Отличный парень

— Один кофе, — говорит Анук раздатчице кафетерия.

Секунду спустя она стоит с чашкой кофе в руке перед кассой.

Анук делает вид, что ищет деньги.

— Оставьте, — говорит Стив. — Это недорого стоит. Я заплачу.

Они устраиваются за маленьким столиком. Вокруг много народа. Некоторые едят горячее уже с утра.

— Сахару… — предлагает Стив.

Анук кладет сахар в чашку.

— Во Франции тоже пьют много кофе. Однако он более крепкий… Ваш кофе… Однажды я был в Париже… В Латинском квартале… Сен-Жермен-де-Пре… Красиво. Я жил в отеле на улице Гарп.

— Вы учились во Франции? — спрашивает Анук.

Она не знает, о чем говорить со столь любезным собеседником.

— Я провел полгода во Франции. Меня туда посылала армия… На курсы усовершенствования.

— Чем же вы занимаетесь в жизни?

— Служу в одной фирме, — говорит он. — Раньше было интереснее работать. И денег я зарабатывал намного больше. А ваш муж? Чем занимается он? У него, должно быть, высоко оплачиваемая должность, раз он может привезти вас в Вашингтон… И поселиться в таком дорогом отеле…

— Вы тоже остановились в этом отеле, — говорит Анук.

— Только на одну ночь. И только потому, что я не нашел свободного номера в других отелях. Тридцать пять долларов за одну ночь — это мне не по карману…

— Мой отец оплатил поездку, — говорит Анук.

— Если он располагает такими средствами, — произносит американец, — то это весьма мило с его стороны. Не всякий способен на подобное… Вы сказали, что он торгует картинами…

— Да…

— Отличное занятие… Где находится его магазин? В каком квартале Парижа?

— Рядом с Сеной, — говорит Анук. — На левом берегу.

— Конечно, на левом берегу. Все студенты покупают там репродукции знаменитых картин… Он торгует также рамами или же только одними репродукциями?

— Нет, рамами он не торгует, — говорит Анук.

Она вспоминает, что ручки дедова гроба были сделаны согласно его завещанию из чистого золота.

«По крайней мере, — сказал дед после того, как его разбил паралич, — мой сын будет проливать искренние слезы, когда будет идти за моим гробом. Его горе будет поистине безутешным. Внучка, твой отец — мелкий лавочник в душе. Если он увидит, что вместе со мной в землю зарывают целый килограмм чистого золота, он упадет от жадности в обморок».

Она смотрит на американца. Этот парень ничего не знает о ней. Он видит перед собой лишь молодую француженку, которой чудом удалось попасть в Вашингтон. Она ничем не отличается от своих молодых соотечественниц.

— Я получаю тысячу пятьдесят долларов в месяц. Из этой суммы надо вычесть налоги. У нас так много налогов… Ваш муж зарабатывает столько же?

— Наверное… Около того…

— Зарплату мужа надо знать… Если он получает столько, сколько получаю я, то ему повезло. И все-таки мне кажется, что он зарабатывает немного больше меня, раз он может привезти вас в Вашингтон. У вас имеется своя машина? Дороти ездит на своей…

— У меня совсем маленькая машина, — говорит она.

Американец склоняется к ней. Он кладет свою ладонь на ее руку.

— Я даже не знаю вашей фамилии…

У нее перехватывает дыхание. Она не чувствует ног под собой. Стив нарушил ее душевное равновесие. И не важно, говорит ли он о своей заработной плате или же о бровях своей драгоценной Дороти. Анук закрывает глаза. «Хоть бы он сейчас поцеловал меня… на добрую память», — думает она.

— Почему вы закрыли глаза? — спрашивает Стив.

— Я хочу получше рассмотреть вас, — отвечает она по-французски.

— Я не понимаю вас…

Она продолжает по-английски:

— Это от разницы времени… Возможно, я устала…

— Допивайте ваш кофе и уходим отсюда… — говорит Стив.

— Я хочу еще кока-колу…

— Кока-колу? После кофе?

— Да. Мне хочется пить.

— Сейчас принесу…

Ему кажется странным, что можно пить один за другим два таких разных напитка.

Анук смотрит ему вслед. Он становится в хвост очереди, которая кажется еще длиннее. Ее сердце колотится в груди. Она зажигает сигарету. Она не отрывает глаз от Стива. Он пошел за кока-колой для нее. В этот короткий отрезок времени он принадлежит только ей. Каждый его жест. Вот он приближается к прилавку. Его рука потянулась за бутылкой кока-колы. Чернокожая женщина открывает ему бутылку. Он осторожно зажимает бутылку в ладонь и продолжает двигаться вперед вдоль прилавка. Вот он, наконец, подходит к кассе и расплачивается. Он возвращается к ней. Он идет через весь зал. Сейчас он похож на угловатого подростка. Когда он неловко опускается на стул рядом с ней, девушка чувствует, как ее сердце разрывается от нежности к нему. Он улыбается. «Извините», — произносит Стив по-английски. Его мягкая манера говорить не соответствует исходящей от него энергетике. Как было бы здорово превратиться на секунду в маленького пушистого зверька, чтобы он приласкал ее и спрятал на своей груди. Хватит! На чужой каравай рот не разевай! Считай этот день подарком судьбы…

— Ваша кока… — говорит Стив.

Она отпивает глоток и произносит:

— Мне кажется, что вам легко и приятно жить в этой стране.

Он усаживается поудобнее на стуле.

— Да, — говорит он. — Однако не всем так повезло, как мне. Когда я встретился со своим старым другом Фредом, то был потрясен. Я приехал повидаться с ним… Он — мой настоящий товарищ… И даже больше того. Брат… Больше чем брат. Он…

— Что с ним?

— Он был серьезно болен…

— Чем? — спрашивает она, думая совсем о другом.

— Вьетнамом. Я-то легко отделался. А он… Он впал в сильнейшую депрессию. Все раздражает его…

— И что же он не хочет делать? — спрашивает Анук.

— Убивать… — отвечает Стив.

Он улыбается.

Анук опрокидывает стакан. Остатки кока-колы разливаются по столу…

Стив качает головой.

— Какая вы неловкая… Хотите еще?

— Нет, — отвечает она. И поднимается со стула. — Пошли.

— Вы выпили слишком много жидкости… Кофе и половину бутылки кока-колы…

Они снова идут по коридору.

— А как он сейчас? Выздоровел?

Стив пожал плечами.

— Кажется. Он живет с матерью…

Когда они вышли на улицу, Анук почувствовала себя так, словно ее облили кипятком.

— Пошли, — говорит американец.

Едва устроившись на сиденье в автомобиле, Стив сразу же включает кондиционер.

— Вам хочется, чтобы было холодно или очень холодно?..

— Холодно.

Резкий вой сирены. Похожий на долгий жалобный плач. Мимо на полной скорости мчатся два автомобиля.

— Если слышишь полицейскую сирену, — говорит Стив, — надо остановиться.

Они трогаются с места. Полицейские машины уже далеко впереди.

— Я покажу вам памятник Линкольну. А затем мы двинемся вверх по течению реки на катере Фреда. Он разрешает мне брать его катер, когда я приезжаю в Вашингтон. До Вьетнама мы часто катались на водных лыжах вместе с ним.

— Он милый, этот ваш Фред, — говорит Анук.

— Да. Очень.

— Он работает?

— От случая к случаю.

— Вы не расскажете, что же именно произошло с ним во Вьетнаме? — спрашивает Анук.