Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Отвергнутые жёны, или Амазонки поневоле
Шрифт:

Я любила свою работу, поведенческий анализ живых существ, один из занимательнейших разделов биологии. А путешествуя по странам, изучала материал, как говорится, в естественных условиях.

Дома меня ничего не держало. Замуж я не торопилась, обрастать ни бытом, ни детьми в мои планы пока не входило. Быстротечные романы затухали сами, как только уезжала в очередную длительную поездку. Свободная, как птица, летела туда, куда меня приглашали в командировку. И строила грандиозные планы.

Так, меня и занесло в маленькую деревушку, затерявшуюся на просторах Бенина. Поселение находилось на берегу небольшой речушки. Я впервые очутилась в настоящей африканской саванне: высокие акации, деревья карите, пальмы дум, пожелтевшая от палящего зноя трава,

переливающаяся на солнце расплавленным золотом. Животные, почти не потревоженные человеком, были частыми гостями возле нашего лагеря. Антилопы Ориби, пугливые и быстроногие. Львы, наполняющие округу своим грозным раскатистым рыком. Осторожные гепарды, крадущиеся среди высоких трав. Нахальные гиены, не дающие спать по ночам.

Неподалёку мы разбили свой лагерь, куда, как к себе домой зачастили местные жрецы вуду. Деревенские жители были у них на положении рабов. Их колдун, жуткий, неприятный старик со странными жёлто-зелёными глазами, раздражал меня больше всех.

Мы вынуждены были мириться с порядками аборигенов, исследования требовали времени, и ссориться с местным населением никак нельзя. Иначе можно остаться в саванне навсегда, в качестве корма для гиен или шакалов.

Иногда нас приглашали на местные праздники, куда мы также вынуждены были ходить. Так сказать, визиты вежливости.

На одном из таких вечеров мы впервые поспорили с колдуном. Мне претили кровавые жертвоприношения, даже если была зарезана простая курица. Обычно я очень терпимо отношусь к другим религиям, будучи атеисткой. И никогда не спорила со священниками или жрецами. Но тут, бьющие барабаны и заунывное песнопение било по вискам, после тяжёлого дня хотелось отдохнуть в тишине, а не слышать экзальтированные крики одурманенных селян.

Я резко отозвалась о неприятных обрядах и их бессмысленности, а наш недалёкий переводчик, Дима, по просьбе колдуна, пересказал всё слово в слово. Старик злобно блеснул глазами, но ничего не сказал в ответ. Начальник, Геннадий Петрович, во избежание конфликта, извинился, и мы быстро ретировались к себе.

Вскоре все забыли об этом происшествии. Все. Кроме самого колдуна. В тот вечер нас пригласили снова на праздник. Почему нас не насторожило практически полное отсутствие селян, не знаю. У костра сидели жрец и жрица, в их иерархии я не сильна, колдун готовился к какому-то обряду. Нас усадили на почётные места.

По деревне поплыл запах местных благовоний, разгорелся костёр, мерно застучали барабаны. Старик затянул не то молитву, не то песню, что-то подкидывая в огонь. Я не следила за обрядом, скучающим взглядом обозревая окрестности.

В лицо внезапно поднявшийся ветер швырнул мне дым костра, на глаза навернулись слёзы, в неверном мареве горячего воздуха заплясали размытые тени. Они извивались и корчились под ритм барабанов. Я приняла их за своё разыгравшееся воображение. Протёрла глаза, но миражи никуда не исчезли. В ярком ореоле огня они вели свой жуткий хоровод. Голос колдуна стал пронзительней, песня сменилась странным речитативом, тени словно выросли, дотягиваясь до полуночного неба, казалось, они вторили словам старика, подчиняясь ритму бухающих барабанов. В висках гулко застучала кровь, в глазах заплясали искры, сливаясь в разноцветное полотно, застилающее взор. Потом всё завертелось в бешеном фантасмагорическом танце, тело стало невесомым, и я провалилась, как Алиса в кроличью нору. Только полёт мой был не столь красочным. Меня мутило, перед глазами сплошным роем вертелись то ли огоньки костра, то ли чьи-то злые лики, скалившие свои пасти и глумясь надо мной. Я прижала к себе рюкзак, единственный предмет, который хоть как-то связывал меня с реальностью. А потом меня выкинуло под дерево, пребольно приложив об землю.

