Озеро жизни
Шрифт:
– Во-вторых? – Артур сделал вид, будто записывает замечания Султана.
– Во-вторых, – кот вошел в раж. – Ты написал «…шмыгнул под крыльцо…» Слово «шмыгнул» не литературное выражение, оно применяется только тогда, когда хочешь унизить субъекта, посмеяться над его поступком. Я этого не заслужил и не потерплю. Убрать!
– Вообще-то я согласна с Султаном, – вдруг поддержала кота Алсу. – Необходимо написать следующим образом: «Кот, напугав до сердечного приступа ворону, отскочил от зубов пса и юркнул быстренько под крыльцо…»
– Не «юркнул», – снова возразил Султан, – а
– Замечания принимаются, – неожиданно согласился Артур, глядя на часы. – Но если ты будешь меня так часто прерывать, то дневник мы до утра точно не одолеем. Читаем дальше?
– Разумеется, – подтвердил кот и посмотрел на хозяйку. – Но, раз уж остановились, мне не помешало бы пожевать кусочек птичьего мяса. Что-то после воспоминаний о серой вороне в животе засосало. До чего же они невкусные эти твари, не чета воробьям и вареным курам…
Пока Султан с присущим ему энтузиазмом справлялся с поздним ужином, Артур привел свои записи в порядок. Тем временем Алсу, убрав со стола посуду, успела заглянуть в комнату сына.
– Теперь можно послушать нашу книгу, – предложил кот, вскакивая на стул. – На сытый желудок приятно вспоминать о своих подвигах. Кстати, – встрепенулся он вдруг, – где наша старая хозяйка? Я не понял, куда это она на днях с чемоданом уехала? Надеюсь, вернется? Мне будет очень приятно с ней поболтать о житие-бытие. Дать ей кое-какие дельные советы.
– Какие такие советы? – Артур невольно заерзал на стуле.
– Например, немедленно купить наконец современную, бесшумно работающую стиральную машину. Эта рухлядь, которая стоит в углу, так тарахтит, так рычит, будто в дом въехал трактор. От такой тряски с грохотом у меня аллергия возникает: волосы встают дыбом, зубы начинают стучать и мурашки по спине ползут. Еще я хотел бы побеседовать с ней о пользе трех, – нет, четырехразового сбалансированного питания котов.
– Чего?
– Не обращай внимания, дорогой. Это результат ежедневного просмотра, вместе с мамой, телепрограмм о домашних животных, – Алсу поспешила объяснить мужу о странных желаниях кота. – Мама, к сожалению, уехала в санаторий, первый раз в своей жизни и приедет только через две недели.
– Очень жаль, я бы…
Кот хотел было удариться в рассуждения о том, какие темы он обсудил бы еще с Насимой, какие дал советы, поручения, но небольшой шлепок руки Алсу по его головке привел его в чувства.
– Впрочем, времени терять не будем, – высказал он дельную мысль, с опаской отодвигаясь от руки хозяйки. – Чего заснул, шеф, читай дальше! Летом солнце очень рано встает, а мне дослушать охота.
Артур, пробурчав под нос в адрес хвостатого «наглый, как паровоз», послушно взял в руки рукопись и, прокашляв, продолжил чтение.
«С ведром и ковшиком на руках Насима вышла ему навстречу.
– Сынок, я тебе теплую воду приготовила, освежись, и пойдем ужинать, – сказала она. – Баню не смогла затопить, дрова кончились.
– Извини, мама, совсем забыл об этом, – проговорил расстроенный парень. – Еще вчера обещал тебе привезти по пути с работы…
– Ничего сынок, успеешь, лето длинное, – Насима поспешила успокоить Артура.
Поливая
ковшиком воду на плечи сына, она невольно залюбовалась им.– Ты стал похожим на своего отца, у тебя даже походка как у него. Он бы гордился тобой. Если бы не этот Чернобыль…
– Это ты к чему ведешь разговор, мама? – засмеялся Артур, вытираясь полотенцем. – Ведь, неспроста вспомнила об отце?
– Я все время думаю, сынок, о внуках, – вздохнула Насима. – Пора бы тебе жениться. С первой женой, вертихвосткой, тебе не повезло, захотела принца. Детей не хотела, боялась, как черт ладана…
– Не надо, мама, о ней, ну её…
– Тебе уже за тридцать! Твои сверстники давно семьями обзавелись, детей растят, а ты ночи напролет сидишь над книжками. Пора…
– Ты что это мама, хочешь меня ещё раз женить? – парень принудил себя засмеяться, – мне надо прежде всего институт завершить. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Кроме того, где ты в деревне невесту найдешь? Они нынче женихов в городе ищут. На всю округу остались лишь три. Одна открыла фабрику по производству детей. Рожает без мужа уже третьего. Вторая каждый день «под мухой» ходит. Третья… Ты, мама, сама знаешь, Алсу после аварии лежит в постели. Я бы ее хоть сегодня взял в жены, но…
– Не встанет она на ноги, – в сердцах выпалила Насима. – Возили в столицу, лечили, сколько денег вложили, и все впустую. Не хотела я тебе говорить, так уж быть, скажу, хотя от этого тебе легче не станет. Помнишь, на той неделе её ещё раз в столичной клинике обследовали?
– Ну и что? Сказали, что она поправляется…
– Так вот, результаты оказались совсем не утешительными. В ее организме начались необратимые процессы. Такой приговор вынесли столичные профессора.
– Что это значит? – побелел парень. – До сих пор они утверждали, что со временем Алсу сможет ходить, только надо будет сделать дорогостоящую операцию…
– Время упущено, сынок, – вздохнула женщина, вытирая слезинку кончиком платка. – Просто сами себя успокаивали. Ведь, даже если вся наша деревня десять лет кряду работала бы на эту операцию, и тогда не смогли бы собрать такую сумму. Не жди ты, сынок, ее… Ох, не хочу расстраивать, но ты вынуждаешь меня причинять тебе боль…
– Говори, говори…
– Ее скоро повезут на операцию…
– На операцию? Зачем? – Артур с испугом посмотрел в глаза матери. – Алсу об этом не говорила.
– Чтобы сохранить ей жизнь, отнимут левую ногу, а потом и другую. Такие вот дела, сынок… Галим, ее погибший брат, говорят, теперь требует к себе и сестренку. Зачем девочке надо было к брату на мотоцикл садиться? До школы могла бы добежать…
– Не надо, мама, – остановил ее Артур, расстроенный печальным известием.
– И то правда, – согласилась Насима, закругляя неприятный разговор, – пойдем, поужинаем.
– Что-то не хочется, – отказался вдруг парень. – Лучше поеду за дровами…
– Ты не шути, сынок. Какие дрова? Посмотри на солнце, уже почти скрылось за горизонтом. Не балуй, отдохни, завтра же тебе не на праздник, – испугалась Насима.
– Я не шучу, мама. Пока я запрягу лошадь, приготовь немного еды и воду. В лесу поем.