Отрекусь от матери

Мама стояла в полном ступоре, глядя на меня обалдевшим взором. Рот от крайнего удивления слегка приоткрылся, что ее совершенно не красило. Я только сейчас заметила, что она постарела. Ей всего-то тридцать пять, но выглядит она заметно потрепанной, хотя считает себя неописуемой красавицей.

–Почему тебя выгоняют? —наконец, сообразила она.

Я устало вздохнула:

–Да какая разница? Мне дали понять, что я здесь все равно не доучусь. Надо забрать документы, а без твоего заявления я не могу этого сделать.

Мама замолчала и села на стул, который предательски скрипнул под ней. На ее лице было написано полное опустошение.

Чтобы успокоиться, я решила чем-нибудь занять себя. Спустилась в подпол, набрала картошки и села чистить. Дома оставался кусок сала, на котором я и собиралась приготовить ужин. Мама молча смотрела, как я орудую ножом, потом слабо улыбнулась:

–Какая ты у меня хозяйственная… не то, что я в твои годы. Ничего не умела, только перед зеркалом крутилась…

Ее слова вызвали у меня сильное удивление. Я всегда знала, что она криворукая, но удивлялась, как это ей удалось стать такой, живя в сельской местности. Мама ударилась в воспоминания, вытирая слезы:

–Моя мама всегда говорила мне, что я очень красивая. Одевала меня, как куколку, покупала самое лучшее, что было в магазинах…

Я слушала, как мама рассказывала о своем детстве. Оказалось, что ее родители очень любили и баловали так, что многие осуждающе крутили пальцем у виска. Говорили, что сами испортят девочку тем, что все время заглядывают в глаза и выполняют ее прихоти. Первые звоночки пошли, когда маме исполнилось двенадцать лет. Бабушка тогда заболела, ее пришлось уложить в больницу. Мама не хотела понимать, что после выписки уже не будет так, как она привыкла. Бабушке требовалась ее помощь, но мама убегала из дома, устраивала скандалы и хотела, чтобы с ней продолжали нянчиться. Дедушка уговаривал ее, ругал, но все было без толку. Мама решила, что, раз родители не могут дать ей желаемого, она получит это сама. И начала строить глазки всем особям мужского пола, которые легко клевали на ее миловидную внешность. Чаще всего в приятели ей набивались ребята на несколько лет постарше…

И в пятнадцать лет она сама отдалась парню, которого увидела впервые в жизни пару недель назад – моему папе. Причем сделала это назло родителям. Бабушка не смогла ей простить этого и разорвала все отношения. А мама продолжила после скороспелого замужества вести веселую жизнь, из-за чего и обзавелась нелестными прозвищами.

–Я думала, что ты будешь такая же, как я, – мама смотрела в одну точку и бубнила себе под нос. – Хотела, чтобы ты была другой, ты и была другой. Умнее и лучше, но я не хотела этого признавать…

Потом ее переклинило, как обычно. Видимо, решила, что на сегодня сказала много лишнего, и сердито поджала губы.

–Ты, к своему сведению, уже совершеннолетняя. Так что, если хочешь уйти из школы, держать не стану. Можешь сама о себе позаботиться. Кто бы обо мне подумал…

Пока я растапливала сало на шкварки, мама стояла рядом и высказывала свои претензии:

–Вот скажи мне, на хрена ты перед моим мужиком задом крутишь? Гоша уже не хочет у меня появляться. Так и сказал, что от греха подальше хочет держаться. А ты, оказывается, сиськи ему показывала и просила сделать тебя женщиной. Он, говорит, испугался, что его потом посадят и ушел. Вечно ты все портишь, дрянь!

Я с трудом сдерживалась, чтобы не ударить ее раскаленной сковородкой. Почему мне так не везет? Почему моя мама настолько тупа, что не видит самых очевидных вещей? И опять заладила, что я ей все порчу.

Решение пришло неожиданно. Хотя я уже была к этому готова. Я повернулась к маме и, глядя на нее в упор, сказала:

–Раз я такая плохая, то мне лучше уйти. Води сюда своего святого Гошу сколько хочешь. И мне будет плевать, с кем и сколько раз ты кувыркаешься, я на это насмотрелась так, что видеть тебя больше не могу.

Мама скривила губы:

–Напугала. Вот и проваливай, прошмандовка такая. Только смотри, уйдешь, в чем ходишь. Не отдам я тебе ничего из того, что купила. Сама заработаешь. Хочешь – иди на трассу, хочешь – полы мой, тоже работа.

Я поняла, что только что стала, как говорила моя мама, сиротой при живых родителях. Папы след давно простыл, его словно никогда и не было в моей жизни. А мама… она просто была и позволяла ее обслуживать в благодарность за мое появление на свет…

Глава 4

—Смотри у меня, дуреха, —прошипела мама, глядя на меня полным отвращения взглядом. —Ишь, возомнила о себе, козявка.

Когда ужин был готов, я положила себе порцию в отдельную тарелку и ушла в свою комнату, чтобы не садиться с мамой за один стол. Противно было на нее смотреть. Я ждала, когда она закончит, чтобы поужинать в одиночестве. Но моим планам было не суждено сбыться.

Через несколько минут я услышала, как открывается дверь, и мама вскакивает с радостным возгласом:

–Гоша! Родненький, ты пришел ко мне, я так ждала тебя!

Она забегала вокруг любовника, что-то воркуя. Он лишь довольно сопел, довольный таким душевным приемом. Потом потянул носом:

–Картошечка на сале… есть еще?

–Вика, зараза ты такая, почему так мало нажарила? Быстро пожарь еще, мой Гошенька голодный пришел. Кому говорят, шевелись быстрее! – мама вбежала ко мне в комнату и увидела на подоконнике тарелку с картошкой, которую я не успела, на свою беду, съесть. Мамины брови сошлись на переносице:

–Крыса… от меня с Гошей жратву прячешь, да? Давай сюда, ты не заслужила.

Она забрала тарелку и пошла разогревать. Я слышала, как Гоша довольно чавкал, нахваливая картошку и хвастаясь, что заработал сегодня много денег. Голос мамы сразу стал заискивающим и просящим:

–Гошенька, милый мой… если тебе не жалко, можешь дать мне копеечку? Вон, сапоги совсем прохудились, а я еще и девку эту кормлю неблагодарную. Ну, сколько не жалко, а?

Гоша помолчал, потом что-то шепотом сказал маме. Я разобрала только:

–Ей терять нечего, все об этом говорят.

–Да как у тебя язык повернулся такое сказать? – мама всхлипнула. – Она же еще мала, нос не дорос.

–А для этого и не надо быть взрослой бабой, – похабно засмеялся Гоша. – В общем, смотри. Я тебе предложил, как решить твой вопрос. Хочешь его принять? Так я тебе тогда дам деньги и на пальтишко приличное, и золотишко даже прикупишь. Ну, что скажешь, Лидуся?

Мама выскочила на веранду, Гоша последовал за ней. Я слышала, как они спорили друг с другом, потом мама вернулась и непривычно ласковым тоном спросила: