Отсюда и в вечность

— Ну, так что же ты собираешься делать?

— Ничего. И зачем мне пока беспокоиться? У меня все в порядке.

— Конечно в порядке. Но меньше чем через год я уеду отсюда в Штаты, и ты за это время должен что-то решить.

— Хорошо. Я подумаю. Время еще есть. А пока почему бы тебе не оставить меня в покое?

— Ты, конечно, не поедешь со мной в Орегон, — холодно, даже слишком холодно сказала Альма, — если ты имеешь в виду это.

Прюитт действительно об этом думал, но не сейчас, а давно.

— Разве я просил тебя взять меня с собой?

— Нет, но я не удивлюсь, если увижу, что ты уже собрал вещи, чтобы отправиться в путь.

— Почему бы тебе не подождать, пока я не попрошу тебя об этой милости? Вот тогда бы ты и могла отказать мне.

— Потому что мне вовсе не хочется, проснувшись в каюте лайнера, увидеть тебя рядом.

— Хорошо. Этого не случится. Поверь мне. А теперь успокойся и перестань мучить себя раздумьями о том, что будет со мной. Я уже сказал: у меня все в порядке.

— Конечно. За последние три недели ты только и занимался тем, что сидел дома и почитывал книжечки, напивался и волочился за Жоржеттой. У тебя действительно все в порядке.

— Это тебя и беспокоит?

— Может быть, ты собираешься остаться здесь, после того как я уеду, и переключиться на Жоржетту?

Прюитт уже думал об этом раньше, но его страшно разозлило, когда об этом заговорила Альма.

— Неплохая идея, — ответил он.

— Да, неплохая, но только на первый взгляд. Жоржетта может оказаться не в состоянии жить в этой квартире и содержать тебя так, как ты привык. Ведь и сейчас ты обходишься нам недешево. Я, например, уже выхожу за рамки своего бюджета.

— Мы как-нибудь устроимся, — поддразнивал Альму Прюитт.

— Если у тебя такие планы, — продолжала Альма, — то убирайся сейчас отсюда ко всем чертям и не возвращайся сюда, пока я не уеду! Я не хочу так больше жить! И уж если дело дошло до этого, то мне кажется, Жоржетта все-таки предпочтет остаться со мной, а не с тобой.

— Может быть. Вы ведь старые друзья.

— Я лично не сомневаюсь в этом. Тем более что в плате за квартиру есть и моя доля…

— О’кей, — Прюитт с трудом выкарабкался из-за стола и встал. — Ты хочешь, чтобы я ушел сейчас же?

Глаза Альмы расширились, она тяжело вздохнула, но промолчала.

Прюитт взглянул на нее и победоносно улыбнулся.

— А куда ты пойдешь? — спросила Альма.

— Какая разница!

— Будь благоразумен, — зло сказала Альма.

Прюитт снова улыбнулся, сознавая, что преимущество переходит постепенно к нему. Теперь уже их беседа стала напоминать игру в теннис — один сет за мной, один — за тобой.

— Я могу пойти куда угодно, — сказал он, твердо решив не уступать полученного преимущества. — Могу, например, пойти на пляж. Могу найти себе какую-нибудь девчонку и жить у нее. Могу даже вернуться в часть, ведь там никто не знает наверняка, что Фэтсо убил я.

— Ты же сам накинешь на себя петлю, — зло сказала Альма. — И хорошо это знаешь. Я не хочу, чтобы ты уходил отсюда раньше, чем найдешь подходящее место. За кого ты меня принимаешь? Ты же знаешь меня… И ты можешь вовсе не уходить отсюда, если не хочешь. Я бы хотела, чтобы ты остался.

— Это видно по тому, как ты сейчас со мной разговариваешь.

— Мне просто больно видеть, как ты заигрываешь с Жоржеттой, знать, что ты вынашиваешь планы перебраться к ней, как только я уеду. Или ты думаешь, что мне это безразлично?

— А какого черта ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я оставался тебе верным, пока ты считаешь возможным терпеть меня, а потом проводил тебя в Штаты и благословил на выгодное замужество? Интересно, как, по-твоему, я должен себя чувствовать при этом? Плакать? Ты хочешь от меня слишком многого.

— Мне кажется, совсем немного просить тебя оставаться верным, — взволнованно сказала Альма, — пока я здесь. Разве эта моя просьба такая уж невыполнимая?

— Очень трудно оставаться верным женщине, если она наотрез отказывается от ласк.

— Еще труднее ласкать мужчину, который не верен тебе и не ценит тебя как женщину, — парировала Альма. — Если он все время смотрит на тебя каким-то туманным взглядом, как будто откуда-то издалека.

— Ну так как? Ты хочешь, чтобы я ушел, или не хочешь?

Преимущество снова стало переходить на ее сторону, и он спешил восстановить положение, будучи твердо уверен в своих силах. Но и Альма знала, что Прюитт просто упрямится, чувствовала, что может добиться своего, если проявит твердость.

— Еще раз говорю тебе: будь благоразумен, — решительно произнесла Альма. — Я не хочу, чтобы ты уходил, я сказала тебе об этом. Но Жоржетта — моя подруга, и если ей придется выбирать между мной и тобой, то мне кажется, она останется верна нашей дружбе. Имей это в виду.

Прюитт снова сел за стол.

— Но она никогда с тобой больше не встретится, после того как ты уедешь, — сказал он, только чтобы показать Альме, что не желает уступать своих позиций.

— Когда я уеду, можешь делать что хочешь.

— Черт знает что! Лучше я вернусь в часть и буду служить, как служил. В армии все-таки легче, чем с тобой.

Альма встала из-за стола, сняла кофейник с конфорки и потушила плиту. Затем она вернулась к столу и молча смотрела, как бурлит в кофейнике кофе.

— О, Прю, — сказала она, резко повернувшись к Прюитту, — зачем тебе нужно было это? Зачем ты убил его? Нам было так хорошо до этого. Зачем ты все испортил?

Прюитт сидел, опершись локтями о стол, и спокойно смотрел на Альму.

— У меня всегда так, — просто, без всяких эмоций произнес он. — Я всегда портил все, к чему прикасался. Не знаю, почему так происходит, по факт остается фактом.

— Мне иногда кажется, что я совсем не знаю тебя. Бывает, что ты для меня становишься совсем чужим. Когда Уорден приходил ко мне, то он сказал, что ты и в тюрьму попал просто из-за упрямства. Он уверял, что если бы ты захотел, то все обошлось бы.

Прюитт вздрогнул от неожиданности и резко спросил:

— Он что, приходил к тебе снова?