Отмеченные богами

— Откуда ты все так подробно знаешь? — поинтересовалась я.

— Силас изволил объяснить, — ответил вождь, — У нас была довольно долгая беседа перед самым отплытием.

— И что это за проход такой? — спросил Эйрик, — Ведь не может быть все так просто?

— Узнаем на месте, — сказал Дагон.

Все ночи я спала рядом с Дагоном. Находясь в его объятьях и прислушиваясь к ровному дыханию, думала о том, что никогда не прощу себе, если с ним что-то случится. И чем ближе мы подходили к горам, тем тревожнее становилось у меня на сердце. Иногда мои мысли возвращались к Гуде. Что с ней? Жива ли она? Для чего понадобилась Алазару? Я начинала понимать, что моя бедная подруга была всего лишь приманкой, для того, чтобы мы пришли туда, куда надо было богам. Но ведь иначе мы поступить не могли. Но сколько людей погибло уже, и сколько умрут ещё? Подобные мысли страшили меня, но я знала, что должна была спасти Гуду, не смотря ни на что. Я надеялась, что все, наконец, встанет на свои места и я пойму, какая роль отведена мне во всей этой истории. Если бы я знала, что замыслил мой, так называемый отец…

К середине третьего дня, мы вошли в долину гейзеров. Обходя её, пришлось сделать значительный крюк. С каждым нашим шагом горы становились все ближе. Я никогда ещё не видела столь высоких, укрытых снежными шапками, вершин. Только на ближайшей к нам горе, снег отсутствовал полностью, и она была не так высока, как остальные. Эйрик сказал, что это и есть вулкан. Когда-то в походе ему довелось слышать рассказ жителя одной южной скалы о том, как происходит извержение. Он так красноречиво мне все описал, и я с ужасом представила себе, что случится, если вулкан проснется, когда мы будем проходить поблизости от него.

— Если бы Алкей был с нами, он бы мог мне многое рассказать и объяснить, — с тоской вспомнила я о старике-лекаре. Он знал так много всего, что я иногда удивлялась, как столько знаний могут вместиться в одного человека.

Мы шли уже неделю, казалось, проклятые горы никогда не станут ближе, но произошло чудо. Мы наконец-то вышли к их подножью. Мои ноги гудели, как проклятые. Спина болела, усталость сковала мышцы. Едва сев на огромный валун, поняла, что пока не отдохну, не сдвинусь с места. Даже мужчины, сильные воины, закаленные в походах и боях, с радостью приветствовали привал. Радовало только то, что жара спала и установилась умеренная температура. Вероятно, близость гор сделала свое дело, да и от вулкана мы уже были на довольно приличном расстоянии.

Разожгли костер, подогрели остатки молодого дикого кабана, пойманного вчера утром. Я устала настолько, что отказавшись от еды, завалилась спать и проснулась лишь днем, когда солнце уже достигло середины небес. С трудом заставила себя размять ноющие мышцы, по фехтовав с вымышленным противником. Немного пришла в себя, когда стали просыпаться остальные. В эту ночь даже не выставили дозор. Леса вокруг были безопасны. За весь путь от берега моря, до подножия гор, мы ни разу не встретили ни одного хищника. Животных в пути попадалось мало и в основном это были козы, дикие свиньи и различные виды птиц.

— Сегодня всем стоит хорошенько отдохнуть, — предупредил за завтраком Дагон, — Завтра нам предстоит тяжелый путь.

Когда они, вместе с Эйриком собрались обследовать местность, я напросилась с ними. Мы долго шли вдоль гор, по пути Эйрик подстрелил из лука какую-то птицу, очень похожую на утку и привязал тушку к поясу.

— Где-то здесь должен быть вход в ущелье, — сказал Дагон.

— Ты уверен, что мы идем в правильную сторону? — спросил Эйрик.

— Да. Только не знаю, сколько придется пройти, прежде чем мы обнаружим этот проход.

Мы продолжали двигаться вдоль гор, когда моё внимание привлекла густая растительность, покрывавшая гладкую стену. Я указала на неё Дагону. Мы подошли ближе. Я достала свой меч и воткнула его в покрытую зеленью скалу. К моему удивлению, клинок ушел в пустоту. Тогда мужчины разрубили переплетение лиан, и нашему взору предстал глубокий темный тоннель, уходящий в глубину гор.

— Интересно, тот ли это проход, который мы ищем, — произнес Эйрик.

— Но это же совсем не ущелье, — возразила я.

