Отменённые историей

Мы уже отмечали, что 27 марта 1800 г. для лиц купеческого сословия было установлено почетное звание «коммерции советник» (а затем и «мануфактур-советник»), номинально приравненное к VIII кл. гражданской службы.^{118} С 1824 г. право на это звание было предоставлено всем купцам после 12 лет пребывания в 1 гильдии. В соответствии с классом общий титул советников был «ваше высокоблагородие».

Манифестом 10 апреля 1832 г. было введено звание почетного гражданина (личное и потомственное),^{119} освобождавшее от рекрутской повинности, подушного оклада и телесных наказаний (все это представляло весьма существенные преимущества, особенно до 1860-х годов). Звание почетного гражданина могло быть приобретено по рождению [дети личных дворян (в том числе обер-офицерские дети) и православных церковнослужителей], нахождением в 1 гильдии купечества в течение 20 лет (до 1863 г. — 10 лет), по званию мануфактур- или коммерции советника (с 1836 г.), получением ордена и производством в низшие гражданские чины (о чем уже говорилось), успехами в области искусства, образованием и др. С 1892 г. это звание стало возможным испрашивать за общественно полезную, деятельность (за 10 лет такой деятельности давалось личное почетное гражданство, а за 20 лет — потомственное). На 1858 г. в России числилось более 21 тысячи почетных граждан. Общий титул почетных граждан (если они не имели более высокого титула в связи с другими своими званиями) был «ваше благородие».

Наконец, особую систему титулования имело в России православное духовенство, как черное (монашествующее, давшее обет безбрачия), так и белое. И то, и другое разделялось на пять рангов — санов. Черное духовенство: митрополит, архиепископ, епископ, архимандрит и игумен. Первые три сана обозначали разные ранги епископского звания и могли именоваться также «архиерей» или «владыка». Все названные саны могли даваться просто за личные заслуги, но гораздо чаще они были связаны с занятием определенных должностей. Так, митрополиты обычно возглавляли три главные епархии (церковные округа): петербургскую, московскую и киевскую; архиепископы — некоторые другие важные епархии; епископы — прочие епархии. Архимандриты чаще всего были настоятелями (главами) крупных монастырей и ректорами духовных учебных заведений. Игумены возглавляли прочие (третьеклассные) монастыри. Это звание могло принадлежать и настоятельницам женских монастырей (игуменья). Митрополит и архиепископ пользовались общим титулом «ваше высокопреосвященство», а епископ— «ваше преосвященство». Всем им принадлежал также общий титул «владыко». Архимандрит и игумен титуловались «ваше высокопреподобие». Белое духовенство имело следующие саны: протопресвитер, протоиерей, священник (иерей), протодиакон и диакон. Протопресвитеров в конце XIX в. было четыре: это звание давалось главе военного и морского духовенства, главе придворного духовенства (он же возглавлял собор Зимнего дворца и Благовещенский собор в Московском Кремле и был обычно духовником императорской семьи), а также старшим священнослужителям Успенского и Архангельского соборов Московского Кремля. Сан протоиерея давался настоятелям церквей, а сан протодиакона — дьяконам кафедральных соборов и церквей придворного ведомства; но эти же саны могли даваться и просто за заслуги рядовым священникам и диаконам. Протопресвитер и протоиерей пользовались общим титулом «ваше высокопреподобие», реже применялся титул «ваше высокоблагословение»; иерей и протодиакон — «ваше преподобие», реже — «ваше благословение» или «ваше священство»; диакон титуловался «ваше преподобие».

ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОР. РОДОВЫЕ ТИТУЛЫ. ПРИДВОРНЫЕ ЧИНЫ И ЗВАНИЯ

В октябре 1721 г. Петром I был принят императорский титул, а Российское государство стало именоваться империей. Однако вплоть до конца века в России не существовало специального законоположения об императорском доме или, как было принято называть, об императорской фамилии — оно было разработано лишь в 1797 г.^{120}Согласно ему, императорскую фамилию составляли: император, императрица (жена), вдовствующая императрица (мать), наследник цесаревич^[11] (обычно старший сын императора), великие князья (сыновья, дочери, внуки, правнуки и праправнуки царствующего или умершего императора)^[12] и князья императорской крови (лица дальнего родства). Император, обе императрицы, наследник и его жена (а до 1886 г. — и великие князья) обладали исключительным правом именоваться частным титулом с предикатом «государь» или «государыня» (например, «государь император»). Первые трое имели право на общий титул «ваше императорское величество»,^[13] наследники и другие великие князья — на титул «ваше императорское высочество» (при устном обращении слово «императорское» в составе титула могло опускаться), а князья императорской крови — на титул «ваше высочество» (с 1886 г. младшие сыновья правнуков императора — на титул «ваша светлость»). Известны случаи пожалования дальним родственникам императора титула «императорское высочество». Так, в 1845 г. этот титул был пожалован внуку императора Павла I по женской линии и племяннику Николая I принцу Петру Ольденбургскому. В середине XIX в. (к концу царствования Николая I) императорская фамилия насчитывала 28 человек, в 1881 г. — 43, в 1894 г. — 46, в начале XX в. — 53 и в 1914 г. — более 60 человек.

