Отстойник
Шрифт:
Мик, отставший у палатки, догнал нас и вручил каждому по мороженому. Очень кстати, а то жара совсем доканывает. Надеюсь, он не расценил продавца как то говорящее, на котором надлежит провести финальное испытание кастета. Эл тоже забеспокоился, даже оглянулся. Заботливый он. Хочу работу, за которую так же буду радеть всем сердцем. Вот только, боюсь, в нашем мире таких профессий немного. И каждая из этих немногих подразумевает примирение с идиотизмом начальства и подъем по утрам в такое время, в какое я не всегда и ложусь. Может, в Аду что-нибудь предложат? Например, пост истязателя девиц презентабельной внешности. Согласно нашим местным суевериям, Ад именно для того и создан, чтобы в нем народ истязали. Как представлю себе – полный зал красивых женщин, и я среди них – с кнутом, пряником и россказнями о садах. Утопия. Надо позвонить
Опа. А это еще что?!
При ближайшем рассмотрении «это» оказалось нашим приятелем Билли, который буквально лежал на своей тележке, заглядывая за угол, откуда как раз и должен был открываться вид на мою обитель. К уху Билли прижимал Миков телефон, а свободной рукой шарил среди сосисок. Вот это настоящий друг! Не иначе как собирался с оружием в руках отстаивать неприкосновенность моего жилища.
Правда, телефон в моем кармане почему-то не подавал признаков жизни. Уж не с подружкой ли своей Билли треплется? Если так, отомстит он нам за все нанесенные ему финансовые травмы. Подружка его, порой приходящая потусоваться, обладает словесной скорострельностью пистолета-пулемета «Ингрэм», но, в отличие от него, заряды в ней никогда не кончаются.
Остановились мы ровной шеренгой и вдумчиво оглядели сучащие в воздухе подошвы Билли.
– S.W.A.T. приехал, – предположил Мик и лизнул мороженое. – Звери, не люди. Эл, тебе полезно глянуть, как работают наши Хранители.
– Я с удовольствием, – отозвался Эл покладисто и двинулся к тележке.
А вот и неправда. И на Мика бывает проруха. Если бы дом мой собирался штурмовать полицейский спецназ, их бесчисленные машины наверняка перегородили бы полгорода, да и в мегафон они обычно кричат долго, громко и с самой трогательной надеждой.
– Кому, интересно, он звонит?
– Я вроде все правильно сказал. – Мик пожал плечами. – Твой номер запрограммирован на единичке. Может, без высшего образования это не работает?
– А у тебя высшее образование?
– Нет, но быстрый набор и у меня никогда не работал.
Эл поравнялся с тележкой, заглянул за угол и с любопытством спросил, наклонившись к Билли:
– Это кто?
Билли взвизгнул, дернулся и выронил телефон. Эл поймал аппарат свободной от мороженого рукой, причем, по-моему, даже не глядя на него. Его внимание было целиком приковано к происходящему за углом.
– Фу, черт вас побери! – Билли оглянулся, обнаружил нас с Миком и с облегчением перевел дух. – Быстро вы! Свидание не задалось?
– Она была слишком толстой и усатой, – пояснил фон. – Что творится?
– Все ваши друганы собрались! Похоже, сейчас передерутся.
Ух ты. На это стоит посмотреть. Или предложить им объединиться и выставить против их сборной основного другана?
Картина за углом и впрямь открылась живописная. Полдюжины набыченных юношей во главе с кубоголовым поклонником Джоан, чью левую длань украшала ныне гипсовая рукавица, а переносицу – широкая пластырная лента, поигрывали битами справа от дверей. А слева топтались в своих проржавевших куртках вайперы под предводительством Золотого Зуба. Разговор шел на повышенных, но все равно не слышимых с нашей позиции тонах.
– Еле дернуть успел, как заслышал этих, которые гадюки, на подходе, – похвастался Билли. – Сразу звонить начал, только не дозвонился ни хрена. Зачем звонить сказали, если трубку не берете?
– Звонит в доме, – сообщил Эл, развернул телефон экраном к себе и нажал на кнопку. – Перестало.
– Так вот что значит «Мейсон» на единичке, – блеснул догадливостью фон.
– А что, Эл, не слышно, собираются ли они и впрямь передраться? – поинтересовался я с надеждой. А то попрешь сейчас на них со всем доступным энтузиазмом, и как раз прибудет вызванная старичком-снайпером полиция. Поди потом докажи, что действия твои не выходили за рамки самозащиты. Мик за эти рамки выходит уже одним своим лицом. А у Эла есть меч, который он не бросит, сдается мне, ни по какому по счету требованию. Так что конфликт с патрулем обеспечен, и приемлемых выходов из него я как-то не вижу. Этим двоим чего, а мне перед Чарли краснеть и оправдываться, если не успею вовремя в Ад шмыгнуть.
