Открытые мысли

Эмоции бушевали на его лице.

— Почему ты не носишь слуховой аппарат? — спросил он. Раф был ужасно наблюдательным. Видел ли он, что я делала записи без слухового аппарата?

Я встала и вынула крошечную капсулу из кармана, чтобы показать ему.

— Батарея села, — я удивилась, как много лжи я должна буду сказать сегодня. И каждый день.

— О, — его лицо просветлело. — Ты можешь скопировать мои записи.

Я не нуждалась в этом, но должна была сделать вид, что мне они нужны.

— Гм, все в порядке. Я разберусь с этим.

— Хотя бы встреться со мной на обеде. Я хочу поговорить с тобой.

Обед? Я должна была встретиться с Саймоном в это время.

— Хм, я собиралась пойти на пробежку.

— Кира, — он произнес мое имя, словно ругал. — Ты не можешь избегать меня.

Я знала его упрямый португальский голос и чувствовала то же самое, как было с моей мамой. Мне очень хотелось рассказать все Рафу, раскрыть все секреты. Позволить ему помочь мне разобраться с этим сумасшествием, пока не стало хуже.

— Хорошо. Увидимся на обеде.

Как мне это удастся, я не имела понятия. Может, я могла бы выловить Саймона и изменить наши планы. Я вышла с английского и увидела Саймона в дальнем конце коридора с двумя парнями и вчерашней блондинкой. Когда я подошла, он старательно меня игнорировал.

Аргумент бушевал в моей голове. Если я подключусь к его друзьям, он не сможет делать вид, что меня не существует. Но их было трое, и я должна была управлять ими одновременно. Я взглянула на Саймона. Тяжесть моего статуса нулевой повисла на мне, когда он отказался посмотреть в мою сторону.

Я развернулась и зашагала прочь в другом направлении.

Утро пролетело на крыльях тревоги. Я задержалась у дверей кафетерия, в надежде махнуть рукой Саймону, прежде чем Раф найдет меня. Саймон пропал, а Раф помахал со своего места в середине кафетерия. Я должна буду объяснить Саймону, почему не пришла, но он не захотел бы, чтобы его видели здесь со мной.

Широкий круглый стол, за которым сидело десять человек, был липким после предыдущего приема пищи. Два ученика на противоположной стороне притворились, что не заметили, как я скользнула на сиденье рядом с Рафом. Я в последний раз оглядела кафетерий на наличие Саймона. Что я могла сказать Рафу: что во всем этом имеется смысл? Раф, угадай что? Я могу контролировать мысли!

Мои пальцы барабанили по столу. Может, я должна дать ему высказаться первым?

— Ты хотел поговорить? — его измученное лицо заставило меня подпрыгнуть. — Что?

Он положил руки на колени.

— Кира, мне очень жаль.

— А? О чем ты?

Он понизил голос, чтобы можно было не обращать внимание на тихий гул.

— Прости, что пытался поцеловать тебя в химической лаборатории. Я думал, что, может быть,… не могу сказать. Полагаю, ты не хочешь меня, — он кусал губу, и его боль разрывала мне сердце.

— Раф, я не… — его черные глаза наполнились надеждой. Я провела узор на столе. — Не то, чтобы я не хочу… — это было невозможно выразить. Он наклонился ближе, и мне срочно нужно было подобрать слова. — Я имею в виду, если бы все было по-другому.

— По-другому? — он отстранился, его брови были нахмурены. — Насколько по-другому?

Я отвернулась от Рафа и увидела Саймона, прислонившегося к талисману Синего Дьявола на дальней стороне кафетерия. Его скрещенные руки и злой взгляд вернули к его ледяным словам: «Ты не единственная, у кого есть секрет».

Все мысли о том, чтобы сказать Рафу правду разлетелись из моей головы, как птицы перед приближающейся кошкой. Что бы сделал Саймон? У меня не было возможности выяснить это. Я сжала руку в кулак, а потом разжала, обдумывая, что сказать Рафу. То, что я была нулевой? Или, что я могла читать мысли? Правда была не вариантом, а ложь — все, что у меня есть. Я посмотрела Рафу в глаза и сказала единственную правду, которую могла: — Если бы я была другой, Раф.

Его нос сморщился от отвращения.

— И это все? Потому что ты не изменилась? Мне все равно, Кира.

Его недоверчивый тон привлек внимание учеников за двумя соседними столами, как и его мысли, скорее всего. Я продолжала говорить тихо, но не могла не сдержать резкости.

— Но ты должен беспокоиться об этом! Я не такая, как ты.

Его рот открылся. Я сжала кулаки, был соблазн сказать ему всю правду. Потому что это было правдой, и он должен был знать это, как бы сильно он не хотел притворяться, что это не так.

— Ты пойдешь в колледж, найдешь будущую миссис Лобос Сантос и будешь жить долго и счастливо. А я нет. Я не нормальная, как ты. И никогда не буду, — осознание всего этого вызвало жжение в глазах.

Я старалась сморгнуть слезы обратно. Саймон теперь стоял по стойке смирно, руки вытянуты вдоль тела. Во всем моем теле нарастала паника.

— Ты все еще можешь измениться, Кира, — сказал Раф. — И это не имеет значения, в любом случае.

Непреодолимое желание двигаться охватило меня. Прежде чем Саймон сделает что-нибудь хуже, чем наблюдение за нами, я должна была убраться от Рафа. Я встала так быстро, что опрокинула стул.

Раф попытался остановить меня от ухода. Он придвинулся ближе, возвышаясь надо мной, словно мог произвести впечатление с высоты своего роста или своей искренностью, но все, что я видела это, как Саймон в одно мгновение отошел от стены и двинулся в нашем направлении.

Голос Рафа дрогнул:

— Ты мой лучший друг, Кира.

Я попятилась от него.

— Ты всегда будешь моим лучшим другом, Раф, — страх сделал мой голос резким. — Но не больше.

Я оставила его стоять в середине кафетерия.

Глава 14

Я пробегаю сквозь двери кафетерия и слепо бреду по коридору.

Стараюсь не пробегать мимо нескольких слоняющихся учеников, но мои ноги итак уже напряжены. Я могла бы бежать до самого дома, не останавливаясь. Заворачиваю за угол, но Саймон догоняет меня. Схватив меня за локоть, он разворачивает меня к себе лицом.

— Хорошо, — его лицо все еще сияло. — Теперь я стал понимать лучше.

— Ну и что понял? — я выпятила подбородок и отказалась быть запуганной.

— Почему ты так боишься контролировать своего парня.

Мой желудок делает сальто.

— Он не мой парень.

— Не из-за того, что не пытаешься, — его слова резкие, улыбка жесткая. — Но ты чуть не убила его, когда подключилась к его разуму, да?

Дрожь пробежала по моим рукам. Как он узнал?

— Ты был в голове Рафа, — обвинение повисло между нами, как отравленный кинжал.