Шрифт:
– Не волнуйся – Данил, да? – Саша сильный, а травы весьма действенны. К тому же мне довелось проделать этот трюк уже в третий раз. Тебе советую снять амулет. Он сломан. Зачарованная глина лопается от запаха «расчудесных» яблонь, как стекло от безумного визга.
– Но он ещё защищает меня? – скрипнул стулом Данька, не скрывая волнение.
– Думаю, да… Ну… Чёрт! Не знаю, если честно, – Роза шумно выдохнула. – Если ты боишься того, что Существо завладеет твоим телом, то сразу же отбрось эту мысль в сторону. Оно может передать послание, как недавно на огороде. Но пытался убежать Саша сам, надышавшись этим чёртовым ароматом. Ты прости меня за то, что я часто чертыхаюсь – пытаюсь отучиться от ругательств. Когда я была одна, строила,
Саша не видел, но чувствовал, что они смущённо улыбаются. Заскрипел стул – Данька нерешительно заёрзал, заволновался:
– У тебя странное имя. Роза. Моя бабушка готовила варенье из лепестков, которые я собирал. Колючий куст был. По веткам часто муравьи ходили…
– Мужчины!.. – многозначительно протянула Роза, одним словом объяснив две десятых странностей и феноменов этой планеты. – Спасибо, конечно, за комплимент, но было не очень приятно.
Скрипящий стул треснул, одновременно с этим от неожиданности вздохнул Данька. Саша услышал тяжёлое падение, глухие шлепки деревянных деталей об пол, стремительные шаги. Подметил, что Роза снова упомянула рогатого беса, похотливого и озорного.
– Прости, пожалуйста. Я не умею делать табуретки, стулья и прочую мебель, – Роза заглянула за перегородку, но Саша лежал с закрытыми глазами, продолжила шёпотом: – Даже дверь отвалилась. Кошмар!
Опасно скрипнула стена, Данька прислонился к ней спиной.
– Как ты здесь живёшь, Роз, одна без помощи?
– Однажды мама сказала мне, что люди привыкают ко всему. Ну, я просто привыкла, – девчонка промолчала. – И ты слухам не верь: некоторые создания мне помогают, я бы не смогла построить эту хижину сама. А иногда приходится обращаться к Существу. Всё-таки, я не могу существовать без соли, туалетной бумаги и прочих мелочей. Мои родители жили на даче, я с детства знала всё об огороде. Когда ушла с Предела, увидела наиболее плодородную землю, вскопала грядки, построила теплицы, нашла или пожелала семена. Иногда ловила кроликов. Животных здесь мало, но они есть. Их пух спасает в холодные ночи и моросящий дождь.
– Земля у твоей хижины была мокрая от дождя, когда мы пробирались. У нас в Пределе всегда тепло и без облаков. Роз, здесь более привычно, прям как дома.
– Не рассчитывай, – отрезала девчонка. – Мы не в нашем мире. Существо мстит мне непогодой за то, что я не радуюсь, не тешу его самолюбие. За год я пережила и жару, и засуху, и морозы.
– Я знаю, что мы не на Земле, – буркнул Данька. – Вчера впервые взглянул на ночное небо в поисках созвездий. Они были, но не наши. Может, другое полушарие?
– Я не разбираюсь в эти чёртовых созвездиях, – Роза мерила шагами комнату, доски скрипели. – Иногда мне кажется, что нас забрали на другую планету, маленькую, по сравнению с Землёй. Очень маленькую. Я часто наблюдала за солнцем, луной, вырезала заметки на дощечках, высохшей шкуре кроликов, белок. И поняла, что оба небесных тела ненастоящие. Солнце пушистое и небольшое, по сравнению с нашим. Оно меньше самого Предела Мечтаний, это видно, когда смотришь на него – непривычно объёмное и близкое. С луной ещё проще. Приливы и отливы в Море русалок происходят не зависимо от времени, спонтанно. Такое ощущение, что мы и вправду на другой малюсенькой планете или же метеоре, грозящимся врезаться в жаркую звезду. Иногда солнце и луна вообще меняют свою траекторию… Совсем забыла про амулет! Возьми мой. И не отказывайся, я давно привыкла к запаху яблонь. Он на меня не влияет.
– Роза, – Данька тоже перешёл на шёпот, – Можешь рассказать всю правду сейчас? Я не могу ждать, пока Саша проснётся. Что от нас хочет Существо, почему оно желает убить тебя, что значат цифры на знаке, невидимые цветы, в конце концов?