– Все к тому идет, – тревожно нахмурился Эл. – Надо развести.
– Окстись, чудо природы! – хрюкнул Мик
и даже по голове себя слегка постучал. – Если они не подерутся между собой, то отдубасят Мейсона. А он, когда битый, – злой, а когда Мейсон злой, Бен Ладен отдыхает. В том смысле, что тебе не понравится.Это он, пожалуй, загнул, но общая тенденция верно схвачена.
– Но разве вам не прискорбно видеть, как ваши собратья будут калечить друг друга?!
– Нам прискорбно тебя слышать, Эл. Это две группировки «этих, знаешь». Разве у вас там не радуются приличные адцы, когда адцы неприличные пендюрят друг друга почем зря?! Если тебе так хочется что-нибудь полезное сделать, повесь нам турник во дворе.
Мик прав. Хотя слово «адцы» и подозрительно смахивает на тех «агнцев».
– Ну если так… Но вон те не выглядят этими… злодеями! И вокруг них относительно чистая, весьма сильная аура.
Эл тоже прав. Бейсбольную команду и впрямь жалко, они ж от всего сердца прибыли мстить за пострадавшего друга. Отличные ребята, будущие столпы самого претенциозного в мире общества. Другое дело, что таких в каждом штате и чуть ли не в каждом городе полный набор. А я у себя один. Правда, им и в голову не придет убить – не для того в каждом из их богатеньких семейств столуется прикормленный адвокат, чтобы детишки росли в презрении к законам общества. А раз так, то их можно запросто передать на воспитание Мику. Он крайне доходчиво умеет демонстрировать уязвимости благородных боевых искусств перед грубой эффективностью уличного боя – успевай только оттаскивать потерпевших. Но вот вайперы – совсем другая песня. На пять рыл у них приходится как минимум пара обрезов, сокрытых под полами курток. А я слишком хорошо представляю себе, каких дел можно наделать такими приборами. И язык у меня попросту не повернется завести умиротворяющую беседу допрежь того, как в каждую из тяжеловооруженных тушек будет всажено по паре пуль – чисто для профилактики. Там, где меня учили обращаться с оружием, к нему относились крайне прагматично: достал – так стреляй. И не надейся, что противник достает свое, чтобы только покрасоваться. Правда, в этой стране все настолько неочевидно!.. Но когда на кону мое здоровье, я уж лучше останусь приверженцем старых добрых бессбойных методов. А валить кучу народа у собственного порога, да еще под бдительными взорами соседей – вон они, со всех сторон сбежались посмотреть на разборку, – идея совершенно нездоровая. Соседей хлебом не корми, дай на тебя наябедничать.
Разве что…
– Эл, а не сильно тебя покорежит, если я тебя попрошу мерцнуть в их сторону и вырубить вон ту группу туристов?
– Никаких проблем, – откликнулся Эл, на миг запнулся и виновато добавил: – Я полагаю.
– То есть не уверен?
– Увы. С откатом от нападения на Карлоса я совладал легко, так как был готов. Но этих пятеро, действовать придется очень быстро, импровизировать… Однако думаю, что все будет в порядке.
– Давай я тоже мерцну, – предложил Мик. – Полагаю, это в смысле «дунуть»? А то еще прикинемся с Элом третьей группой, жаждущей твоей крови. У нас-то с ним, по счастью, нет твоего таланта заводить врагов на ровном месте.
Какое же крыльцо ровное место? Оно очень даже ступенчатое. А что у них нет этого, а равно и никакого другого моего таланта – так это вполне объяснимо. Ну кто в здравом уме решится с этими двумя связываться?
– Угу, тебя только пусти. «Воскликнув – сейте смерть…» Вот что Эл никого не убьет, я верю, а ты мне внушаешь серьезнейшие сомнения.
– Да ну брось ты! Хочешь – на спор, без рук?
Я посмотрел вниз. Мик ужасно застеснялся и попытался куда-нибудь деть сразу обе ноги, обутые совершенно не по погоде в тяжеленные десантные джамп-бутсы с покрытием из непробиваемого пластика. Да лучше трижды кастетом схлопотать, чем один раз таким ботинком!
– Ваша цыпочка, – доложил Билли, – еще больше покрутела!
Наша – кто?! Поистине надо быть прямым потомком и продолжателем идей Мартина Лютера Кинга, чтобы применить такое слово к Айрин. Из всего животного мира более-менее приемлемой аналогией для нее выглядит разве что средних размеров парнокопытное.
Айрин и впрямь образовалась в поле зрения, причем прикатила на здоровенном «лэндкрузере». Как ни в чем не бывало. Словно бы в голову ей и не приходила мысль о бегстве! Вот и гадай: то ли я мнительный, то ли ее в последний момент совесть заела. Учитывая виртуальность самого понятия «совесть», мне остается только приуныть.