Падающий
Шрифт:
– Вы же не… - задохнулся доктор. Откашлявшись, договорил: - Вы же не хотите сказать, что они, эти молодые… Что они…
– Да. Именно это я и хочу сказать.
Ничего не понявшие мальчишки снова зашептались, а Мирон прошёл несколько шагов, прежде чем встал на месте.
– Вадим… Ты не смеешь… такое… Ты врёшь!
Обалдевшие мальчишки уставились на Мирона. Таким они ещё не видели. Плачущим от отчаяния, от побоев - да. Но не таким. Захлестнувший его ужас передался и им. И мой оруженосец, потеряв напускную взрослость, решился:
– Мы не совсем поняли… Что вы хотите сказать про родильные… -
– Они убивают мутантов.
– Дыра пожирает старый город и скоро полезет на Нижний уровень, - сказал я.
– Чудовищ солдаты убивают. Но ничего не могут сделать против вторжения в город чуждого человеку пространства.
– А как её закрыть? Её закрыть можно?
– Хороший вопрос, который пока так и остаётся вопросом. Мы пока можем драться только с последствиями.
Тяжёлое молчание мы словно пронесли до выхода на поверхность. Первым по металлической лестнице водоканала вылез я - близко к витрине какого-то магазина, осмотрелся и по одному выволок на свет божий остальных.
– Кто-нибудь узнаёт улицу? Мы слева от межуровневого метро. Недалеко.
– Знаю, - сказал Мирон.
– Два квартала до переулка с медкабинетом.
Мальчишки покивали, оживившись.
– Я провожу доктора в медкабинет, - напряжённо сказал Мирон.
– Пацаны выведут тебя к лестнице.
– Подожди. Ты помнишь рисунок татуировки?
– Тигр. Тигриная морда, - сказал Мирон, пожимая плечами.
– Не совсем так, - сказал доктор Арнольд.
– Ты тогда был мальчиком. Не всё запомнил. Там были скрещённые огнестрельное оружие с ножом. Тем, что в ножнах на руке. А уж над ними - да, тигриная морда. Оригинальная такая. Как будто с ухмылкой.
– Спасибо, доктор.
Арнольд остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Когда Мирон решил возмутиться вместо меня из-за мальчиков, он сказал, что я бормочу о витаминах и лекарствах. Надеюсь, вы понимаете, что я требую: в следующий раз возьмите меня с собой. В обязательном порядке.
Мирон раскрыл рот, но промолчал. Мальчишки усмехнулись и пошли со мной - к лестнице. Ни слова - ни по дороге, ни на прощанье. Но я их понял.
"Насколько им хватит этого грузовика?"
– Если всё будет спокойно, дня на два. Они привыкли экономить.
"Как ты думаешь, что теперь выходит на первый план? Я думаю, надо вспомнить, что за вещь я старался забыть и вообще свои работы по пространственным параллелям".
– Мне кажется, на первый план должно выйти другое. Я похож на тебя. Внизу меня приняли за Дилана. Анаграмма имён. Но нет тату. Завтра забегу к мастеру, попрошу посмотреть, не было ли у меня рисунка на коже. Говорят, сведённый можно разглядеть лишь под определённым прибором.
"То есть ты считаешь, надо начать именно с тебя?"
– Нет. На первый план выходит проблема: почему меня столкнули с крыши? Они не хотели убивать. Они знали, что я не погибну.
"Почему ты решил, что они знали?"
– Сбросив с крыши, они сбросили вслед меч. А потом даггер - выбросив меня из окна. И те двое говорили обо мне как о… Не помню. Типа - бомба со сбитым таймером. Я не оправдал их ожиданий, но стал опасным. Почему меня сбросили с крыши?
Тишина. Почти бесшумный шаг по спящим улицам. Наконец Дилан отозвался: "Испуг. Человек,
испугавшись, иногда может обрести другие качества. Может, они думали, что ты, например, закодированный. Под гипнозом. Как я. Под воздействием сильного чувства гипноз тоже может, так сказать, дать трещину. Поэтому я приветствую твоё решение попасть завтра к мастеру-тату".– Чёрт, а ещё завтра обещал приехать к маме, - проворчал я - и остановился.
Странно. Вот мой дом. Мне ещё минут пять - и я ухвачу хоть последние минуты сна в темноте. Отчего же вдруг на душе засвербело?
Постояв немного, я решительно свернул к ночному магазину. Проходя мимо охранника, кивнул ему. Зашёл - и прямиком к прилавку. Девица. Усталая. Но профессионально приветливая. Профессионализм - уважаю. Но главное - у неё на губах помада. Слава богу, кредитная карточка при себе.
– Доброй ночи! Мне бы виски небольшую бутылочку.
– Какую желаете?
– На ваш необыкновенный вкус необыкновенно красивой девушки.
Она аж вспыхнула от столь грубой лести и отвернулась к полкам.
– Девушка, не обижайтесь… Это я к вам так неуклюже подлизываюсь, - вздохнул я, отдавая карточку и просительно глядя на неё.
– Да? А зачем?
– подозрительно спросила она.
– Ну сами подумайте, как сказать приличной девушке, чтобы она поцеловала незнакомого ей человека, да ещё дважды?
Она остолбенела, а потом понимающе улыбнулась:
– Девушке своей хотите отомстить?
– О-о, вы умная, - протянул я.
Она поцеловала меня - в уголок губ и в висок. Потом мы оба постояли у зеркала, глубокомысленно рассуждая, как бы сделать так, чтобы выглядело естественнее. В результате растёрли помаду у губ и выдрали пуговицу в середине рубашки - в порыве страсти, как хихикнула девица. Куртка, конечно же, нараспашку… Я помахал ей, послал воздушный поцелуй и вышел из магазина. Прошёл мимо охранника за угол и здесь, над урной, открыл бутылку виски. Один глоток. Хватит. Прополоскал рот. Хватит. Чуть на себя. Поставил бутылку возле урны и направился домой.
"Что ты задумал?
– не выдержал Дилан.
– Серены ведь дома нет!"
– Я помню. Но что-то мне говорит, что дома нас всё-таки кое-кто ожидает. И неплохо бы для начала этого некто ввести в заблуждение. Хотя бы на несколько минут.
17.
Консьержа на месте не оказалось. В лифт я не зашёл. Пять этажей по лестницам, прежде чем остановиться на площадке и прислушаться к себе. Дыхание нормальное, спокойное. Усталости не чувствую. Сна - ни в одном глазу. Вот теперь можно доставать ключи от квартиры. Шаг к последней лестнице домой…
"Стоять!" - скомандовал Дилан.
Я застыл. В чём дело? Приказ прозвучал со спокойной силой уверенного в себе человека. Может, он заметил то, чего не заметил я? Нет, впереди - тихо.
– Не понимаю, Дилан, - шёпотом, одними губами.
Услышал.
"Вадим, ты чётко представляешь, что именно хочешь сделать, войдя в квартиру?"
– Вообще-то, думал действовать по ситуации.
"Насколько я тебя знаю, ситуация может окончиться мордобоем. Мне это не нравится. Нельзя ли что-то сделать по-другому?"