Отец Народа

— Ручеек! — очень удачно навстречу попалась вторая моя как бы секретарша. — Собирай Совет, будем думу думать.

— Ага, — кивнула девчушка, преданно поедая меня взглядом. — То есть поняла, всё сделаю. А когда?

— Да они, вроде, все в городе, — прикинул я. — Давай через два часа.

Так-то при рождении её назвали Белянкой, но голос звонкий, словно ручей бежит, и петь любит. Вот и прилипло.

Пока старейшины собираются, самое время подумать, что делать дальше. Запас энергии на первое время есть, сразу глупеть не начнем, кроме того, лучшие исполнители с индивидуальными контрактами от регресса застрахованы. Когда с Огневыми разошлись, на скудном пайке девять лет сидели. Сложное было время, но выстояли, продержались.

Как всегда, вспомнив Огневых, поморщился. Сколько лет прошло, а до сих пор не знаю, правильно ли тогда поступил. Мы не захотели участвовать в гражданской войне, в которой не было правой стороны, и ушли. Наши извечные партнеры и конкуренты вороны остались и, вроде бы, сейчас у них всё хорошо. Кто знает, что стало бы, останься мы? Может, и битвы в долине Столпов не случилось бы, и Мстислав был бы жив.

Восемьсот лет вместе, и так глупо закончилось.

Мысли не мешали заниматься делом. Мой кабинет располагался на втором этаже, все важные документы хранились там, в зачарованном сейфе. Воровать тут некому, но могут залезть из любопытства и набедокурить. Вытащив свиток договора, задумчиво подкинул его в руке, примеряясь, после чего меланхолично провел по тексту сверху вниз пальцем с отросшим когтем. Договор полыхнул, теряя энергию, превращаясь в обычную бумагу. Подобные документы зачаровываются, уничтожить их сложно, однако у создателя вещи всегда есть привилегия.

Где найти замену, чья энергия нам подходит? Важевские утратили алтарь, из некогда могучего клана остался десяток стариков и детей. Рачеевы проживают в Осеннем Царстве, в котором слишком много кланов, тесно связанных с нашими врагами, волками и змеями. Бойкие уже связаны с куницами, два народа они не потянут. Кто там ещё?

Перебрав десяток оставшихся кандидатов, пришел к неутешительному выводу. Хороших нет, есть парочка приемлемых, вот с ними и надо работать.

Выглянул в окошко. Как всегда, перед собраниями Совета на площади возле дворца крутилась стайка вездесущих мальчишек. Ну, судя по отметкам в общем зале, все собрались, так что пора спускаться и начинать.

В Совет нашего Народа входит пятеро старейшин, не считая вашего покорного слуги. Игорь, глава охотников, Ждан, которого условно можно назвать верховным магом, главврач госпиталя Татьяна, начальник стражи Острозуб и моя «верховный визирь» Дарина. Не знаю, что бы я без Дариночки делал, наверное, крышей бы поехал окончательно. А так — ничего, держусь! Вроде бы.

Зайди сейчас в зал какой-нибудь чиновник из людей — решил бы, что мы собрались на пирушку. Советники развалились на диванчиках и вовсю чесали языками, поприветствовав обожаемого лидера, то есть меня, кивками, помахиванием рук и хвостов, громкими возгласами и тому подобными невразумительными жестами или звуками. Не прижился в племени строгий этикет. Живем долго, все друг другу родственники, я неформальное общение поощряю, как следствие со стороны мы выглядим натуральными поклонниками хаоса и матерыми нигилистами. Мнение ошибочное, но сложившаяся репутация слишком удобна, чтобы её менять.

Разговоры прекратились, стоило мне усесться на свое место, единственным звуком осталось еле слышимое гудение силового поля, отсекшего зал от остального мира. Мы, конечно, местами анархисты, но выносим на всеобщее обсуждение далеко не всё.

— Итак, мы расстались с Бобровыми, — озвучил я общеизвестное. Уверен, сплетня уже разлетелась по округе. — Мы долго к этому шли, аргументы за и против вы знаете, поэтому повторятся не буду. Поговорим о будущем. У кого какие идеи?

— Мне всё-таки хотелось бы знать, почему такая резкая смена позиции, — заметила Дарина. — На прошлом собрании ты нас убеждал, что придется терпеть, пока не найдем более приятного варианта.

