Отпусти синицу

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Чего обедать-то не садитесь? Стоят, как петухи.

И л ь я. Думаете, он из-за бобров пошел? Он из-за меня пошел. А только опоздал. Приказик-то висит.

А л е к с а н д р. Какой приказик?

И л ь я. На повышение иду. Начальником цеха.

А л е к с а н д р. Откажись.

И л ь я. Это почему?

А л е к с а н д р. Теперь начальство вышло из моды.

И л ь я. Вышло, как же.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Остынет борщ, говорю.

И л ь я. А если бы самого в начальники — обрадовался бы. (Двинул стулом.)

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Пошел все-таки?

И л ь я. Не ваше дело. (Уходит.)

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Пошел… А я в заборную-то дырку гвоздей натыкала. (Смеется.)

А л е к с а н д р. Хороший борщ, мама.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ешь на здоровье, сынок. Чего случилось-то?

А л е к с а н д р. Женщину хотели обидеть.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Значит, за женщину заступился?

А л е к с а н д р. Угу.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Тогда ладно. Тогда ничего. Много их было?

А л е к с а н д р. Мало.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Двое?

А л е к с а н д р. Трое. Хороший борщ.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Кушай, кушай… Давай еще налью.

Входит К с е н и я — тихая, со страдающими глазами, старается быть незаметной.

К с е н и я. Добрый вечер… (Заглядывает в свою комнату.)Ильи нет?

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Куда ему деваться, твоему Илье? Пришел. В сарай, что ли, полез… Гвозди, что ли, какие-то понадобились… Вроде ты сегодня раньше с работы пришла?

К с е н и я. Как обычно…

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ну? И верно, времени-то уж сколько… Садись, ешь… Садись, милая, садись.

К с е н и я. Не хочу я.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ну-ко, ну-ко, не дури. Все мы, Журавлевы, аппетитом отличаемся, и тебе привыкать надо Садись-ко, садись, Ксенюшка.

К с е н и я. А зачем ему гвозди?

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. А кто его знает. Для велосипеда, что ли.

К с е н и я. Для велосипеда?

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ну, не знаю, для чего… Я и говорю ему — в сарае посмотри… (Входит Илья, придерживая разорванные брюки.)Ну вот — пришел твой ненаглядный.

И л ь я (жене). Слыхала? Меня начальником назначили.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Что больно скоро вернулся? Нашел гвозди-то?

И л ь я. Совсем вы, мама, на старости лет из ума выжили. Гвоздиками забавляетесь. А костюм сотню стоил…

К с е н и я. Порвал, что ли?

И л ь я. Стало быть, порвал.

К с е н и я. Ничего, Илюша, заштопаю — не видно будет.

Идет к себе.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ты вот что, Илька. Костюм сотней меряется. Рублишками. А страдание женское подороже будет. Никакими рублями не окупишь. И нет у тебя такого права, ни у кого нет такого права — заставлять человека страдать. Хоть жена тебе, хоть чужой кто — не смей душу травить.

И л ь я. Мораль читаете? Святости под конец захотелось?

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ты помни, однако, что я сказала. Не перестанешь, уши оборву.

К с е н и я (в дверях). Давай зашью, Илюша.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Иди, иди, штопайся.

И л ь я уходит.

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Саша, сынок… Спросить тебя хотела… Слыхала я, что вроде у нас, на Лисьем Хвосту, тоже строить будут?

А л е к с а н д р. А я не говорил разве?

П р а с к о в ь я Ф е д о р о в н а. Ты о своих делах все помалкиваешь. Стороной узнаем.