинскую, очистили от белых значительную территорию по течению реки Урал, выбили белых из Лбищенска. Теперь об эвакуации Самары и отходе за Волгу не могло быть и речи.

Успехи 4-й армии, несомненно, достигнуты благодаря героизму и отваге ее бойцов, благодаря умелым действиям командующего, которому приходилось руководить войсками и осуществлять свои замыслы далеко не в благоприятной обстановке. Ф. Ф. Новицкий по этому поводу, в частности, замечает: «В отношении плана борьбы против Колчака выявились различные точки зрения — у главкома, командующего Восточным фронтом и тов. Фрунзе».

Много сил пришлось потратить Михаилу Васильевичу на то, чтобы отстоять свой план. Прежде всего надо было убедить командование фронта в том, что оно в своих директивах и замыслах не учитывает всех факторов, сложившихся в ходе событий на передовой. Затем надлежало материально обеспечить предстоящую операцию, а это осуществить было невероятно трудно. Боеприпасы в его армию поступали крайне медленно и в незначительном количестве. Новые формирования не утверждались. Снаряжение и обмундирование не доставлялись вовсе. Из штаба Восточного фронта на требования Фрунзе следовали трафаретные ответы: «Центр не утвердил», «Центр не разрешил», «Что это вы там затеяли?»… Третировал Михаила Васильевича, и не только его одного, высокомерный и властный Троцкий, осыпая командарма надменными окриками, ошарашивая запретами.

На посту командующего армией Фрунзе быстро завоевал исключительную популярность не только среди командного состава, поверившего в своего руководителя, но и среди красноармейцев. Конечно, всеобщее признание объясняется в первую очередь тем, что Михаил Васильевич сумел укрепить армию, сделать ее боеспособной, упорядочить в ней боевую жизнь. Но в немалой степени авторитет командующего, в особенности среди рядовых бойцов, был завоеван, кроме всего прочего, еще и проявлением личного мужества, подлинного воинского бесстрашия.

Так, на другой же день после памятного посещения бригады Ивана Плясункова Фрунзе выехал в район деревни Шапово, где началось наступление против белых. Штабные работники энергично возражали против этого. Они утверждали: «Командарм не имеет права рисковать собой». И в общем-то были правы. Но в той обстановке, в годы гражданской войны, не раз складывались такие ситуации, когда только личный пример командира, и в особенности командира высокого ранга, мог воодушевить бойцов, создать перелом в боевой обстановке. Появление Фрунзе с оружием в руках среди наступающих под деревней Шапово было встречено красноармейцами восторженно, придало им силы и помогло окончательно развеять вздорный слух о том, что новый командующий из царских генералов и увлекается лишь парадной показной стороной в подготовке войск.

Успехи, достигнутые Фрунзе, настолько порадовали командующего Восточным фронтом, что он особо это отметил: «Работа вашей армии превзошла все ожидания, это единственная светлая страница нынешних дней фронта».

В то время когда 4-я армия развивала успех, 5-я армия отходила в направлении Симбирска и Самары, 2-я отступала к Сарапулу. Уходила с Южного Урала и 1-я армия. Колчак получал реальную возможность выйти на Волгу.

Еще 5 марта Фрунзе подчинили Туркестанскую армию, а с 10 апреля Михаил Васильевич вступил в должность командующего войсками Южной группы Восточного фронта. Теперь под его командованием находились помимо 4-й и Туркестанской армий еще и 1-я и 5-я, а также укрепленный район участка реки Волги от Ставрополя до Сызрани.

Сложившуюся к этому времени обстановку Фрунзе характеризовал в приказе войскам Южной группы следующим образом: «Противник, овладев Стерлитамаком и Белебеем, продолжает теснить части 1-й и 5-й армий, угрожая одновременно выходом в тыл левому флангу 5-й армии в районе Бугульмы и стараясь отрезать 1-ю армию от 5-й».

Исходя из этого, Фрунзе поставил боевую задачу: «Удерживая натиск противника с фронта, образовать ударную группу в районе Бузулука под начальством командующего 1-й армией, с тем чтобы, перейдя этой группой в решительное наступление, ударом в левый фланг противника отбросить его к северу».

Подчиненные Фрунзе армии были неодинаковы по степени боевой готовности. Поэтому ему приходится думать не только о сдерживании рвущегося к Волге противника, но главным образом о нанесении мощного контрудара, который затем можно было бы развить и превратить в окончательный разгром опасного врага.

Фрунзе невероятно быстро наводит порядок в отступающих частях и тем самым добивается прекращения кое-где возникшей паники. Особенно плохи были дела в 5-й армии, против которой действовала вчетверо превосходящая по численности армия генерала Ханжина, великолепно экипированная и вооруженная. Белые захватили Уфу, отступление приобретало беспорядочный характер, командование все больше и больше теряло власть над войсками. В этот момент Фрунзе выдвинул на пост командующего 5-й армией Тухачевского, увидев в нем одаренного военачальника. Опираясь на нового командарма, Фрунзе и в 5-й армии сравнительно быстро добился заметного перелома к лучшему.

В той обстановке, какая сложилась ранней весной 1919 года на Восточном фронте, его руководство и большинство командиров частей думали главным образом о наведении порядка в отступающих и деморализованных частях, о стабилизации положения, не исключая ухода за Волгу. А Колчак очертя голову рвался вперед, торопясь как можно быстрее выйти к волжским рубежам. Спешить его заставляло стремление успеть форсировать эту величайшую водную преграду еще по крепкому льду.

В «Тезисах ЦК РКП(б) в связи с положением Восточного фронта» В. И. Ленин характеризует создавшуюся обстановку следующим образом: «Победы Колчака на Восточном фронте создают чрезвычайно грозную опасность для Советской республики. Необходимо самое крайнее напряжение сил, чтобы разбить Колчака» [5] .

5

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 271.