Ответ

– Да, я должен отвезти вас в аэропорт и отправить в Москву, - ответил он.
– Вылет через два часа. И нужно поужинать. Время еще есть, но лучше поторопиться. Меня зовут Андрей Евгеньевич, но это для младших, а ты можешь звать по имени.

В Минске пробыли очень недолго. У Андрея была "Самара", в которую сели на привокзальной автостоянке. На ней долетели сначала до кафе, в котором вкусно поужинали, а потом и до аэродрома. Минск был очень красивым городом и понравился даже Акселю.

– Красиво, - сказал он, когда шли к зданию аэровокзала.
– У нас не было таких городов. Жаль, что здесь нет наших музеев.

– Пожалуй, он красивее Москвы, - согласился Олег, - хотя она намного больше.

– Я рад, что вам у нас понравилось, - обратился к ним Андрей.
– Постойте у стойки регистрации, а я улажу все формальности.

Это улаживание заняло у него минут десять, а до регистрации пришлось ждать еще с полчаса. Пока сидели в одном из залов ожидания, разговорились.

– Расскажите, пожалуйста, почувствовали здесь войну или нет, - попросил Олег.

– Ты говоришь о радиации или вообще?
– отозвался Андрей.
– Если о ней, то существенного увеличения не зафиксировали даже на границе с Польшей. Но это еще впереди. Из потенциально опасных районов будем вывозить население и скот, этим уже начали заниматься. Надо было вам начать войну не в конце лета, а в начале.

– Я бы ее вообще не начинала, - вздохнула Вера.
– Радио не работает ни в России, ни у вас. Это сделано специально? Я хотела узнать о Москве, но почти все время проспала и забыла. Вы что-нибудь знаете?

– Москву задело краем, - ответил Андрей, - но людей из пострадавших районов вывозят. Там сейчас слишком "грязно", чтобы заниматься ремонтом и тем более жить. Может, этим не будут заниматься совсем, потому что вашу столицу собираются переносить. Пострадали десятки городов, но большие разрушения есть только в нескольких, а полностью уничтожен один Смоленск.

– У Ольги Федоровой, с которой я сижу за одной партой, там старики, - вздохнула Вера.
– Представляю, как ей тяжело!

– Передавали, что удалось сохранить триста тысяч жителей, а погибли около ста. Вам тоже сильно досталось. Есть близкие родственники?

– Никого у нас нет, - ответила девочка.
– Если не усыновят, придется идти в детский дом!

Из уважения к Акселю разговор вели на английском.

– Их могут усыновить, а меня - вряд ли, - сказал он Андрею.
– Кому нужен сын ваших врагов! Но у меня и так после гибели родителей не было семьи. Дядя только одевал и кормил, больше его ничего не интересовало.

– Какой ты враг!
– взлохматил ему волосы парень.
– Славный мальчишка, а если еще и не дурак, то без труда найдешь семью. Так, объявили ваш рейс. Берите билеты и включите коммы для идентификации. Регистраторов и экипаж должны о вас предупредить, а в Москве будут встречать. Счастливо добраться и устроить свою жизнь!

Их быстро оформили и вместе с полусотней других пассажиров отвезли к уже готовому к вылету самолету. Полет не вызвал интереса у уже не раз летавших Третьяковых, они почти сразу же заснули и были разбужены объявлением о посадке. Летели с дозвуковой скоростью, поэтому, когда приземлились, было уже десять с минутами. Аксель летал только в машинах, но и его не впечатлил полет. Посмотрев на облака, он развернул кресло и тоже заснул.

– Мы приземлились в аэропорту "Жуковский", - сообщили по громкой связи.
– Сейчас вам подадут трап и автобус. Когда будете в здании аэровокзала, не забудьте взять респираторы. Уровень радиации отличается в разных районах города, и его можно увидеть на многочисленные табло. Сильной радиации нет нигде, но не нужно пренебрегать средствами защиты. Заботьтесь о своем здоровье! Мы с вами прощаемся. От имени экипажа...

– Столько спала и хочется еще, - прикрывая рот ладонью, сказала Вера.
– Пойдемте быстрее, а то будем самыми последними.

– Куда торопиться?
– не понял Аксель.
– Все равно все уедут одним автобусом.

Пассажиров было мало, поэтому все быстро спустились и сели в автобус. До терминала ехали минуты, а там их встретили.

– Третьяковы и Бах?
– утвердительно спросил невысокий мужчина лет сорока.
– Я Евгений Николаевич. У вас есть багаж?

– Ничего у нас нет, - во второй раз ответил на этот вопрос Олег.

– Тогда подбирайте себе респираторы и идите за мной!

На установленных в зале столах лежали рассортированные по размерам маски респираторов с двумя фильтрами и очками. Они быстро выбрали подходящие, после чего вышли из здания и направились к автомобильной стоянке.

– Не скажете, куда нас сейчас?
– спросил Олег, когда летели к городу на взятой там "Волге".

– Уже поздно, поэтому переночуете в нашей гостинице. Завтра расскажете о своих приключениях, и вас отправят во Владимир. Там создан новый детский дом для детей, которые пострадали в результате этой войны.

Город нормально освещался, но нигде не было видно рекламы, поэтому он казался темнее обычного. Машина приземлилась у одного из подъездов стоявшей особняком шестнадцатиэтажки. Евгений Николаевич передал их сидевшему на первом этаже дежурному, простился и поспешно ушел.

– Как будете спать?
– спросил тот, недовольный поздним вселением и тем, что его оторвали от просмотра кинофильма.
– Есть одно и двухместные номера.

– Я с братом!
– торопливо сказала Вера.
– Этот мальчик из Бельгии, поэтому говорите с ним на французском или английском. Русского он не поймет.

Дежурный забрал ключи и отвел их в две расположенные рядом комнаты. Выдав три комплекта белья, он вернулся на свое место.

– Теперь все будет чужое!
– со слезами на глазах сказала Вера, когда осталась в комнате вместе с братом.
– Завтра вообще уедем из Москвы, а я не хочу менять класс, у меня в нем все подруги!

– От нас ничего не зависит, - отозвался он.
– Мы хоть вдвоем, а представь, каково сейчас Акселю. Мало того что очутился в чужой стране, о которой говорили всякие страшилки, так еще рядом нет ни одного близкого человека. Тебе помочь застелить кровать?

– Справлюсь сама, - отказалась сестра.
– Все я понимаю, но какое мне дело до Акселя! Он сам сказал, что его у дяди только терпели. Для него детский дом может оказаться не хуже дядиного. А у нас с тобой больше не будет семьи, даже если кто-нибудь примет в свою! Зачем только мы полетели в эту Англию!

– Ты нервничаешь?
– спросил Джон.
– Не из-за посадки?

– Не нравится мне этот негр!
– нервно ответила Нина.
– Ему иной раз приходилось садиться! Хотела бы я знать, сколько было таких разов и не на аэродроме, а на каком-то шоссе! Если разобьемся, я сама его пристрелю!

– Он ведет себя уверенно, - сказал Калхоун.
– В Судане мало оборудованных аэродромов, а возить грузы приходится в самые разные места, поэтому практика должна быть большая. И потом не так уж сложно посадить небольшой самолет на хорошее шоссе, особенно этот "Дуглас". Мохамед только удерживает направление, а сажает автопилот. Пошли на снижение, поэтому сейчас проверим, прав я или нет. И, дорогая, не называй темнокожих неграми, а то нарвешься на неприятность.