Падь

— Это дочь бывшего пфальцграфа Манфреда фон Россена! — с довольной улыбкой Карл откинулся на спинку стула.

— Почему ты так решил? — у его сиятельства пересохло во рту. Он отпил из кубка, поперхнувшись. Сидящий рядом Дитрих от души хлопнул его ладонью по спине, как бы намекая, что пора утихомирить гостя, как это было в детстве. В то время пронырливому и вредному соседу-мальчишке частенько перепадало от братьев во время частых визитов их родителей друг к другу.

Фальгахен обвёл мужчин торжествующим взором:

— Да что здесь решать? Одно лицо с Россеном. Как она оказалась компаньонкой венгерской графини? Её наняли? И почему у неё такая речь?

— Мы не знаем, — отозвался Дитрих, ища поддержки брата.

Герард испытывал щемящую боль в области сердца.

— Не может такого быть, — потёр он грудь. — Ты путаешь. Мало ли похожих людей на земле.

— Да я её видел два года назад! Она расцвела за это время. Красавица стала. Сколько ж ей лет? И как это старик отпустил её от себя? Неужели всё так плохо? Я не слышал, чтобы он умер.

— Всевышний, о ком ты говоришь? — терял терпение Бригахбург. — Она иноземка и плохо говорит по-немецки. И-но-зем-ка, — проговорил он последнее слово медленно, с расстановкой, наполняя кубок гостя до краёв, — и прибыла с графиней из Венгрии, из монастыря. Я уже говорил тебе.

Но изрядно подвыпивший и раскрасневшийся от возбуждения Карл, будто его не слышал.

— Зови её сюда! — стукнул он кулаком по столу. Серебряная посуда, подпрыгнув, звякнула. — Снова смотреть буду!

— Ещё чего! — выпрямился граф, приосаниваясь. — Забыл, в чьём ты замке и кто здесь хозяин? — неприязнь прорывалась наружу, руки чесались. Он сжал кулаки. Глянув на Дитриха, увидел опасный блеск в его глазах. Похоже, брат думал о том же.

Они переглянулись, заговорщицки кивнув друг другу, но осуществить задуманное не спешили. Избежать драки было бы разумнее. Сосед уж очень мстительный и ожидать от него можно было чего угодно, вплоть до травли скотины и поджога деревень.

— Сам пойду смотреть, — привстал Фальгахен, покачиваясь.

Твёрдая рука подскочившего хозяина вернула его на место.

— Не спеши, у нас много времени. Ты ведь, как всегда, заночуешь?

Дитрих раздражённо закатил глаза к потолку и простонал:

— Не она это. Ты сам сказал, что компаньонка графини уж не молода, а дочь Россена ещё юная.

— Да? А сколько лет компаньонке графини? — задумавшись и качнувшись на стуле, Карл сузил глаза.

— Двадцать четыре, — снова насторожился Бригахбург, но предпочёл завершить начатый разговор, чтобы не возвращаться к нему вновь и полностью удовлетворить любопытство гостя. Знал, что тот не отстанет.

— А-а, — протянул Карл разочарованно, — не она. Дочери Россена сейчас лет пятнадцать. Но лицо, скажу я вам, одно с пфальцграфом.

— Что за граф такой? — Дитрих, насадив на кинжал холодную ароматную тушку цыплёнка, с ожиданием уставился в лицо соседа. — Мы такого не помним. — Перевёл взор на Герарда: — Ты помнишь?

Тот угрюмо мотнул головой.

— Манфред фон Россен… — грустно начал Фальгахен. — Моя последняя жена, внучатая племянница брата покойной второй жены пфальцграфа Россена. О-о! Она поведала нам эту страшную историю.

Братья снова переглянулись. Очень не хотелось выглядеть в глазах соседа невеждами, но, заинтригованным его словами, им не терпелось услышать страшную историю.

Подлив из кувшина вина, барон незаметно кивнул Герарду. Карл, осушив кубок, с аппетитом принялся за цыплёнка, многозначительно поглядывая на братьев. Прожевав, произнёс:

— А что Ирмгард? Расстроен сильно, такой… — облизал губы, подбирая слово, — воспитанницей монастыря?

— Как сказать, — медлил с ответом его сиятельство. — По-моему, ему всё равно. Ты же знаешь, Карл, что для нас могут значить наши жёны.

— Знаю. Вот так не заладится с самого начала и потом ничего уже не поправить. Что на роду написано — всё исполнится в точности.

У хмельного что на душе, то и на языке. Все втроём переглянулись, согласно кивая. Хмель завладевал разумом и телом.

Герард обречённо вздохнул. Почему-то вспомнив странный сон в лесу, утвердительно кивнул.

— А компаньонка что? — Фальгахен снова свернул разговор в интересующее его русло. — Надо понимать, раз она здесь с графиней, значит свободна? — прищуренным взором он обвёл братьев. — Что молчите?

— Так ждём страшного рассказа, — протянул Дитрих, подливая любопытному соседу в кубок.

— А, ну да. Когда ж это было? — задумался Карл, постукивая указательным пальцем по столу. — Пфальцграф женился второй раз через пять лет после того, как пропали его жена и дочь. Сейчас дочери пятнадцать лет… Да, так.

Дитрих вздохнул, а Бригахбург удивлённо поднял брови:

— Как пропали?

— Как? Тогда его дочери от первой жены было четыре года… Да, четыре. Он их отправил из Штрассбурха в Кельн погостить к родне. Кто ж знал, что в это самое время будет набег нурманов? Вот жена с дочерью и пропали. Предположительно, попали в полон к варварам. Говорят, жена его редкая красавица была, польская княжна Стефания. И союз их считался счастливым. Долгие пять лет Россен был безутешен. Всё искал их, переговоры вёл, пока не получил известие, что то судно затонуло у берегов Фрисландии, — Карл замолк, отхлебнув из кубка. Снова задумался.

— Что потом было? — поджал губы Дитрих, вздыхая, глядя на понурого брата.

— А что потом? Женился второй раз. Родилась дочь. Жена оказалась редкая сука. Любовника завела да сбежала с ним, бросив дитя. У Россена случился припадок. Он оставил службу. Здесь надо сказать, что король не оставил его. За заслуги наградил завидным поместьем близ Штрассбурха.

— И что, не нашёл сбежавшую жену? Я бы нашёл и убил, — Герард, словно очнувшись, стукнул кулаком по столу. Подпрыгнула рядом стоящая тарелка. Он нервно перекрестился. Дитрих и Карл последовали его примеру.

— Как же, нашёл, — Фальгахен обвёл братьев торжествующим взглядом. — Нашёл и убил обоих.

— Вот это по-нашему! — загалдели мужчины.

— Ну, так говорят, — усмехнулся Карл. — Никто не видел. Больше никто и никогда их не видел, — облизал жирные блестящие губы рассказчик. — Конечно, убил. За это надо выпить.

Сотрапезники подняли кубки, опустошая их.

— И что пфальцграф? — спросил Дитрих.

— Больше не женился. Живёт бедно. Хозяин оказался слабый. Половину земель продал. Так сказать, пребывает в тисках благородной бедности. Сдал, старик. Вот дочь подрастёт и тогда он сможет подняться. Всё же титул и нужные знакомства при дворе кому помешают? И дочь хороша.