Отражение смерти

– Тэкс... Вот ты где.
– Опротивевший вконец голос вызвал желание сунуть голову в фонтан, а то и утопиться там с горя.
– Ну и чего мы здесь страдаем?

– Отстань ты от меня хотя бы на час!
– взвыл Ниэли.

– На целый час?! Не-а, не дождёшься. Ты хоть представляешь, как много дел можно переделать за это время? Но если ты мне назовёшь стоящую причину, то я, так уж и быть, подумаю над твоим предложением.

– Причину? Хорошо! У меня лучший...
– возмущённый ангел вскочил на ноги и столкнулся взглядом с непроницаемыми тёмно-синими глазами и извечной саркастической усмешкой на губах. Не-ет, такой не поймёт. Ниэли поспешил исправиться: - У меня злейший враг помер!

– Это тот, который Анжелик? Ну да, ну да. Все демоны исчадия Бездны и недостойны существовать рядом со столь возвышенными существами, и сделать они толком ничего не могут, и бла-бла-бла в том же духе. Помню-помню. Ты мне это постоянно повторяешь... Знаешь, - голос Моровинда изменился до проникновенного шепота, - а можно я стану твоим злейшим врагом?

– Уже стал!
– в сердцах брякнул ангел.

– Да?! Какое чудо! А по мне ты тоже будешь плакать, если со мной что случиться?

– Гр-р-р!

– Я не понял, это да или нет?

Ниэли хотелось визжать, орать, прибить этого демона самым жестоким образом. Он уже открыл рот (ещё не представляя, какому из перечисленных выше вариантов последует), но внезапно эмоции захлестнули ангела с головой и он по-детски разрыдался.

Пришёл Ниэли в себя только тогда, когда слёзы закончились. Осталась только противная икота и громкое шмыганье носом. Ангел с ужасом понял, что сидит на коленях у демона, а тот гладит его, как малолетнего ребёнка по голове, и тихо успокаивает:

– Ничего-ничего, выплакаться тоже нужно. Нельзя всё время держать горе в себе, так и с ума сойти недолго. Или на весь мир озлобиться. Но мир не виноват в твоей трагедии. Виноват в ней один-единственный демон.

– Неп-неп-прав-вда! Он не-не...

– Ну хорошо-хорошо, он не виноват. Но жизнь продолжается и зацикливаться на прошлом не имеет смысла, иначе рискуешь застрять там навсегда.

– Да что ты можешь пони-понимать в этом!

– Многое. Я долго живу. Очень долго. И за свою жизнь навидался всякого. Терять близких существ мне тоже не раз приходилось. Они уходят, но ты-то остаёшься и продолжаешь жить. Со временем пройдёт боль, грусть, чувство предательства. Вспоминай только хорошее, и тогда не будет ночных кошмаров. И запомни раз и навсегда: ты ни в чём не виноват.

– Он для меня в одиночку пытался перестроить зеркало! Если бы я был там, то он был бы жив.

– Или умер на следующий день от чего-либо другого. Забудь. Забудь и успокойся.

– Не воздействуй на меня своей демоновой магией. Ты прямо, как он!

– Как лестно!
– Моровинд тихо рассмеялся, и Ниэли с ужасом поймал себя на том, что невольно улыбается в ответ, как привык улыбаться в ответ на смех Анжелика. Совершенно такой же смех.

ХХХ

Через пару минут мой выход на сцену. Я в очередной раз проверила, в порядке ли костюм, причёска, макияж, прошлась туда-сюда по комнате.

– Синди, хватит нервничать, - не выдержала Диана, вольготно устроившаяся в кресле.

– Я не нервничаю, - рассеянно отозвалась я, поглаживая змейку-браслет: сегодня два моих "украшения" помогут в выступлении. Я наконец-то смогла найти общий язык с моими "живыми" змейками и теперь мечтала воспользоваться раскрывавшимися передо мной возможностями.

– Ты раз двести прогнала номер. Всё было идеально.

– А вдруг не получится?
– Сказала и досадливо прикусила губу: быть не может, чтобы номер не удался с другой стороны, иллюзорная магия требует собранности. Чуть отвлечёшься и - пшик!
– разлетается вдребезги.

– Пошли.
– Диана взяла меня за руку и увлекла за собой к сцене.
– У тебя всё получится. Верь в свои силы. Я буду рядом.

Мы подошли к кулисам. В последние месяцы сложилась такая традиция, что за минут десять до моего номера никто не выступал. Да и после него тоже. Зрители просто не настроены в это время видеть других. Часть сцены скрывалась за кулисами. Иногда я люблю ошарашивать публику эксцентричными проделками. Как сегодня.

– Удачи. Знай, я всегда рядом.

Диана легонько дотронулась губами до моих волос, уложенных в сложнейшую причёску, и проскользнула в зал. У неё там личный столик почти у сцены. Не представляю, как Игорь Николаевич согласился на такое транжирство: выделить ей целый столик. Но Диана умеет убеждать. Так, нужно успокоиться и сосредоточиться.

Я вытянулась, как натянутая струна, и закрыла глаза. Кажется, есть. Подала знак невидимому работнику и секунд через десять услышала шорох отодвигающейся тяжёлой ткани, а вскоре и удивлённый гул, поднявшийся в зале. Ещё бы! Сцена представляла собой сплошноё чёрное пятно, куда не проникал свет из зала (который, кстати, уже должен, по-идее, начать гаснуть). Теперь главное выдержка и синхронность с музыкой.

Зазвучали первые аккорды малоизвестной песни группы Unreal, первые цветные прожекторы пробили тьму. Прямо в воздухе начали появляться блуждающие огоньки. Но только после того, как они закружились в только им известном хороводе, с меня медленно, будто нехотя стала спадать вуаль темноты. Огоньки закружились быстрее, концентрируясь в одном месте, и вспыхнули ярким светом. Я начала танцевать и зазвучали слова...

Это была целая анимационная история, в которую я погрузилась с головой, видя будто в реальности чужими глазами и думая иными категориями: я спасение этого мира, принёсшее своим истинным рождением крупные изменения в устройстве общества, в строении людских организмов. Я Бог, гений этого мира, созданного нечеловеческим разумом. Этот разум сотворил меня, чтобы я, в свою очередь, создала свой рай, где нет и не может быть равных мне. О, да! Я единственный бог и да не будет другого!

Уже заканчивая танец, я поняла, что что-то пошло не так, как было запланировано. Сила, вместо того, чтобы, как обычно, уйти, оставив ощущение временной пустоты, непрерывно нарастала. И самое ужасное, что я не могла, не хотела останавливаться! Я продолжала танцевать, чувствуя, как сила, заполнившая меня до отказа, ищет выход и не может его найти.

"Не сопротивляйся! Иначе погибнешь", - раздался в голове чужой голос.

"Но я и не сопротивляюсь!" - в панике отозвалась я.