Императорская фамилия составляла как бы вершину феодальной пирамиды, образуемой дворянской знатью страны. В основании ее находилось привилегированное сословие России — дворянство. Промежуточное положение занимали титулованные дворянские роды — бароны, графы, князья и светлейшие князья.^{121} Исторически каждый из этих титулов обозначал уровень феодальной самостоятельности рода и степень близости к царствующему дому. К XVIII в. титулы эти уже утратили свое первоначальное значение, обозначая теперь лишь весьма условную степень знатности рода. Пожалование родового титула могло быть осуществлено лишь монархом, а передаваться потомкам он мог только по мужской линии (женам и детям). Женщины из титулованных родов теряли свой титул, выходя замуж.

Баронский и графский титулы были введены в России Петром I. При нем же получило распространение признание родовых титулов, присвоенных на Западе. Всего в конце XIX в. в России было официально учтено около 240 баронских родов (в том числе тех, мужские линии которых к этому времени пресеклись). Вновь было выдано грамот на баронское достоинство: с 1881 по 1895 г. — 45 и с 1895 по 1907 г. — 171. Большинство баронов в России было прибалтийского происхождения. Баронство могло жаловаться и лицам недворянского происхождения, в частности — предпринимателям в связи со 100-летием существования фирмы. Одними из первых в XVIII в. баронство получили купцы Строгановы. После 1856 г. из 7 пожалований баронства недворянам в 6 случаях этот титул получили купцы. Всего к началу XX в. насчитывался 31 баронский род по пожалованию.^{122}

Графских родов к 1894 г. было учтено 310 (в том числе около 70 пресекшихся в мужской линия). С 1856 по 1908 г. было 88 новых пожалований графского титула.^{123} Этот титул был особенно в почете в XVIII в., когда число графских родов было еще невелико. Первым российским графом стал в 1706 г. Б. П. Шереметев. В XIX и в начале XX в. графский титул часто давался как награда за деятельность на посту министра (например, Е. Ф. Канкрину, К. В. Нессельроде, В. Н. Коковцову).

Из примерно 250 учтенных княжеских фамилий около 40 вели свою родословную от потомков Рюрика и Гедимина. 56 % всех княжеских фамилий составляли грузинские. Княжеских родов, получивших этот титул по пожалованию, было немного — около 20. Всего же с 1856 по 1908 г. было 32 таких пожалования (во многих случаях новые княжеские роды быстро пресекались). К началу XX в. около 30 татарских (точнее — мусульманских), калмыцких и мордовских фамилий носили свои национальные княжеские титулы, которые считались по достоинству ниже баронского^{124} (они не пользовались правом на общий титул «сиятельство», который принадлежал великороссийским князьям). В отличие ото всех других родовых титулов княжеский для ряда фамилий имел исконно наследственное, историческое происхождение (князья Вяземские, Гагарины, Голицыны, Долгорукие, Кропоткины, Одоевские, Трубецкие и др.). Особенно редким был титул светлейшего князя. Первым его получил А. Д. Меншиков в 1707 г., последним — в 1871 г. — кн. А. М. Горчаков. Известны, кроме того, светлейшие князья Безбородко, Лопухины, Салтыковы, Ливен, Воронцовы, Волконские, Голицыны и др.

