Отважная лягушка. Часть 3

– Здравствуй, мама!
– вскричала она хриплым, отдышливым голосом, встретив Торину Септису с внучками у ступеней, ведущих из прихожей в первый внутренний дворик.
– Рада видеть тебя в добром здравии.

– И ты здравствуй, Анна, - ласково проворчала старушка, обнимая гостью.
– Хвала богам, ты наконец-то нашла время проведать свою старую мать!

– Всё дела, - виновато улыбаясь сквозь слёзы, оправдывалась дочь.
– И тяжело. Ты же знаешь, как я в холода мучаюсь? Сколько денег на лекарей извели, храму Пелкса золотую чашу пожертвовали, а дышать всё равно тяжело.

Отступив на шаг, она перевела взгляд на девушку.

– Так это и есть дочь Тейсы?

– Меня зовут Ника Юлиса Террина, госпожа Олия, - поклонилась та.
– Я привезла вам письмо от моего отца, Лация Юлиса Агилиса.

– Госпожа Септиса уже рассказала, что им пришлось спасаться от гнева императора на самом краю земли. Бедная сестра: что может быть страшнее, чем умереть на чужбине вдалеке от родных людей? Хвала богам, хотя бы вам удалось благополучно добраться до нас, госпожа Ника.

"И эта во всем винит Наставника", - с неприязнью подумала девушка, ощущая нарастающую тяжесть в мочевом пузыре.

– Мы только что из святилища Сенела, - сказала она, мягко улыбаясь.
– Позвольте мне привести себя в порядок и принести вам письмо, госпожа Олия?

– Ну, конечно!
– благожелательно согласилась та, а Пласда Септиса добавила:

– Мы ждём вас у ткацкого станка.

Женщина кивнула на дверной проём со сдвинутой в сторону циновкой.

У занавеса, отделявшего семейную часть дома, навстречу Нике выскочила Дедера, но тут же отпрянула в сторону, склонившись в глубоком поклоне.

"Пошла встречать хозяйку, - отметила про себя девушка.
– А Риата, небось, где-то шляется. Ох, разбаловала я её!"

Однако, на сей раз она ошиблась. Распахнув дверь комнаты настежь, невольница сидела на табуретке, и ловко орудуя иглой, зашивала старую ночную рубашку госпожи.

Заметив её саму, бодро доложила, что все вещи из корзин уложены в сундук, а отданная вчера в стирку одежда сохнет на чердаке.

К сожалению, местные рабы держат себя с ней довольно настороженно. Даже Солт после возвращения старательно делает вид, будто между ними ну совсем ничего не было. Риата предположила, что всё дело в Трите - одной из доверенных рабынь хозяйки.

Тем не менее, кое-что о потенциальном женихе своей госпожи невольница всё же выяснила. Постуму Аварию Денсиму чуть больше сорока лет, и он действительно один из богатейших людей Радла. Вот только в отличии от многих других толстосумов, пользуется любовью горожан за то, что часто устраивает бесплатные раздачи хлеба, оплачивает представления и призовые бои. Однако поговаривают, будто бы эта щедрость вызвана желанием заставить горожан забыть о его низком происхождении, поскольку Постум родился в семье императорского отпущенника.

Ника грустно усмехнулась. Как она и предполагала, разбогатевший нувориш возжелал потешить самолюбие женитьбой на аристократке. А тут как раз подвернулась сирота без денег, без связей, зато уверяющая, будто принадлежит к одному из уважаемых людей в Империи. Откуда он о ней узнал? Ответ напрашивался сам собой: от сенатора Касса Юлиса Митрора. А тот, в свою очередь, от Олкада Ротана Велуса.

Вернувшись из уборной, девушка умылась, и прихватив письмо, оставила Риату, которая, кажется, хотела ещё что-то сказать. Хотя и услышанного уже с лихвой хватило, чтобы испортить хозяйке настроение.

"На целых двадцать лет с лишним старше!
– мысленно шипела она, шлёпая сандалиями по мраморному полу.
– Ну ладно - на десять или пятнадцать, а тут из него через пять лет песок посыпется! Удружили любимые родственнички!"

Оглядев комнату, Ника сразу узнала ткацкий станок, как две капли воды похожий на тот, что стоял на первом этаже дома Мерка Картена. Только ей показалось, что супруга регистора Трениума пользуется им чаще, чем жена консула Канакерна.

Кроме данного сооружения в помещении присутствовал накрытый стол с кувшином и вазой с яблоками. Непринуждённо беседовавшие тётки и бабуля удобно расположились в креслах без спинок, а внучке предложили сесть на табурет. Принимая из её рук помятый свиток, Анна Олия недоверчиво покачала головой.

– Неужели брат написал его за океаном?

– Да, госпожа Олия, - подтвердила девушка.
– Прежде чем попасть к вам, оно вместе со мной проделало путь в тысячи арсангов!

– О бессмертные боги, какая несусветная даль!
– пробормотала собеседница, осторожно касаясь пухлыми, как сардельки, пальцами потрескавшейся восковой печати, и тут же отложила папирус в сторону.
– Я его дома прочитаю. Сейчас мне хочется послушать, как сестра жила одна среди дикарей?

– Вы ошибаетесь, госпожа Олия, - посчитала своим долгом вступиться за "папу" Ника.
– Не одна, а с мужем, которого она не покинула в беде, поступив так, как приличествует женщине из благородного рода Юлисов.

Торина Септиса презрительно хмыкнула, её дочь плотно сжала пухлые, не аккуратно накрашенные губы. Только хозяйка дома, оставаясь совершенно спокойной, с каменной улыбкой попивала разбавленное вино.

– К сожалению, я плохо помню маму, - продолжила девушка.
– Она умерла, когда мне было пять лет...

Тем не менее, она добросовестно пересказала несколько придуманных Наставником историй из жизни Тейсы Юлисы Верты у аратачей.

Когда в прихожей послышался голос регистора Трениума, тётушка вдруг резко засобиралась.

– Засиделась я, домой пора.

– Куда торопишься?
– недовольно заворчала Торина Септиса.
– Сколько времени к матери не заглядывала и сразу уходишь.

– Нет, нет, - запротестовала дочка, с трудом поднимая с сиденья своё тяжёлое, рыхлое тело.
– Фору надо проведать, прихворнула она что-то, на кухне присмотреть. Мало ли дел у хозяйки дома?

Она виновато улыбнулась.

– Тогда я тебя хотя бы немного провожу, - предложила мать, делая знак застывшей у стены Дедере.

– Вы, госпожа Ника, заходите ко мне как-нибудь утром, - неожиданно предложила тётя.
– Поболтаем, я вас с детьми познакомлю.

– Непременно, - девушка постаралась улыбнуться как можно радушнее.
– При первой возможности.

И подумала, что регистор Трениума, кажется, не слишком ладит с сестрой.

– Это вы, Анна, - словно подтверждая её мысли, сухо поздоровался тот, останавливаясь у края бассейна.
– Виделись с племянницей?

– Да, хвала богам, брат, - с трудом поклонилась гостья.
– Вот, письмо от зятя получила.