Отелло с кочергой (рассказы и повесть)

С какой радостью истосковавшееся по одежде тело погрузилось в вонючие от мазута и солярки огромные жесткие штаны, приняло на саднящие плечи грязную куртку. Теперь можно искать людей.

Они не заставили себя долго ждать.

– Стой!
– услышал за спиной Семен Петрович, отойдя шагов двадцать от экскаватора.
– Стой!

К нему бежал здоровенный экскаваторщик с той самой каменюкой-отмычкой в руке.

"Мне роба нужнее!" - пустился наутек Семен Петрович.

– Убью!
– разорялся экскаваторщик скряга.

Над ухом просвистел каменюка. Прорезая просеку в зарослях, он снарядом ушел в сторону Иртыша. Семен Петрович сбросил куртку в надежде, это остановит погоню. Штаны решил не отдавать до последнего. Они слетели сами. Тесемка, игравшая роль ремешка, порвалась, и штаны остались на тропе. Налегке Семен Петрович быстро оторвался от погони.

Опять он нудил всеми частями истомленного солнцем тела. В то время как часы показывали десять минут второго. Семен Петрович устало сел в чаще на корягу. Расслабиться не давали комары. Они старались куснуть в самые нежные места, которые у жертвы были как на ладони. Выбираясь от кусучих злыдней к воде на ветерок, Семен Петрович обнаружил, что он в данном месте не одинок в нудизме.

На берегу страстно обнималась парочка. Ей был до фонаря окружающий солнечный мир. Семен Петрович пристально наблюдал из кустов. Но без сладострастного интереса. В происходящем средь бела дня интиме его интересовала только яркая малиновая юбка на песке. Казалось бы, джинсы парня больше подходили для Семена Петровича... И размер почти тот же...

Вот только, если бы парень поступил логичнее. Юбку-то он снял с дамы, а джинсы, несмотря на жару, оставил на себе.

Даже юбку Семену Петровичу не так просто было незаметно стащить, а уж джинсы - тем более. Он пополз к юбке. Сцена для кинооператора была объеденье. Особенно - вид сверху. Речная волнишка. Дышащий зноем песок. Упоенная счастьем парочка. И голый деловой мужчина, разведчиком в тылу врага ползущий к юбке. Вот он уже рядом, да истрепанные нудизмом нервы сдали в шаге от юбки. Мужчина вскакивает на ноги, хватает трофей и вихрем летит в кусты.

– Ой!
– говорит девушка.

– Плевать, - говорит парень.
– Новую куплю... Потом...

После долгого нудизма Семен Петрович чувствовал себя в юбке прекрасно. "Пусть думают: я шотландец", - вышагивал он босыми ногами по горячему асфальту дороги, ведущей в город. Голову покрывала пилотка из вчерашней газеты, опаленные загаром плечи - пончо из сегодняшних лопухов.

Времени дойти в срок к вахтовому автобусу хватало. Но это, если ориентироваться на часы Семена Петровича. На самом деле, ночной заплыв стоил получасовым отставанием. Об этом Семен Петрович с ужасом узнал, войдя в город. В данной ситуации про дом с переодеванием думать не приходилось.

И опять бы доброго кинооператора...

Полуголый, красный, как рак из кипятка, мужчина в юбке бежал по утомленному солнцем городу. Юбка языками малинового пламени моталась вокруг волосатых жилистых ног. Лопуховое пончо обтрепалось. Газетная пилотка расползалась от пота. Прохожие весело тыкали пальцем в маскарадного Семена Петровича. Последнему было не до вопроса "как я выгляжу?" Он побеждал быстротекущее время. Но и время не хотело сдаваться. Ровно в пять Семен Петрович был на финише.

Где зашатался от известия о финансовом крахе "Монолита".

Домой вернулся убитый горем. На что жена упала в обморок от радости. Пикниковые друзья принесли ей похоронную весть: от мужа одни плавки остались.

А он хоть и в юбке, но живехонький.

– Черт с ней, с работой!
– вытирала жена обильные слезы счастья. Хорошо, что не утонул!"

"А хорошо ли?
– философски засомневался Семен Петрович и тут же, меняя чужую юбку на родные штаны, участливо подумал.
– А вот девушке на берегу без юбки точно плохо... Хорошо, если ей сегодня не на работу".

Он поделился с женою терзаниями совести.

– Так она, поди, на берегу и работает, - сказала супруга.

Чем и успокоила совесть Семена Петровича.

ГОРЕ ГОРЬКОЕ

Когда-то они вместе бегали на лыжах и по девушкам, теперь были разной степени бизнесменами. В результате Костя Сутункин раскатывал на "БМВ", Толик Синявин ездил на "Ауди", Гена Журавкин мотался на "шиньоне", то бишь двухместном "Москвиче"-фургончике. Их бизнесменства никаким боком не пересекались, как раз поэтому друзья изредка собирались семьями.

На этот раз к себе пригласили Сутункины. Костя снимал застолье на видеокамеру. Он недавно приобрел данный аппарат, еще не наигрался досыта.

– Высший класс!
– возбужденно отрывался от объектива перехватить рюмашку и грибок.
– Прикиньте, лет через пятнадцать какой будет исторический документ! Вика со Светкой уже невестами станут.

– А мы старыми бабками, - весело продолжила взгляд в будущее раз-наряженная в платье с обширным декольте супруга Синявина, которая ничуть не верила, что когда-нибудь на нее наедет старость.

– Мне сейчас предложи кто купить фильм, где я на горшке, - сказал Костя, - "БМВ" отдал бы не задумываясь.

– Я раз летом на горшке напрягаюсь, - вспомнил Толик, - вдруг петух, скотина, подлетает и бац под глаз клювом!

– Представляешь, сейчас бы у тебя эти кадры? Обхохочешься смотреть, р как ты верхом на горшке глазенки Е выпучил, тужишься, и вдруг петух!

– Стул после петушиного терроризма, наверняка, жидкой консистенции стал?
– предположил Гена.

– Отец этой скотине тут же голову топором секернул! А у меня на всю жизнь шрам остался.

Сидела компания друзей, выпивала-беседовала, в один момент надумала позабавить себя демонстрацией интеллектуальных достижений наследников. Костя документировал достижения на видео.

Пигалица Вика Сутункина ходила в дорогой детский сад с сильно иностранным уклоном. От горшка два вершка соплюшка, половину русских букв не могла толком выпустить изо рта, но пропищала на чистейшем языке Шекспира песню "Битлз". Потом прогундосила стихотворение на французском.

– Еще на фортепиано отдадим, - с гордостью сказала Сутункина.

"Е-мое, - подумал Журавкин, - моя-то Светка что умеет?" И испепеляюще посмотрел на жену, которая никакой инициативы в развитии дочки не проявляла. "Тут с утра до вечера задница в мыле, мотаешься побольше заработать, а ей, кроме сериалов дебильских да "тетриса" идиотского, ни хрена не надо".

Шкет Синявиных вышел со скрипкой. Казалось, его пальчонками только фигушки воробьям крутить да в носу ковыряться. Он же ловко заперебирал ими по струнам, задвигал взад-вперед смычком, извлекая музыку.