Не знаю, сколько провела я в забытьи. Очнулась, когда забрезжил рассвет. По счастью, никто из хищников не позарился на мою скромную персону. Поначалу звала своих коллег, потом пыталась подняться на враз ослабевшие ноги. Тело было словно ватным. Конечности не слушались. Всё, что мне

удалось, это свернуться калачиком и снова провалиться в долгий обморок, где я плавала в полупрозрачных волнах серого тумана, иногда на несколько минут возвращаясь в реальность.

Крик какой-то твари вывел меня из оцепенения, оторвав от воспоминаний. Дая спокойно спала рядом. Поворочавшись немного, поняла, что больше не усну, и вышла из шатра. Предрассветные сумерки возвращали миру его краски, возле потухшего костра сидели две женщины и тихонько переговаривались. Бродить по селению не решилась, потому подошла к ним. Они замолчали, уставившись на меня. Я похлопала по бревну, одна из них кивнула. Когда пристроилась рядом с ними, они забыли про разговоры, с любопытством разглядывая мою одежду. Рубашку с коротким рукавом, под которой был топ и шорты цвета хаки, на ногах удобные ботинки на толстой подошве.

Молчание продлилось недолго, женщины принялись что-то обсуждать, эмоционально жестикулируя. По всей видимости, меня. Я тем временем, разглядывала деревню. Хижины, везде плотно утоптанная земля, без клочка растительности, пару деревьев. Другой конец поселения мне видно не было. Потихоньку начали просыпаться остальные. Теперь мне удалось получше рассмотреть жителей. Черты лица были ближе к неандертальцам: увеличенные надбровные дуги, маленькие подбородки, глубоко посаженные глаза. Их фигуры более массивны, чем у современных женщин, хоть и пониже ростом. При моих скромных ста шестидесяти пяти, они были ниже сантиметров на пять.

Скоро в сторонке, с любопытством, поглядывая на меня, шушукались несколько селянок. Я чувствовала себя картиной на выставке. Такая же безмолвная и беспомощная.

И как обухом по голове, меня стало по-настоящему накрывать реальностью. Нервно ущипнула себя, зашипев от боли. Но проснуться не получилось. Меня занесло на много миллионов лет назад. Ведь, судя по растительности, очутилась в Юрском периоде или в начале Мелового. Но неандертальцы появились только в Палеогене, спустя миллионы лет. Тогда откуда здесь бенеттиты, вольготно чувствовавшие себя в эпоху динозавров. Нет. Картинка не складывалась. Или все учёные мира ошиблись, и люди существуют гораздо дольше, чем предполагалось, или… меня прошибло холодным потом. Я вовсе не на Земле.

Глава 4

Первые два месяца напоминали сущий кошмар. Первобытная жизнь оказалась тяжёлой и голодной.

Самой простой проблемой был язык аборигенок, да и когда есть охота, быстро учишься распространённым понятиям, потом уже пошло проще.

Сложнее было с «удобствами» и элементарной гигиеной. Ручей протекал за оградой, приходилось набирать его в тяжеленные глиняные плошки, которые тут использовали вместо вёдер. О том, чтобы тщательно вымыться, речи не шло: вода была на вес золота. Пища лишь растительной, потому как всё вооружение состояло из заточенных палок.

Как мне рассказала Дая, поселение возникло стихийно. Поодаль жили племена охотников и людоедов, на территорию последних бедняжки старались не соваться.

Если женщина не могла родить или первенец погибал, её просто изгоняли из племени, как лишний рот. Также поступали со старухами и с девушками, если те в чём-либо провинились.

Первые «амазонки» жили на деревьях, но и там легко стать добычей хищника, постепенно подняли деревянный забор из поваленных стволов. Когда аборигенки научились оберегать свою жизнь, народу в деревне прибавилось.

Однако самым кошмарным оказалось то, что хищники, обитавшие здесь, поражали всякое воображение. Динозавры, саблезубые тигры, гигантские насекомые. Повезло ещё, что не было огромных ящеров, типа тираннозавров или тарбозавров. Хищники достигали не более двух метров роста и были не очень умны. Преобладали виды мелких динозавров, например, небольшие компсогнаты. Они весили несколько килограммов и ростом были не выше метра. Или пернатый сципионикс, некрупные птеродактили, промышлявшие рыбой, и ещё несколько видов птерозавров, умевших летать, но угрозы для человека не представлявших.

Поделиться с друзьями: