Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том IV

Между тем Витгенштейн 15 ноября продолжал наступление на Борисов, будучи уверен, что Наполеон намерен переправиться к югу от большой дороги, но обстановка выяснилась уже по подходе к Кострице. Оказывалось, что движение французов и переправа их были совершенно обнажены со стороны Витгенштейна, который и мог остановить всеми силами в любой точке между Борисовым и Студенкой. Только при движении на Студенку можно было рассчитывать достигнуть существенных результатов, но Витгенштейн выбрал направление на м. Ст. Борисов. Возможность стать лицом к лицу с Наполеоном оказала на Витгенштейна роковое влияние.

Согласно с принятым решением, авангард Властова (5 тыс.) двинут на Ст. Борисов; за ним следовали главные силы под начальством Витгенштейна, почему-то оставившего еще резерв Фока у Кострицы. Платову, Ермолову и Милорадовичу послана просьба атаковать французскую армию с тылу.

Властов, выйдя на опушку леса, которым пролегала дорога на Ст. Борисов, обнаружил движение французов на Студенку. Неожиданно открыл огонь. Артиллерия произвела у французов панику; часть бросилась бежать к Студенке, часть — к Борисову. На позицию, занятую против Борисова, прибыл Витгенштейн с главными силами и послал в город предложение оставшимся там французам сдаться. Это была дивизия Партуно. После отчаянного сопротивления остатки дивизии положили оружие [200] . За 15 ноября корпус Витгенштейна взял 7 тыс. пленных.

200

По другой версии Партуно уже выступил из Борисова и, заблудившись в дорогах, угодил в самый центр армии Витгенштейна. Результат, впрочем, был один. Ред.

У Студенки, на левом берегу Березины, к вечеру 15 ноября осталась одна дивизия пехоты, 2 кавалерийские бригады, огромные толпы отсталых и многочисленные обозы. Наполеон хотел удерживать переправу 16 ноября, чтобы сохранить путь отступления для дивизии Партуно и отсталых. С этой целью еще одна дивизия перед рассветом перешла обратно на левый берег.

Тем временем Чичагов установил связь с передовыми частями Витгенштейна и Платова. Как только было замечено оставление Борисова дивизией Партуно, город был занят пехотным полком, перебравшимся через реку по остаткам моста. С другой стороны в город проник Сеславин и казаки Платова. Чичагов сосредоточился к Борисову, за исключением отряда гр. Орурка, остававшегося еще у д. Ушкеличи.

Решив атаковать противника, стоявшего против Чаплица, Чичагов назначил начало действий в 9 ч. утра и просил содействия Витгенштейна. У французов между Брили и Стаховым было 10 тыс., а у Студенки около 7 тыс. Общий резерв — гвардия (6.500) стояла у д. Занивки; наконец у Зембина были остатки 3 корпусов, силой до 2.500 человек.

Местность на правом берегу Березины слегка волниста, покрыта лесом, через который идет дорога из Борисова на Зембин. Лес значительно стеснял действия конницы, а артиллерия могла расположить лишь на дороге несколько орудий. У стоявших против Чаплица французов в первой линии был Удино и во второй — Ней. Молодая гвардия под начальством Мортье составила резерв. Чаплиц, построив свои войска в 3 линии, начал наступление с рассветом. Отбросив передовую французскую цепь, Чаплиц быстро подавался вперед, уверенный в поддержке главных сил, которые, по уверению адъютанта адмирала, следовали невдалеке. Встретив сопротивление на главной позиции, Чаплиц вынужден был несколько часов вести артиллерийский и ружейный огонь в ожидании подхода обещанной поддержки. Оказалось, что Чичагов выслал с этой целью 2 дивизии под командой своего начальника штаба Сабанеева. Дивизии шли по лесу в нескольких линиях густых стрелковых цепей, а сблизившись с Чаплицем они с барабанным боем и громким «ура» бросились вперед. Это наступление было остановлено стремительной атакой французских кирасир Думека. Замешательство достигло высокой степени, когда подходившие с тылу стрелковые цепи открыли огонь. Чаплицу удалось привести свои войска в порядок, но начатое наступление в этот день больше не продолжалось.

На левом берегу Березины, где французы имели всего 7 тыс. Виктора, разыгрался бой у Студенки с авангардом Витгенштейна. С рассветом Властов выступил, имея впереди генерала Родионова, и направился к Студенке. Из д. Бытчи Родионов выбил французские передовые части и разведал расположение Виктора. Наступая вдоль Березины, стрелки заняли перелесок, отстоявший на пушечный выстрел от нижнего места. Это дало возможность направить сюда огонь артиллерии, сосредоточив его против масс повозок и толпы людей. Тогда все в паническом ужасе бросились к мостам, где массы людей погибли задавленными или сброшенными в воду.