— Но тоннель может вывести нас к ущелью. Надо бы его исследовать, — Эйрик срубил толстую ветвь дерева, достал из наплечного мешка длинную полосу ткани, обильно пропитанную маслом и, намотав ткань на край ветки, зажег её с помощью кремня и кресала. Импровизированный факел вспыхнул и загорелся.

— Я пойду первым, — сказал Эйрик и прошел в тоннель. Следом вошел Дагон. Я замыкала шествие.

Внутри пахло сыростью. Тоннель был настолько широк, что могли пройти рядом, не задевая друг друга три человека. Освещенные огнем стены были довольно гладкими и влажными. Я прикоснулась к поверхности и брезгливо вытерла руку о штанину. Мне показалось, что рука коснулась какой-то слизи. Когда волос коснулось что-то липкое, я отшатнулась и попросила Эйрика посветить наверх.

— Что это? — спросила я, увидев, как с каменного свода свисают тонкие, едва различимые нити. Они переплетались между собой в своеобразные узоры. Отдельные нити свисали вниз, и именно одна из них коснулась моих волос. Ощущение было примерзкое.

— Похоже на паутину, — сказала я.

— Кажется, это логово Арахнида, — Дагон достал меч из ножен.

— Может, выйдем и поищем еще? — спросила я. Мое воображение рисовало огромного мохнатого паука и множеством цепких лап и ужасной пастью. Я поежилась.

— Нет, — возразил вождь, — Скорее всего мы на правильном пути. Силас намекал на нечто подобное, — он обернулся и посмотрел на меня, — Держись все время за моей спиной и ни на шаг от нас с Эйриком.

Мы прошли ещё с сотню метров, когда впереди забрезжил свет.

— Там выход, — сказал Эйрик, идущий с факелом впереди.

— Значит, есть шанс, что там окажется нужное нам ущелье, — обрадовалась я.

Внезапно нечто закрыло собой проход. Свет исчез. Эйрик машинально вытянул вперед руку в тщетной надежде осветить то, что стало у нас на пути.

— Арахнид, — сказал Дагон, — Нам не пройти вперед, пока он там.

— Придется его убить, — в голосе Эйрика скользнула ложная веселость.

— Руд, держись от этой гадины на расстоянии, — сказал Дагон, — Тварь ядовита. И плюется липкой паутиной.

Я кивнула в темноту.

Мы отступали назад, но паук, кажется, не собирался нападать. Я уже решила, что все обойдется, когда мимо моей головы что-то стремительно пролетело и ударилось в стену рядом. Я повернула голову. Липкая нить паутины прочно прикрепилась ровно на уровне моей головы. Несколько сантиметров левее и противная масса оказалась бы на моем лице. Я резко разрубила нить, и паук втянул остатки паутину обратно в брюшко. Он приблизился так тихо, что никто из нас не услышал шороха многочисленных лап. Свет факела осветил громадное насекомое с шестью глазами и огромными хелицерами, которые тот угрожающе раздвинул. Поднявшись над нами, паук медлил несколько секунд и наконец, напал. С первого удара Дагону удалось отрубить пауку одну из лап. Эйрик атаковал с боку, в одной руке он держал меч, в другой факел и бил попеременно то одной, то другой. Мечи отскакивали от твари, как от камня. Тело насекомого было заковано в своеобразный панцирь. Не защищенными оставались только лапы. Места в тоннеле для боя оказалось слишком мало. Я не могла даже развернуться с мечом в руках и не понимала, как Дагону и Эйрику это удается. В конце концов, я засунула меч обратно в ножны и присев, стала пробираться мимо твари, надеясь прошмыгнуть у неё под ногами. Паук так был занят двумя оставшимися врагами, что не обращал на меня ни малейшего внимания. Я прошмыгнула прямо под его брюхом и уже хотела устремиться к выходу из тоннеля, как взгляд мой упал на соединение туловища и брюха. Там не было защиты, поняла я.

— Уходи, Руд, — крикнул Дагон, заметив, что мне удалось выбраться за спину твари. Но я выхватила меч и в подходящий момент поднырнула под паука и оказалась прямо меж мохнатых лап. Насекомое, наконец, обратило на меня внимание и, словно поняв, что я задумала, бросилось на меня. Страшные челюсти щелкнули у моего лица, но я уже успела по рукоять вогнать лезвие в мягкую и на удивление, податливую плоть. Существо судорожно дернулось и упало прямо на меня, заливая мне лицо вонючей темной кровью.