Отмеченные фортуной. Дилогия.

– совсем мизерная.

А как узнали, что мы в Германии в Университете препо-

даем, так сразу стали выспрашивать про «волосатую руку»,

которая нас туда определила. Так и не поверили, что мы сами

устроились! Да и они могли бы уехать за границу, если бы язы-

ки знали! Так ведь не учили, а сейчас кого-то обвиняют.

– Когда я приехал в Геленджик, наш жилец, который напро-

сился пожить в нашем доме совершенно бесплатно, потребо-

вал с меня деньги за то, что наш дом не разворовали за время

нашего отсутствия. Он, якобы, его охранял. Я ему напомнил о

нашем договоре перед отъездом и что он обещал. Так в ответ

услышал только одно: «Буржуи! Зажрались! Жалко дать де-

нег!» Да ты попроси, если тебе не хватает, а не требуй! У меня, чем дальше, тем больше возникают мысли, а не продать ли нам

этот дом! Если будет нужно – купим! Вон, ко мне уже армяне

приходили, предлагали продать. И цену хорошую сулят.

– А сколько?

– Пятьдесят тысяч долларов.

– Продавай, только мы должны дожить до конца отпуска в

этом доме. Билеты на самолет у нас на 1 августа. Больше двух

недель осталось.

– Вот умом понимаю, что лучше продать, но как вспомню,

как он мне достался, так руки и опускаются! Может быть, ну

их, эти деньги? Не обеднеем. Подарим дом многодетной семье,

что в развалюхе в конце нашей улицы обитает! Совсем бедно

живут.

– Не боишься, что только мы уедем, как они армянам дом

продадут, да еще и задешево. Те нас обманывать побоятся, а

их – запросто!

128

– А может быть, их спросить, что лучше: дом или деньги?

Так и сделать. Если деньги им предпочтительнее, то дом армя-

нам продадим, а деньги – им отдадим.

– Ну, тогда точно, в Геленджике нам лучше больше не появ-

ляться! За буржуев все считать будут! Как же, пятьдесят тысяч

долларов отдали! А то, что в той семье восемь детей, никто не

вспомнит!

– Да и хрен с ним, с этим Геленджиком! Заработаем денег,

в Ницце дом купим. Или в Испании на Коста Брава. Но хоть

совесть мучить не будет!

* * *

Андрей посетил дом, где обитала многодетная семья, пого-

ворил с отцом и матерью семейства. Они в один голос сказали,

что лучше получить деньги.

– Дом лучше и просторнее, чем этот, в котором сейчас жи-

вем, мы всегда купить сможем,– сказала многодетная мать.–

Главное, чтобы у него был большой участок земли под сад и

огород. А у Вас – совсем маленький! И купим дом не за пятьде-

сят тысяч долларов, а дешевле! Зато на оставшиеся деньги оде-

нем и обуем детей, кое-что нужное по хозяйству купим. Вот,

баркас новый надо купить, мужу рыбу промышлять. На ста-

ром в море выйти страшно – потонуть можно. Пару швейных

машинок купить: дочкам уже по двенадцать лет, пусть одежду

шьют, я научу! Как говорят, надо удочку в руки дать, а не рыбу

на один раз поесть.

– Тогда договорились. Продаю дом официально. С полу-

ченных денег плачу все налоги. Что останется – отдаю Вам,–

решил Андрей. – Но это будет сразу перед нашим отъездом – в

конце июля. И просьба у меня будет: не говорите никому об

этом. А то сами и без денег останетесь, и нас под монастырь

подведете!

129

Андрей продал дом, получил оговоренную с армянами сум-

му, сходил в налоговую инспекцию, заплатил досрочно нало-

ги с суммы продажи, получил необходимые справки об этом.

Перед отъездом, 30 июля, сходил и отдал деньги многодетной

матери. Решил, что лучше ей, чем мужу. Целее будут.

1-го августа семейство Андрея на самолете вернулось в

Мюнхен, а 3-го на автомобиле отправилось в путешествие по

Франции.

За десять дней они пересекли страну с севера на юг, двига-

ясь вдоль западного побережья, и за такое же время вернулись

обратно, но уже вдоль восточной части страны. За неделю до

начала нового учебного года оказались в Мюнхене. Сразу по-

явилась Марта, которая увезла Агнию к себе в поместье.

Андрею не давало покоя знание о последнем кладе, зало-

женном отцом в тоннеле под городом. Год назад он отказался

от идеи его изъятия. Да и сейчас он понимал, что одному это

сделать невозможно. Однако голова продолжала придумывать

различные варианты. Последний показался ему наиболее пер-

спективным. Толчком к его рождению послужило знание того,

что этот клад – самый крупный из всех заложенных отцом.

«Если нельзя взять все, то лучше получить половину, чем

ничего! А как можно ее получить? Только привлекая тех лю-

дей, которые способны его достать, и при этом не смогут нас

кинуть. Поэтому связываться с криминалом – себе дороже!

А вот если рассказать Марте, что я знаю, где находится клад,

заложенный отцом, и привести доказательства того, что это

личный клад семейства фон Бюлов, заложенный для спасения

130

семейных ценностей перед оккупацией страны, то делиться ни

с кем не надо. Необходимо посоветоваться с юристами, право-

ведами, является ли такая захоронка кладом или нет? Или ее

можно считать тайником, поскольку известно ее местонахож-

дение и имеются неопровержимые доказательства принадлеж-

ности клада конкретным людям, которые его и найдут. Надо

ли в этом случае делиться с государством половиной найден-

ных ценностей, поскольку тайник расположен под землей,

принадлежащей государству? А поскольку изъять ценности в

тайне самим не удастся, то можно сделать из всего этого теле-

шоу общебаварского масштаба, а то и всегерманского! Пауль,

кажется, жаловался, что его телестудии не хватает известно-