Можно было иметь одновременно два родовых титула (обычно с удвоением фамилии или добавлением к ней почетной приставки). Титулы эти могли быть получены либо в виде наград, либо — в особых случаях — по наследству. Известно, например, что А. В. Суворов за свои победы был награжден титулами графа Рымникского и князя Италийского. Генерал-фельдмаршал И. Ф. Паскевич получил титул графа с добавлением к фамилии — «Эриванский», а затем был пожалован еще титулом князя Варшавского. Двойной родовой титул мог возникнуть с разрешения царя в случае пресечения одного из титулованных родов в мужском прямом потомстве. В 1856 г. графский титул получил генерал-адъютант генерал-от-артил-лерии С. П. Сумароков. Наследников мужского пола он не имел. Поэтому, чтобы фамилия и графский род не прекратились после его смерти (в 1875 г.), мужу его дочери — Ф. Н. Эльстону было разрешено именоваться графом Сумароковым-Эльстон. Сын последнего — гвардии поручик Ф. Ф. Сумароков-Эльстон женился на дочери князя Н. Б. Юсупова, которая после смерти отца (в 1891 г.) осталась единственной представительницей рода. Поэтому Александром III было разрешено ее мужу и ей именоваться князьями Юсуповыми графами Сумароковыми-Эльстон, с условием, однако, чтобы титул князей Юсуповых переходил только к старшим в роде из его потомков.

Дворянство как сословие пользовалось в России громадными привилегиями. Но принадлежность к титулованным дворянским родам сама по себе не давала никаких прав. Идея этого была заложена уже в петровской «Табели о рангах».^{125} В одном из пояснительных к ней пунктов говорилось: «Сыновьям российского государства князей, графов, баронов, знатнейшего дворянства, такоже служителей знатнейшего ранга, хотя мы позволяем для знатной их породы или их отцов знатных чинов в публичной ассамблеи, где Двор находится, свободный доступ перед другими нижнего чина, и охотно желаем видеть, чтоб они от других во всяких случаях по достоинству отличались; однакож мы для того никому какого ранга не позволяем, пока нам и отечеству никаких услуг не покажут, и за оные характера не получат». В России в отличие от некоторых других европейских стран (например, Дании) титулы по происхождению не были никак соотнесены с иерархией чинов. Поэтому, а также вследствие довольно частых и не всегда оправданных пожалований (а нередко — и материальной необеспеченности) родовые титулы не пользовались авторитетом в обществе, особенно в XIX и начале XX в. Это хорошо видно на примере выведенного Ф. М. Достоевским князя Мышкина. Фамилия эта имеет реальные основания: существовал род обедневших князей Мышецких, занимавшихся в Новгородской губернии хлебопашеством наравне с простыми крестьянами.

Более чем титул по происхождению, ценилась сама родовитость, заслуги рода. Известны случаи, когда знатнейшие дворянские роды вообще не имели титулов по достоинству и считали излишним принимать такие титулы. Так, например, род Нарышкиных был в родстве с династией Романовых (поскольку Н. К. Нарышкина была матерью Петра I, а А. Л. Нарышкина — его двоюродной сестрой по отцу), но не имел ни княжеского, ни графского титулов. Зато со времен Елизаветы Петровны представители этого рода всегда занимали высшие придворные должности. Существует предание, что герой 1812 года генерал Н. Н. Раевский отказался от предложенного ему титула графа, ссылаясь на достаточную известность своего рода.

Случайность и несерьезность возникновения титулованных родов иллюстрирует любопытная история светлейших князей Ливен. В 1783 г. Екатерина II поручила воспитание своих внуков сорокалетней вдове генерал-майора барона О. Г. Ливена — Ш. К. Ливен, которая «прославилась» «ревностным служением при дворе в продолжении 45 лет» (умерла в 1828 г.). В 1794 г. Ливен получила звание статс-дамы. Павел I в 1799 г. возвел ее с потомством в графское достоинство. Александр I в 1801 г., в день своего коронования, наградил ее особым знаком отличия— драгоценным браслетом с портретами (своим и императрицы). В 1824 г. ей же был пожалован большой портрет императора с цепью для ношения на шее. В 1826 г., в день коронации Николая I, графиня Ливен была возведена со всем семейством в княжеское достоинство с титулом светлости. Род Ливен не был очень богат. В конце XIX в. один из его представителей — Н. А. Ливен в чине действительного статского советника занимал пост прокурора Киевской судебной палаты.^{126}

Одним из богатейших был род светлейших князей Воронцовых, пресекшийся в 1904 г., когда умер последний его представитель, внук известного М. С. Воронцова — М. А. Воронцов граф Шувалов, человек болезненный и умственно малоразвитый. Он владел громадными имениями (приносившими 400 тыс. руб. годового дохода), которые после его смерти перешли к Воронцовым-Дашковым.^{127}

Общей привилегией представителей титулованных родов было установленное обычаем право на особые титулы.