Отсутствует

Я слышала смех и разговоры. Судя по всему, там были рейдеры.

Плохо. Я покусала губы. Надо отступать и искать пути отхода. Например, можно вернуться на предыдущую станцию, подняться и дойти до берега. Отсюда до Ривет-сити не так далеко идти, как из центра.

Чуть склонив голову, я увидела, что там, на перегоне, стоит несколько столов. На столах горели маленькие керосиновые лампы, заляпанные и едва освещающие пространство вокруг себя.

Я уже собиралась уходить, когда после оглушающего выстрела, пуля просвистела у меня над головой. Я упала на шпалы, прячась за кусок бетонной плиты.

Кто-то из рейдеров заметил меня.

– Брось оружие и вставай, мелочь, - гаркнул кто-то с перегона.
– Ты у нас на прицеле. Замечу хоть одно лишнее движение - вышибу мозги твои курьи.

– Хорошо, хорошо, - залепетала я.
– Только не стреляйте.

– Так-то лучше, - направляясь ко мне, загоготал парень.
– Сейчас мы тебе устроим тут веселье, малявка... Вылезай давай.

Выхода не было. Я закрыла глаза, ощущая, как ком встает в горле и как слёзы наворачиваются на глаза. Надо действовать. Если умру, то умру.

Но я должна попробовать выжить - на всё Божья воля!

– Догмит, - шепнула я собаке, что лежала, порыкивая, рядом со мной. Я положила руку на макушку моему псу.
– Отвлекай их!

Собака вскочила с места и рванула вперёд. Рейдер начал стрелять в сторону пса, как и остальные у меня было время.

Я сорвала гранату с ремня, выдернула чеку и бросила её в сторону перегона. Кто-то завизжал, что-то с грохотом упало, послышались ругательства и торопливые шаги.

Через секунду граната взорвалась. Пыль, грязь, обломки вещей и крошки взметнулись в воздух. Прикрывая лицо руками, я вскочила на ноги и, пригнувшись, рванула в темноту тоннеля вслед за Догмитом.

Я бежала вперёд, даже не думая останавливаться. Мне было так страшно, что я даже не задумывалась, что так неосторожно могу ещё раз наткнуться на кого-нибудь из врагов.

Когда сил совсем не осталось, а дышать уже было так сложно, что мне пришлось согнуться, держась за стену, я услышала лай.

Распахнув глаза, я обернулась и увидела, ковыляющего ко мне Догмита. У моего пса была рана на боку и на лапе. Забыв про усталость, я быстро сбросила рюкзак и достала из аптечки стимулятор.

Мы спрятались с Догмитом в старом вагоне, набирая силы и собираясь продолжать путь. Я ждала, пока раны моей собаки затянутся, а сама перезаряжала оружие.

В вагоне странно пахло, и было жутко душно, но выбирать не приходится. Где-то впереди тоннеля горела лампа. И свет её доходил и сюда. В полутьме вагона, я смотрела на мои израненные грязные руки, опустив голову и прикрыв глаза. Стресс истощал меня. Даже такие маленькие стычки забирали у меня все силы, потому что опасность всегда была так близка, что страх и последние усилия выжить выжимали из меня все соки.

Как же хотелось спокойствия и отдыха.

– Идём, малыш, нам пора, - тихо произнесла я, поладив Догмита по мягкой макушке.

Здесь было так холодно, что дыхание превращалось в пар. Я тяжело поднялась на ноги, одела рюкзак и, прихватив винтовку, позвала Догмита.

Мы выбрались из ржавого вагона и снова окунулись в страшную темень подземного тоннеля.

Впереди маячила едва поблескивающая лампа. Мы дошли до неё, и я огляделась, прислушиваясь - где-то капала вода, заунывно свистел ветер в щелях. Нахмурившись, я отправилась дальше. Через четверть часа мы с Догмитом вышли на нужную нам станцию.

К моему счастью, здесь было пустынно, хоть и пугающе страшно. Мы прошли мимо старых вагонов, деревянных лавочек на платформе и поднялись по старому эскалатору наверх.

Я сверилась с картой и направилась к выходу из метро, оставляя позади торговые палатки, бочки с золой и мусором и горы щебня и мусора. Я вытерла лицо от пыли и грязи, открыла сетчатые ворота подземки, из которой лился белый дневной свет, и вышла наружу.

***

Я вышла на просторную, засыпанную мусором и кусками бетонных плит, площадку. Три уличных эскалатора вели наверх, и мы с Догмитом поднялись по ним.

У меня захватило дух, когда я огляделась. Мы с Догмитом поднялись к большой набережной, по берегу которой когда-то росли деревья, сейчас превратившиеся в старые чёрные коряги.

За нашими спинами и вдоль набережной на многие километры виднелись старые, полуразрушенные здания мёртвого города - высотки, кирпичные домики, бетонные и стеклянные башни.

Как и везде в Вашингтоне, старые дороги были усыпаны обломками бетона, стеклянными осколками и старыми покрышками. Старые автомобили ржавыми глыбами валялись у тротуаров и в ямах на шоссе.

На фоне серого неба и плещущейся воды потёртые статуи мужчин атлетического сложения возвышались на постаментах, стояли, раскинув руки и держа толстые обода вокруг себя.

Но самое потрясающее зрелище открывалось прямо передо мной. Недалеко от набережной, на воде чернел огромный старый авианосец. Он был таким ужасающе большим, что я едва не потеряла дар речи от первых впечатлений от увиденного. Попасть на авианосец можно было только поднявшись на специальную площадку, что стояла на берегу.

К сожалению, я не успела рассмотреть авианосец более подробно. Меня отвлекли чьи-то шаги. Я повернула голову и увидела, как слева, из-за угла старого офисного здания, вывернули три подозрительных на вид типа с оружием в руках. Догмит зарычал, но я успела схватить его за ошейник.

Я похолодела, когда рассмотрела трёх типов получше. Они выглядели не просто угрожающе, они выглядели, как настоящие хладнокровные убийцы, каких ещё поискать на Пустоши.

Я не могла понять, что мне делать и, находясь в каком-то трансе, была не в силах даже пошевелиться.