Отражение: другой 2007

Наступила тишина, в которой слышалось дыхание всех присутствующих.

Ш-ш-швёрк! Бах, бах! Снаружи посыпались удары охранников.

— Сколько нас осталось? — спрашивала Маша, перебегая от человека к человеку. — Сколько погибших? Что это вообще за нахрен был?

В зеленоватом свете настенных ламп её шрам выглядел как свежая рана.

— То ли Морячок устроил обещанный геноцид… То ли этот бульдозер — привет из Винзавода, — сказала Инга, прислоняясь спиной к стене.

— Женя и его мадам не случайно забрали самый сильный Осколок во всем Отражении. Это не импровизация… — добавил Артём.

— Прошлой ночью видел, как они о чём-то спорили, — вспомнил я.

— Спорили-спорили, и в итоге пришли к соглашению, — злобно улыбнулась Инга.

За дверью раздался «дельфиний» треск. Все замерли. Но звук быстро пропал: менты потоптались и ушли. По-ослиному упорные охранники продолжили стучать. Бах, бах, бах!

Под эти успокаивающие звуки Маша сосчитала выживших.

— Тридцать восемь человек, четверо — с серьезными ранами. Мы потеряли больше половины.

— Это сложное испытание на пути к Зеркалу. Но мы не сдадимся, — громко отчеканил Артём.

— Хватит говорить с трибуны. Тут нет трибуны, — процедил я. После того, как увидел смерть многих и многих ребят, эти рассуждения показались не просто неуместными — кощунственными. По ангару прошел ропот.

— Всё это время ты не веришь в существование Настоящего Зеркала, — ответил Артём, не повышая голоса.

— Потому что его не существует, — сухо проговорил я. Все вокруг затихли, ожидая ответа шпалы.

— В другой ситуации я бы просто выставил тебя за дверь с одним ножом. Предоставил бы возможность самому искать векторы движения. Но сейчас важен каждый, и поэтому я покажу.

— Покажи, — безразлично вздохнул я. Вообще плевать, что он там показывать собрался.

Ребята были другого мнения. Все столпились вокруг нас и с почтением уставились на шпалу. Артём взмахнул ладонью, как один из экстрасенсов в самой неправдоподобной телепередаче на Земле. Перед ним возникла маленькая светящаяся точка.

— Смотри.

— Ну, огонёк светится. Что это? — зевнул я. — В меня недавно «Хаммером» кидали. Ты меня своей магией не впечатлил.

— Смотри туда, внутрь. У тебя дома был дверной глазок?

Приблизился и заглянул прямо в отверстие. Перед взором предстала знакомая улица в зимний предрассветный час. Горели несколько окон в разных частях дома, в одном переливалась занавес-гирлянда. Там что, охранники к Новому году готовятся? Салатики нарезают… Мимо, оживленно болтая, прошли два паренька. У одного на поводке была собака. Это обычный мир. Наш мир, настоящий.

— Дай посмотреть! Хоть минутку! — Маша попыталась оттолкнуть меня, но Артём коротким жестом свернул глазок.

— Сейчас моих сил хватает только на такое окно. Когда мы объединим усилия, то откроем Зеркало достаточного размера, чтобы пройти.

— У него дар, Алексей, — зачем-то вставила Инга.

Неужели это всё не бред? Отсюда всё-таки возможно выбраться. Билет в Отражение — не в один конец! Молча отошёл от Артёма, присел на холодный пол у стены. Сунул подмерзшие руки в карманы и наткнулся на мобильник. СМСка от Жанны! Совсем забыл!

«Вентиляция», — гласило сообщение.

— Ребята, вы слышите? — спросил Антон. Все затихли и прислушались.

— Ничего не слышу, — нахмурилась Маша.

— Вот именно. Охры перестали ломиться в дверь.

— Вентиляция! — заорал я. — Где тут венти…

Глава 27

С потолка с грохотом сорвалась решётка. Из узкого отверстия вывалился один охранник, второй, третий… Порванная одежда, многочисленные кровавые ссадины, а где-то и переломы говорили, что путь по вентиляционной шахте был нелёгким. Кажется, охры вообще продвигались там только за счет того, что сзади проталкивали другие.

В первые секунды показалось, что нам на блюдечке принесли батарейки. Твари поднимались, тут же ловили пули то с одной стороны, то с другой, падали друг на друга. Но из шахты продолжали падать новые охранники. Один ловкач успел прыгнуть в толпу защитников. Второй воспользовался тем, что несколько человек отвлеклись, и рванулся в противоположную сторону.

— Все сюда! Тут ещё одна гермуха! — замахал руками Игорь. В дальнем конце помещения обнаружилась отдельная защищенная каморка. Но охранники разделили наше убежище живой стеной. Половина ребят оставались на стороне входа, другие — на стороне новой гермодвери. Кто-то из первых попытался прорваться, расталкивая уродов прикладом, но был отброшен назад мощным ударом.

— Быстрее, быстрее! — кричал Игорь, буквально затаскивая всех за гермодверь.

Конвейер не останавливался. Шахта выплёвывала все новых и новых тварей.

— Жги их, скорее жги, — теребил я Антона.

— Не могу, не осталось сил даже на искру, — оправдывался он.

— Артём зарядит! — не сдавался я.

— Артём тоже кончился, — рыкнул шпала.

Все, кто был на нашей стороне помещения, зашли в каморку и выставили наружу стволы. Пули раскраивали тела охранников, отбрасывали уродов в разные стороны, но не останавливали бесконечное пополнение их рядов. Один из охранников с разбегу прыгнул прямо на стволы, а второй, прячась за ним, добрался до нашей каморки. Урод нанёс несколько быстрых ударов Прянику, тот со стонами упал. Мой обрез оказался как нельзя кстати — выстрел выбросил охранника прочь. Его сородичи продолжали теснить сзади.

— Закрывай дверь, — скомандовал Артём Игорю, опуская дымящее ружьё.

— Там же ж…

— Закрывай. Тридцать вторая. Или умрут только они — или погибнем все.

Игорь сжал зубы, прошептал то ли ругательство, то ли молитву, и с размаха потянул на себя тяжелую дверь.

— Нет! Нет! Нет! — заголосили с другой стороны убежища. — Не бросайте! В рот вас полоскать!

Задвижка бесстрастно лязгнула, и в дверь посыпались удары подоспевших охранников.

Инга уселась в угол и закрыла голову руками.

— Здесь-то есть вентиляция? — спросил я, озираясь.

Игорь забрался под потолок по пустым ящикам и успокоил:

— Сюда и руку не просунут.

Ещё минут десять мы слушали и вопли ребят, и стук охранников. Потом остался только стук. Инга и Маша обнялись и склонили головы друг к другу. Игорь достал из-за пазухи фляжку с коктейлем и осушил одним глотком.

…Через пару часов непрерывная долбёжка в дверь прекратилась. С молчаливого согласия Артёма я взялся за задвижку и открыл дверь.