Отряд обреченных

– А нельзя все это проделать, надев брюки? Он испустил тяжкий вздох.

– Расслабься, Рамос. Лучший способ кому-то отомстить – это заставить завидовать твоей свободе.

Тем не менее он крадучись направился в лазарет.

НАШЕ ПРЕИМУЩЕСТВО

Пока адмирала не было, вернулся Ярун. Глаза у него покраснели, плечи поникли.

– Выше голову, – сказала я.

– С какой стати?

– Это приказ.

– А-а…

Он тяжело привалился к стене рядом со мной. Мы оба слишком устали; хорошо, что было на что опереться.

– И что теперь?

– Я разговаривала с адмиралом. Он предлагает провести небольшое совещание на камбузе, а потом поспать.

Ярун выпрямился.

– Не ожидал таких… разумных… речей от него.

– Чи прекрасно соображает, – ответила я. – Чуть-чуть неуравновешенный, чертовски эксцентричный, но, думаю, он здоровее, чем считает Высший совет. Здоровее в умственном отношении. Физически… Хакви и Проуп все еще разговаривают с Вересианом. Подозреваю, наш добряк доктор нашел какое-то медицинское и, следовательно, законное обоснование, делающее невозможным участие адмирала в высадке, а капитан пытается убедить Вересиана держать свое мнение при себе.

– И кто победит?

– Не мы.

– М-м-м…

Затянувшееся молчание способствовало тому, что сознание у меня начало затуманиваться, и когда Ярун заговорил, я вздрогнула, пробуждаясь от полусна.

– Если мы рассмотрим проблему хладнокровно, то здоровье Чи существенного значения не имеет. У него хватит сил продержаться еще двадцать четыре часа, а этого времени достаточно, чтобы приземлиться и вернуться обратно… если мы сумеем вернуться. Однако чем более ясная у него голова, тем лучше для нас.

– Он не будет обузой, ты это имеешь в виду?

– Гораздо важнее то, что он адмирал, ведь адмиралы Высшего совета – единственные люди, которым хоть что-то известно о Мелаквине. Чи – потенциальный источник информации.

– В составе тех команд, которые приземлялись раньше, тоже были адмиралы, – напомнила я. – Не очень-то это помогло.

– Однако если наша теория верна, большинство этих адмиралов и впрямь были не в своем уме, – ответил Ярун. – Наше преимущество с том, что у нашего еще сохранились мозги, из которых можно что-нибудь выудить.

Дверь лазарета распахнулась, появился Чи. Он надел верхнюю половину формы, но брюки перекинул через плечо, а вместо них натянул мешковатые розовато-лиловые штаны, которые обычно носят хирурги. Кроме того, на голове красовалась хирургическая шапочка того же цвета, а на руках тонкие резиновые перчатки.

– Только гляньте! Ничего себе видок, да? – просиял он.

– Если мы хотим что-нибудь выудить из его мозгов, нужно поторопиться, – сказала я Яруну. – Они разлагаются прямо на глазах.

АДМИРАЛ ДОКАЗЫВАЕТ СВОЮ РАЗУМНОСТЬ (МЫ ИДЕМ НА КАМБУЗ)

Чи: Мне дадут настоящую форму разведчика?

Я: Да, адмирал.

Чи: С торчащими из спины лопастями и всем таким прочим?

Я: Это только для ледяных планет. На Мелаквине климат умеренный, кажется?

Чи: Конечно.

Ярун: Вы уверены?

Чи: Если тебя интересуют технические подробности, могу сообщить, что на полюсах там холод но, у экватора жарко, и между этими точками умеренный климат. Однако по сравнению с ледяными или адски жаркими планетами, погода там незамысловатая.

Ярун: Значит, адмиралу кое-что известно о Мелаквине?

Чи: Кое-что.

Я: Вы хотя бы… примерно представляете, что нас там ждет?

Чи: Почему я должен представлять это?

Я: Адмиралтейство уже не раз посылало команды на Мелаквин. Учитывая, что вы адмирал…

Чи: Рамос, ты хочешь сказать, что я мог бы сознательно послать человека на верную смерть?

Я: Ну, не так высокопарно…

Чи: Слушайте, вы, оба. Лига Наций считает убийц неразумными существами, верно?

Я: Убийство разумного существа является признаком неразумного существа, это так.

Чи: Опасно неразумного, разведчик.

Я: Да, сэр.

Чи: И какое наказание Лига Наций назначает за то, что такому опасному неразумному существу позволяют выйти в космическое пространство?

Ярун: Немедленная казнь всех, принимавших в этом участие.

Чи: Вы когда-нибудь слышали о людях, сумевших обмануть Лигу? О тайно провезенных в космос убийцах, опасных животных или смертоносном оружии?

Я: Нет.

Чи: И не услышите. Черт меня возьми, если я знаю, как они делают это, – но, по моему мнению, Лига целиком и полностью гарантирует, что в космосе ничего подобного не появится, – закон вселенной, столь же безоговорочно действующий, как закон энтропии. Тем не менее я здесь, не так ли?

Я: Конечно.

Чи: Значит, я никогда не посылал людей туда, где, по моему мнению, их ждет смерть. Что и требовалось доказать.

(Пауза)

Ярун: Может, это скорее объясняет, почему Высший совет никогда не покидает Новую Землю?

Чи: Не советую ставить на это свою задницу, сынок. Просто им это слабо, вот и все.

НА КАМБУЗЕ

Камбуз был ярко освещен. Войдя туда из полутемных коридоров, мы замигали, словно только что проснувшиеся совы.

За столом рядом с дверью расположились два лейтенанта, обе женщины; одна в темно-голубой форме корпуса связи, другая – в белой, корпуса жизнеобеспечения. Та, что в голубом, смеялась над чем-то, когда мы вошли; она сидела спиной к нам. Другая женщина с улыбкой на лице подняла взгляд, увидела адмирала, нервно вскочила и вытянулась по стойке «смирно». Первая обернулась и тоже последовала примеру подруги.

– Вольно, – приказал Чи. – Чертовски вольно! Это выше моего понимания, зачем флоту нужно, чтобы люди изображали попрыгунчиков каждый раз, когда в комнату входит офицер. Это, знаете ли, настораживает. Могу назвать пять дальних миров, где решат, что ты вот-вот выхватишь пистолет.

– Херрек, Голдинг, Ниневех, Бискейн… – забормотал себе под нос Ярун.

– И Сите, – добавила я, когда стало ясно, что он в затруднении.

– Проклятые разведчики, – пожаловался Чи лейтенантам. – Головы у них набиты всякой ерундой. – Он уставился на женщину, которая смеялась. – Что ты думаешь о проклятых разведчиках, лейтенант?

– Не знаю, сэр. – Она рискнула бросить непонимающий взгляд на его розовато-лиловые штаны.

– Конечно, знаешь. Ты просто слишком лицемерна, чтобы сказать. – Он резко повернулся ко второй женщине: – А что ты думаешь о лицемерных лейтенантах? Не спеши. Что бы ты ни ответила, кого-нибудь обязательно заденешь.