Однако вскоре части баденской бригады, направленные из Студенки, выбили русских из перелеска и с обеих сторон завязался горячий огневой бой. Замечая постепенное развертывание русского авангарда, Виктор направляет в атаку Бергскую бригаду и баденский гусарский полк. Атака встречена убийственным огнем и заканчивается неудачей, а подошедшие из главных сил егеря идут в штыки и преследуют французов. Положение Виктора становится критическим. Отступления нет, потому что мосты загромождены, а противник усиливается и переходит в наступление. Пущенной в дело коннице тоже не удается достигнуть успеха. Наступившая темнота приостановила атаку, но канонада продолжалась. Обе стороны понесли значительные потери.

Сидя в Борисове, Витгенштейн вечером 16 ноября узнал о результатах боя у Студенки. Предполагая, что французы продолжают удерживать левый берег значительными силами, он решил на следующий день не атаковать французов, оставаясь на своих позициях. Этим, по мнению Витгенштейна, обеспечивалось содействие приближавшихся войск Кутузова, а Платов мог выйти на путь отступления неприятеля и отразить его. Такое решение встретило полное сочувствие адмирала, и вот французы продолжают свое отступление совершенно беспрепятственно.

Около 4 ч. утра 17 октября Виктор закончил переправу и последовал за Наполеоном, выступившим из Брили в 6 ч. утра. Обязанности арьергарда нес Ней, занявший позицию на повороте дороги на Зембин. Тут Ней оставался, пока артиллерия и обозы миновали дефиле на р. Гайне. 8 ч. 30 м. утра Эбле зажег мосты, а на берегу появились казаки и передовые части Властова. В это время у Студенки пространство не менее квадратной полуверсты было заполнено всевозможными повозками с добычей, награбленной в Москве. Безоружная толпа, окружавшая обоз, пыталась спастись через пылающие мосты или по льду, ломавшемуся под людской тяжестью. Иные пробовали перебраться вплавь. Немногим удалось спастись; большинство погибло или взято в плен.

Невозможно дать точную цифру потерь французов при переправе, потому что неизвестна численность армии к началу переправы. Достаточно сказать, что в результате этой операции в боевом смысле от великой армии ничего не осталось; переправившиеся 9 тыс. спаслись бегством.

Однако, как ни ничтожна горсть французов, ушедших из России, но она имела огромное значение в последующей борьбе Наполеона с коалицией, дав кадр для сформирования новой армии. Поэтому план императора Александра удался лишь отчасти. В этом повинны недостатки самого плана, указанные в начале исследования, а также и исполнители. Впрочем, трудно винить Чичагова и Витгенштейна, заведомо ничтожных полководцев, в том, что у них не хватило мужества вступить в единоборство с Наполеоном. И ни в каком случае нельзя присоединиться к общественному мнению великой годины Отечественной войны, возложившему всю ответственность на Чичагова. Вспомним, что такие люди, как Ермолов, смели идти против общественного мнения. Поэтому немудрено, что в своих записках Ермолов говорит про Чичагова: «Чувствую с негодованием, насколько бессильно оправдание мое возлагаемых на него обвинений».

А. Н. Апухтин

«Варварское и бесчеловечное поведение Бонапарта, пожертвовавшего своими больными и ранеными при сожжении моста через Березину у Студенки» (Английское издание)

2. Переправа через Березину В. П. Алексеева

ыл час пополудни, когда окончили постройку первого моста и началась переправа.

В участниках похода этот момент оставил сильное впечатление. Момент, действительно, был полон торжественности и исторической важности. «Перед нами, — рассказывает один из очевидцев, — лежала деревня Студенка и виднелся только что наведенный мост. Несколько батальонов пехоты стояли у деревни, построившись колоннами. Вдруг из одной избы вышел император, окруженный толпой маршалов и генералов. Он был в серой шубе, но он отбросил одну ее полу левой рукой, так что можно было рассмотреть хорошо его блестящие сапоги и белые панталоны. Обычная маленькая шляпа была на его голове. На лице его не было заметно никакого движения; оно было холодно и бесстрастно, как всегда. Множество адъютантов, все в легких шинелях, стояли и сновали кругом, ожидая и разнося приказания. Жандармы в полном параде, но на исхудалых, тощих конях расположились полукругом у моста, не допуская к нему никого из безоружных. Погода была приятная. Небо разъяснялось понемногу; легкие клочья снега носились в воздухе, но температура поднялась значительно и около полудня ощущалась солнечная теплота».

Корпус Удино первый ступил на мост. Сооруженный наскоро, он оказался недостаточно прочным, скрепы рвались, бревна рассыпались, но все-таки Удино перевез с собой даже два орудия и зарядные ящики.

К четырем часам пополудни окончили постройку второго моста, и по нему, в первую очередь, переправилась гвардейская артиллерия и артиллерия корпуса Удино, а в ночь войска Нея и молодая гвардия. Этот мост два раза ломался, и починка его задержала переправу. Тем не менее, на другой день уже переправилась старая гвардия и сам император, вслед за ними остатки корпусов вице-короля, Даву и Жюно и одна дивизия Виктора, так что к 16 числу почти все войска находились на правом берегу. На левом остался со своим корпусом Виктор для прикрытия со стороны угрожавшего здесь Витгенштейна. И только тогда русские войска стянулись к месту переправы.