Шаги
на мгновенье замедлились, Роза чертыхнулась, вспомнив что-то неприятное.– Ладно. Всё-таки, мы теперь вместе, – девчонка остановилась. – Расскажу, но при условии, что ты сам перескажешь Саше мои слова. История длинная, и мне больно её вспоминать. Очень больно.
– Обещаю.
Саша вспотел, чувствуя, как сердце бьётся чаще, но старался при этом тихо дышать. Данька и Изгнанница уже давно не обращали на него внимания. Роза запнула детали сломанного стула в угол, чертыхнулась. Потом ещё раз.
– Я была в числе первых, кто попал в Предел Мечтаний примерно год назад. Тогда ещё не было многих аттракционов, их стражей, этого же знака и цветов. Кстати, цветы высаживаю я, если тебе так интересно. Раз в неделю спокойно, не прячась, могу посадить одно растение или куст с бутонами. В основном это мак и нарцисс.
– Моя бабушка ходит к дедушке на могилу с букетом мака и нарциссов. Чётным количеством, – Данька вздохнул. – Зачем ты их высаживаешь?
– Не скажу, – Роза выдержала паузу. – Не сегодня. Насчёт знака даже думать не надо. Видимая цифра – это количество детей, находящихся в Пределе больше двух дней или непосредственно в самом Пределе Мечтаний. Невидимая – число всех детей, когда-либо бывших здесь. Сейчас там… Не подсказывай! Я оставляю зазубрины на стенах. Сейчас на знаке должна быть цифра «98».
Возвращаясь к моей истории, скажу, что изначально нас, избранных, было пятьдесят. Надеюсь, ты знаешь, что Существо приходит за одним ребёнком каждую неделю?
– Все прошлые два месяца я не считал дни вообще.
– Понимаю. Так вот, как я думаю, год назад Существо ещё не обладало той силой, которая есть у него сейчас, следовательно, запах яблонь не так явно дурманил нас, мы не избегали друг друга, общались. Первые две недели не произошло ничего примечательного, если не считать сам факто того, что я вдруг оказалась избранной. Во время третей недели я подружилась с двумя сестричками-близняшками, полненькими, но милыми. С Ирой и Валей. Они были самыми старшими среди нас, поэтому в конце недели Существо пришло за одной из них. За Валей: она родилась раньше на две минуты. Ира рыдала, но не долго, нам ведь объяснили, что старших просто отправляют домой. Но я чувствовала что-то плохое, холодок, дрожь. Пробралась через ворота ночью с едой в рюкзаке и первая из избранных пошла по Дороге страха.
– Роз, – голос Даньки дрогнул. – Ты опять побледнела. Что случилось в пути?
– Я… добралась до места, где пересекаются река и дорога, где сужаются до узкого коридора горы и лесные дебри. И я видела, как Существо поглотило душу Вали! Понимаешь? Втянуло, как спагетти. Тогда я убежала. Ободрала себе колени в пустыне, руки, не останавливаясь, плача. Это было омерзительно, ужасно, подло!
– Ты не перепутала? Может, оно пыталось отправить Валю в наш мир?
– К чертям собачьим оно хотело! – повысила голос Роза. – Я верю в то, что вижу. Если бы Существо желало отправить её домой, то отвело бы в ведьмин круг и открыло чёртову дверь. Не хмурься! Но после этого я начала замечать правду, как будто испуг очистил меня от той лжи, что покрыла всех заключённых здесь детей! Я не сумасшедшая. Все те, кого оно собиралось забрать на неделе, тоже начинали видеть правду, их словно наделили даром перед… смертью. Пожалуйста, Данил, только не говори мне, что ты не веришь.
– Я верю.
– А я – нет!
Роза и Данька замерли. Саша вышел из-за перегородки, скрестив руки на груди. Изгнанница тут же шагнула к нему, собираясь ладошкой померить температуру, прямо как мама. Мальчик оттолкнул её:
– Я тебе не верю, и мне твоя помощь не нужна. Жив! А тебе, Данька, преогромное спасибо, – Саша издевательски поклонился. – Не думал, что друг может предать.
– Не открывай свой рот, – опередила мальчика девчонка, прищурив карие глаза. – Язык больно острый. Ты ещё не отошёл.