— Прошлое собрание, как ты помнишь, состоялось месяц назад, и тогда у меня была надежда, что у наших партнеров всё-таки есть мозги. Но сегодня они снова хотели изменить договор, — старейшины дружно зафыркали. — Я даже не стал слушать, в какую сторону. Нам в любом случае не по пути. Что, впрочем, не отменяет необходимости найти источник энергии. Так я жду предложений.

— Тот парень с Восточного континента выглядит многообещающим, — высказался Игорь. — Предложить ему задание в обмен на полноценную учебу?

— Давай, — одобрил я. — И мне в принципе не нравится, что мы так мало знаем про восточников. Заключите контракт с Черной Лигой на сбор сведений, пусть они облегчат нам работу. Сейчас не время жалеть деньги.

— Тогда прошу выделить средства на закупку амуниции у крабов, — подал голос Острозуб. — Змеи самое позднее через две недели пожалуют.

— Мне тоже много чего надо.

— И мне!

Народ оживился, поняв, что настало время дербанить казну. Одна Дарина сидела кислая. Что поделать, милая, Острозуб совершенно прав — о разрыве договора вскоре узнают, если уже не узнали, наши враги. Волкам прямо сейчас не до нас, лисы впрямую не полезут (хотя могут попробовать кого-то натравить), зато змеи обязательно устроят пару стычек. Им как раз пора молодняк в деле проверить.

Поэтому сейчас мы начнём тратить жирок, нагулянный в тучные годы. Закупать оружие, защиту, сенсорные системы, информацию о соседях, платить наёмникам и расширять госпиталь. Платить золотом, чтобы не платить кровью. Впрочем, энтузиазм следует слегка притушить.

— Списки подавайте сразу мне, я просмотрю и отдам Дарине, — та скривилась ещё сильнее. — Только имей в виду, Ждан: укреплять пограничную полосу и малые поселки будут Всеволод с Лохматкой. Ты отправляешься к людям.

— Да? — удивился колдун. — И зачем?

— Пообщаешься с Важевскими. Я хочу знать, насколько реально восстановить их алтарь и что они предложат за помощь. Игорь, тебе та же задача — выяснить, насколько там всё плохо. Про Важевских забыли или планируют добить? Где-то через пару месяцев мы должны четко понимать, имеет ли смысл связываться.

— Старший, так может мне поговорить с настоятелем Рудольфом? — нерешительно предложила Татьяна.

— Нет. Не настолько мы отчаялись.

Младшие расы не заключают договоров с храмами. Хомяки в свое время заключили, и где теперь хомяки? Вернее, что они теперь такое?

В целом, мне понравилось, как советники отреагировали на новости. С достоинством. Ситуацию здорово облегчил тот факт, что вопрос разрыва контракта поднимался уже не раз, и только моя паранойя мешала сделать это раньше. Был в нашей истории момент, когда Народ остался вообще без источников энергии, не хочу повторения того ужаса. Сейчас, конечно, полегче за счет наличия накопителей и подпитки от индивидуалов, плюс возможные варианты выхода нарисовались.

Тем не менее, определенные меры стоит принять уже сейчас. Решили наложить временный запрет на зачатие детей, чтобы снизить возможное количество потребителей энергии. Магам под моим и Ждана руководством предстоит чертова куча работы по настройке стазисных камер, куда улягутся те, кого регресс всё-таки затронет. Подписал разрешение на два новых личных контракта — в былые времена мы бы ещё потянули, проверяя кандидатов, но сейчас берем всех. Много чего придумали, если честно.

Давно бы разошлись, если бы я не медлил.

— Последний вопрос, — я кинул взгляд в окно, на угасающее небо. — Кто из наших работает в Триединстве?

Повисло неловкое молчание, затем откашлялся Ждан.

— Старший, ты же сам запретил туда соваться и приказал новых контрактов не заключать.

— В наш алтарь входит девяносто четыре связи, а персональных договоров я насчитал всего девяносто три. Значит, кто-то заключил контракт, который я не одобрю. Не одобрить я могу много чего, но раз вы нарушителя покрываете, значит, вопрос связан с Триединством. Итак?